Черная молния - Тимоти Зан

– Кейн, – заулыбался Гэлвей, видя, что Кейн приближается. – Полагаю, Дженсен передал тебе мою просьбу?

– Да, и лучше не задерживаться.

– Понимаю. Подготовка к полету в другую планетную систему, должно быть, отнимает уйму времени.

Кейн сдержал вопль негодования…

– Итак, ближе к делу. Лейт может предпринять всякое разное, если мы слишком долго задержимся в Центре.

– Не больше двух часов, – спокойно сказал Гэлвей. – Поехали?

Усевшись рядом с Питманом позади Гэлвея и водителя, Кейн замолчал и молчал на протяжении всего шестнадцатикилометрового пути до окраин Капстона, главного города на Плинри. Остальные поступили таким же образом. Когда машины влились в поток автотранспорта, постепенно подбираясь к Центру, Гэлвей развернулся на сидении и бросил строгий взгляд на своих пассажиров.

– За последние месяцы вы достигли большого прогресса, – заявил он. – Особенно хорош этот поединок вслепую. Видимо, нужно быть настоящим бойцом, чтобы выдержать такое испытание. Но вы справились превосходно с поставленными задачами.

Кейн обхватил руками колени, что на языке спецназа означало: не шуметь. Питман правильно донял коллегу, и решил не издавать ни звука.

Впереди показалась серая стена, представляв-лая собой непосредственно часть Центра. Центр олицетворял собой тоталитарное владычество Рекриллов, предел могущества пришельцев для Кейна. Спецназ Лейта уже форсировал однажды ту стену, невзирая на все датчики, автоматическую защиту и многочисленных стражников. Конечно, как только понадобится, они снова через нee перелезут. И очень просто.

Краткая и довольно живая беседа способствовала поднятию духа бойцов. Кейн заметил, что пульс у него нормализовался, даром что за спиной захлопнулись жуткие железные ворота.

Гэлвей обернулся.

– Я уже догадался, куда вы собираетесь в течение последней недели, – сказал он. – На Землю, не так ли? В какое-то особенное местечко на Земле.

– В Антарктику, – ответил Кейн. – В частности, на плато Холлик-Каньон. Если тебе хотелось просто с нами поболтать, то этим можно было заняться и у меня в Палатке.

– Верно, но существуют еще некоторые другие вещи, которые в Палатке невозможно сделать. Например, твои новые фотографии, образцы сетчатки, дактилоскопические снимки. Это всем нам очень нужно.

– Для вывоза?

Гэлвей растянул губы в неприятной улыбке.

– Рекриллы очень тобой интересуются, Кейн, твоими качествами. Им очень нравится, что ты достиг столь выдающихся успехов в боевых искусствах.

Кейн промолчал.

Друг за другом пять учеников последовательно исчезали в комнате допросов, которую Гэлвей специально устроил в самом потаенном крыле здания. Каждый из них оставил свои отпечатки пальцев, прошел через сканирующую машину и был очень качественно сфотографирован Рагузином. Гэлвей между тем сыпал и сыпал самыми разнообразными вопросами. Большей частью эти вопросы оставались без ответов. Гэлвей примерно этого и ожидал. Не мог же он допустить, что его гости мигом во всем признаются. Правильный стресс-анализ ответов мог, правда, дать кое-какую ценную информацию, а посему стандартное поведение заключалось лишь в том, чтобы максимально игнорировать вопрошающего. И Кейн, и Гэлвей прекрасно это понимали, но последнему все же приходилось по долгу службы прогонять весь комплекс вопросов. Но, может быть, пятый допрос он проведет в несколько иной форме, нежели предыдущие?

– Итак, через несколько дней, – отнюдь не расстраиваясь, бормотал Гэлвей, – вы улетаете на «Новаке», да?

Сидя в кресле сканирующей машины и немного поджав губы, Вудди Питман кивнул. Уже в который раз. Этот кивок содержал в себе целую палитру эмоций. Гэлвей почувствовал внезапно, что симпатизирует тем взглядам, которых придерживается паренек. Однако префект должен неукоснительно выполнять свой долг, а не умиляться тому, что сделали Рекриллы с его подопечными.

– Полагаю, вы направляетесь на Землю. Не скажете, куда именно?

– В Северную Америку, – ответил Питман. – Мы полетим на «Шаттле» в Денвер. Однако Кейн говорит, что мы спрыгнем немного раньше, чем он сам приземлится.

Гэлвей вызвал на экране карту и просканировал ее. Бесполезно: там было слишком много объектов, которые могли приглянуться диверсантам и шпионам.

– А что вы мне расскажете по поводу вашей миссии в тамошних краях, а?

– спросил префект. – Или, может быть, вы там собираетесь обзавестись небольшой поддержкой и избавиться от преследования?

Питман покачал головой.

– Кейн ничего не сказал нам, абсолютно ничего. Так что можете больше не пытаться перофразировать ваш вопрос. Аллан слишком пунктуально посещал лекции Лейта по технике безопасности.

Гэлвей вздохнул.

– Не знаю почему, но это меня не удивляет.

На минуту префект задумался, наблюдая, как фотографируют физиономию Питмана и как бегают изображения точек на сканере.

– Кстати, Кейн говорил о каком-нибудь специальном оборудовании? А не проходили ли вы какой-нибудь необычной подготовки?

Питман опять покачал головой.

– Ничего больше не могу сказать вам. И не скажу до тех пор, пока мы не окажемся на Земле. Даже когда окажемся, впрочем, не скажу.

– Хорошо, – дружелюбно сказал Гэлвей. Похоже, Питман не собирается цепляться за него. Хотя учитывая недостаток терпимости в словах этого парня, нельзя быть уверенным на все сто. – Я позволю тебе выйти на связь с местным офицером Службы Безопасности. Используйте кодовое имя Постерн, чтобы не возникало затруднений при разговоре и дешифрации.

Питман кивнул и встал.

– Что-нибудь еще?

– Пока ничего. Удачи.

Лицо юноши перекосила саркастическая улыбка, и он покинул комнату. Когда дверь захлопнулась, Гэлвей почувствовал облегчение. Потом мимолетный взгляд охранника. Вздохнув, префект включил переговорное устройство.

– Выведите всех служащих спецназа из Центра, – проинструктировал он дежурного офицера.

– Но Кейн захочет, чтобы его отвели обратно в лагерь.

Гэлвей фыркнул.

– Скажи ему, что он сам обязан найти обратную дорогу. Мы здесь частным извозом не занимаемся.

– Слушаюсь, сэр.

Гэлвей переключил свое внимание на карту Денвера, почувствовав, что Рагузин заглядывает ему через плечо.

– Ты что-нибудь видишь здесь любопытное? – последовал вопрос адъютанту.

– Да ничего особенного! – ответил Рагузин.

– Прекрасно… но почему бы тебе не спуститься вниз и не проверить, что компания Кейна никому не доставляет хлопот на своем пути отсюда. А я пойду в офис и позвоню Рекриллам. Скажу им, что скоро новая команда ударит по Земле.

Это не было приятной обязанностью, а посему еще несколько долгих минут после того, как убрался Рагузин, Гэлвей стоял у окна и не решался позвонить Рекриллам. В теле нарастала сильная дрожь. Бесспорно, он был далек от того, чтобы прямо и слепо ненавидеть завоевателей человечества. Еще в восемнадцать лет он благополучно пережил этап становления лояльности и навсегда исключил эмоциональную сторону в своих взаимоотношениях с Рекриллами. Но даже такая лояльность не могла пересилить страх, и Гэлвей боялся пришельцев, покрытых «резиновой» кожей. Не потому, что они могли сделать что-нибудь с ним лично, но потому, что они продемонстрировали свою мощь на примере целых миров.

На примере его, Гэлвея, мира.

Гэлвей устремил взор за пределы строений Капстона, на островерхие пики гор Зеленого Солнца, где даже по прошествии тридцати лет со дня атаки Рекриллов растительность не сумела восстановиться. Во время этого нападения Плинри была доведена практически до полного истощения и гибели. Потребуется еще не одно поколение, чтобы на планете очнулось и выжило что-либо существенное.

Между тем тренировочный лагерь спецназа становился все более и более опасным для Рекриллов.

Гэлвей содрогнулся. Нет, он не может просто взять и передать информацию о Кейне кому-то еще, а потом все это выбросить из головы. Он был глубоко заинтересован в том, чтобы каждая команда, подготовленная Лейтом и Липковским, была нейтрализована еще на пути к цели. И нейтрализована быстро. Невольно Гэлвей снова взглянул на Капстон-центр, на черную стену, возвышавшуюся вдали на манер некоей спиленной горы рядом с правительственными зданиями. Рекриллская территория. Неприступный город в городе, из которого настоящие повелители Плинри рассылали приказания своим марионеткам. Таким, как Гэлвей. Место, откуда однажды может быть отдан приказ об уничтожении спецназа. И не исключено, что и всей Планеты целиком.

И тот, кто стоял между Плинри и этим приказом, был никто иной, как префект Службы Безопасности, превосходно справлявшийся со своими обязанностями.

Отвернувшись от окна, Гэлвей подошел к столу, исполненный новых сил, и взялся за работу.

– «Молния»!

Лейт тихо произнес это слово, с почтительностью и благоговейным трепетом. Он теребил пальцами по серебряной голове дракона на кольце, украшенном рубинами. Два часа назад Лейт был все еще достаточно скромен в своих мечтах и вожделениях. Он чувствовал себя счастливым человеком, потому что обладал тренировочным центром и работал с такими хорошими людьми, как Питман и Кейн. Но если б у него снова появилась «молния», его возможностям не было бы границ…