Квартира №3 - Марина Рублевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Эй, что это?! — возмутился я.
— Где?
— У вас в сумке блузка Светы? Верните её.
— Слышишь, мальчик, а ты не охренел? Ты вообще кто такой?
— Тот, кто не даст вам украсть вещь подруги.
— Да, а ты докажи, что это её, — она нагловато протянула фразу, наслаждаясь превосходством.
— Я просто заберу.
— Полицию вызову, — женщина закатила глаза.
— Давайте. Там быстро выяснят, чья это вещь и что ещё вы украли у племянницы.
Я рванул вперёд и вытащил из сумки блузку.
— Ты охренел! — заверещала тётка, — Тебе конец, понял?
Она попыталась вырвать тряпку, но я поднял её над головой и встал у края лестницы, отрезав женщине путь к бегству.
— Вы зачем так со Светой поступаете? Вещи таскаете для колдовства? Малой крови попили?
— Не твоё дело, щенок.
Она ударила меня по лицу, но я не пошатнулся. Только со злобой зыркнул на неё.
— Помогите! — завопила она, пятясь назад. — Грабят!
— Да кто тебя трогает?
Снизу раздался старческий голос:
— Людк? Ты?
— Я! Звони в пол …!
Я подошёл к женщине вплотную, заставив её умолкнуть:
— Пускай. А я расскажу, как вы у племянницы периодически роетесь в вещах и украли золотую цепочку. Вот доказательство!
Я потряс перед её носом блузкой.
— Что ты чешешь? Откуда у неё может быть золото?
— Я подарил. Вчера.
— Хах, — женщина ухмыльнулась и подняла руки, — Ладно, забирай. Подцепила же себе… М-да, шалава сельская, вся в мать.
— Попрошу без оскорблений. И чтоб я вас здесь больше не видел!
— А вот хрен! Это и моя квартира тоже — прихожу когда хочу. Только ты не обольщайся мальчик, я их породу знаю. Сейчас она тебе мозги запудрила, наплела с три короба, чтоб ты ручным пёсиком бегал. Потом окрутит — не заметишь, ещё и на всю жизнь должен останешься. Присмотрись — змею на груди пригрел.
— Людка? — снова прозвучало снизу, — Ты спускаешься?
— Иду, тёть Сим. Сейчас.
Женщина протаранила меня плечом и спустилась к сумасшедшей бабке. Я не стал ей препятствовать. Хотел подслушать, о чем говорят две стервы, но они скрылись за дверью.
Я пошёл к себе. Повесил главную улику на вешалку и оставил на видном месте до прихода Светы. Сам же вернулся на свой наблюдательный пост. В обед произошло то, что я едва не пропустил. Заметил по одной лишь случайности — чёрт дёрнул, идя в туалет, глянуть в глазок.
Сумасшедшая бабка прокралась на второй этаж, и, согнувшись в три погибели, как заправский шпион, копалась у квартиры напротив, скрыв мне обзор выдающимся задом. А после также просочилась к себе на низ. Выждав немного, я вышел посмотреть, что она делала.
Да, под ковриком оказалась пентаграмма, нарисованная краской. Я смазал рисунок ногой, не оставляя колдовству и шанса.
— Ну и дом!
К вечеру вернулись квартиранты Светы. Их явление трудно было не заметить. Они орали о своём, как обычно, и перенесли разговоры к себе. На этом я успокоился и стал ждать возвращения девушки с работы.
— Да ладно? Так ей и сказал? — Света подкладывала мне салат из большого контейнера, и не заметила, как сгребла весь.
— Ага.
— А она чё?
— Верещать начала. Грозить полицией.
— А ты чё?
— Сказал — пусть попробует.
— Очуметь! Ты мой герой!
Девушка бросила посуду и обняла меня за плечи, прижавшись пышным бюстом, едва прикрытым халатом.
— Да ну! — застеснялся я. — Главное — не дал ей кофту унести. Тебе бы список составить: какая вещь и когда.
— Не сомневалась, что жаба колдует. Теперь надо бабку найти, которая снимет порчу.
— Да?
— Конечно! Завтра у девчонок поспрашиваю. А ты ешь, заслужил.
Света принесла с работы гору еды: картошку с куриными котлетами, майонезный салат и пару пирожков с повидлом. Я, привыкший перебиваться сухомяткой, не мог вспомнить на столе такое изобилие. Споро орудовал ложкой, кратко отвечая на её вопросы.
Когда тарелки опустели, я смог влиться в обсуждение.
— Неужели тётка возненавидела тебя настолько, что натравила демона? Чтоб выселить с жилплощади?
— Ага, — с грустью подтвердила Света. — Она тварь. Мать оклеветала, развела с отцом. Меня прямо отребьем называет и за человека не признаёт.
— Знакомо…
— Вот видишь. Ради квартиры можно не только конкурента с ума свести, но ещё и убить. Ладно, пойдём спать. Завтра вставать рано.
— Ложись в комнате, а я здесь, — я похлопал рядом с собой по торчащей из дивана пружине. — Или тебе всё ещё страшно?
— М-м-м… нет.
— Хорошо, только… А, неважно.
Я собирался было пожаловаться на один комплект постельного белья, но не счёл это нужным. В конце концов, стояли жаркие ночи, когда одеяло лишнее.
Света нашла бабку с помощью своей коллеги и записалась на обряд через неделю. Всё это время мы жили вместе.
Однажды грузчик Толян позвал выпить с ним пива после ночной смены. Я отказался, обмолвившись, что дома девушка ждёт. Тогда мужик растянул губы в широкой беззубой улыбке и выдал поучительную тираду. Так, я узнал: все бабы (абсолютно все, без исключений) — дуры меркантильные, мечтают побыстрее на шею мужику сесть; я — дурак, нельзя было съезжаться с ней, хотя, конечно, и можно, но и место она знать должна; жениться в таком возрасте — дурь несусветная. Спорить с ним — занятие бесполезное, потому поблагодарив за науку, я отчалил, прихватив пакет с продуктами.
Света приходила раньше и сервировала ужин. Она не готовила дома, брала из столовой остатки, которые шли под списывание. Для меня каждый день завершался царским пиром. Едва заслышав шаги на лестнице, девушка выплывала в коридор. Слегка растрёпанная, в растянутой майке и коротких шортах, она походила на домашнюю кошечку. Сексуальную домашнюю кошечку. В такие моменты предостережения тётки и науки Толяна становились пустозвонством. Света ждала меня дома, и я спешил к ней. Вся моя жизнь будто обрела особый смысл, скрытый от злых людей.
Перед сном девушка заходила на кухню, чтобы выпить воды и пожелать мне спокойной ночи. Я смотрел на слегка небрежные белоснежные волосы и не замечал отросших чёрных корней, разглядывал ладную фигуру, не обращая внимания на нелепую пижаму, следил за тем, как она аккуратными руками протирает стол, если на нём отпечаталось дно мокрого стакана. Света уходила в соседнюю комнату, а со мной оставался этот образ домашней феи.
Сегодня выдали зарплату, и я решил устроить праздник. Купил тортик с розочками, нарезку дорогой колбасы, и две банки пива с зайцем — себе светлое, а ей тёмное (Толян сказал,
