Дело игральных костей - Эрл Гарднер

— Понимаю, ваша честь. Именно по этому поводу я и протестую. Я заявляю, что все это не является существенным и не относится к данному слушанию.

— Протест отклоняется, — сказал судья Тридвел, но, заметив, что адвокат не садится, добавил: — Если у вас имеются другие протесты, можете их сейчас предъявлять, если нет, то, пожалуйста, сядьте.

Адвокат сел. Судья Тридвел повернулся к Филлис Лидс.

— Так как же насчет других членов семьи? — спросил он. — Как они ладили с вашим дядей?

— Аналогичный протест! — выкрикнул уже опустившийся было на свое место адвокат.

— То же самое постановление, — по-прежнему мягко ответил судья Тридвел.

— Они ладили с дядей Олденом до тех пор, пока… пока… как бы это получше выразить… — Филлис не находила слов.

— Пока он не нашел друзей на стороне? — подсказал судья Тридвел.

Девушка утвердительно кивнула.

— Я все понял, — заключил судья Тридвел. — Сторона, подавшая иск, заявляет, что Олден Лидс был приглашен на автомобильную прогулку Джейсоном Кэрроллом и с нее не вернулся. Полагаю, что надо задать несколько вопросов мистеру Кэрроллу. Подойдите, пожалуйста, сюда.

Джейсон Кэрролл, худощавый молодой человек лет тридцати, с близко посаженными глазами и копной черных волос, подошел и произнес слова присяги. После того, как он сообщил секретарю свой возраст, имя и адрес, судья обратился к нему:

— Как я понял из материалов дела, вы взяли дядю с собой на автомобильную прогулку.

— Да, ваша честь.

— И что же случилось потом?

— Я отвез его к врачу, когда у него проявились симптомы…

— Вы сами врач?

— Нет.

— Вы спросили у вашего дяди, хочет ли он ехать в санаторий?

— Нет, я полагал… — начал Кэрролл, но был прерван судьей:

— Суд не спрашивает, что вы полагали. Вопрос поставлен так: вы спрашивали у вашего дяди, согласен ли он ехать в санаторий?

— Я не думаю, что он был в состоянии дать вразумительный ответ.

— Он был в сознании?

— Да.

— Вы с ним разговаривали?

— Да.

— Он высказывал нежелание ехать к врачу?

— Да, высказывал.

— И как вам удалось убедить его?

— Я сказал доктору…

— Это не ответ, — перебил его судья Тридвел вежливо, но достаточно твердо. — Как вам удалось убедить его?

— Два санитара отнесли его в санаторий.

— Ясно, — заключил судья Тридвел тоном человека, заканчивающего разговор. — Думаю, этого вполне достаточно.

— Ваша честь, я бы хотел сделать заявление, — встал адвокат, представляющий родственников Олдена Лидса.

— Прошу вас, — ответил судья. — Суд заслушает все заявления, которые вам будет угодно сделать. Вы доставили Олдена Лидса на судебное заседание?

— Нет, ваша честь.

— По приказу суда, вы обязаны были это сделать.

— Мы понимаем, ваша честь, но это невозможно. В зале находится доктор Лондонбери, он как раз будет давать показания по этому поводу.

— Очень хорошо, — сказал судья Тридвел, — давайте попросим его сделать это.

Доктор Лондонбери оказался розовощеким толстяком лет пятидесяти пяти с холодным взглядом профессионала и несколько нервозными манерами. Он был приведен к присяге, после чего нацепил на нос очки, до этого висевшие на широкой черной ленте.

Судья Тридвел привстал, чтобы как следует рассмотреть доктора, пока того представляли как эксперта, и тотчас потерял к нему всякий интерес, как это было сделано.

— Вы знакомы с Олденом Лидсом? — задал вопрос судья.

— Да.

— Когда вы впервые с ним встретились?

— Когда его привез ко мне на машине Джейсон Кэрролл.

— До этого вы никогда не видели Олдена Лидса?

— До этого никогда.

— Сейчас мы не будем спрашивать у вас, что вам сказал Джейсон Кэрролл, нам важно знать, что говорили и как действовали вы. Расскажите подробно о том, что случилось.

Четким голосом профессионала, готового в любой момент к тому, что могут быть заданы даже глупые вопросы, на которые придется отвечать, доктор Лондонбери начал рассказывать:

— Меня подозвали к автомобилю. Там я увидел человека, приблизительно семидесяти лет, в очень плохом физическом состоянии и страдавшего, вероятно, от прогрессирующего психоза. Его речь была бессвязной, а поведение носило угрожающий характер. Я сразу обратил внимание на ярко выраженную аркус сенилис на зрачке его правого глаза. Аркус сенилис, я могу объяснить, появляется вследствие уменьшения прозрачности роговой оболочки глаза. Только благодаря моему терпению я смог обследовать больного, сев с ним рядом в машину. Я проверил его способность ориентироваться в происходящем, его память, здравость суждений, а также его подверженность галлюцинациям и навязчивым идеям. Его поведение, как я уже отметил, было неуправляемым.

— И что вы обнаружили? — спросил судья.

— Здесь я столкнулся со случаем сильнейшего старческого слабоумия.

— И какое же вы приняли решение?

— Пациент нуждается в стационарном лечении. Его болезнь прогрессирует, и в скором времени он будет не в состоянии вести свои дела. Им можно будет полностью управлять с помощью лести и обмана. Но развитие болезни можно временно приостановить, обеспечив ему надлежащий медицинский уход и освободив от всех дел, в особенности от необходимости принимать решения.

— Скажите, доктор, это по вашему предложению пациента не доставили сегодня в суд?

— Это было не предложение, а приказ. Сейчас пациент находится в таком состоянии, что ему категорически противопоказано появляться в людных местах. Это слишком взволнует его. Если бы это произошло, я бы сложил с себя всякую ответственность за последствия. Мистер Лидс — сумасшедший.

— Можете начинать перекрестный допрос, — разрешил судья Перри Мейсону.

Мейсон сидел на стуле из красного дерева, вытянув ноги перед собой и низко опустив голову. Он даже не посмотрел в сторону свидетеля.

— Пациент был невменяем, когда вы впервые его увидели? — спросил он безразличным голосом.

— Да.

— Взволнован?

— Да.

— Обозлен?

— Да.

— И на основании этого вы поставили диагноз «старческое слабоумие»?

— Не только.

— Хорошо, давайте пока запишем в протокол: именно эти симптомы помогали вам поставить диагноз «старческое слабоумие». Да или нет?

— Да.

— Озлобленность и раздражительность — симптомы старческого слабоумия?

— Вне всякого сомнения.

— А мне кажется, доктор, что это могут быть симптомы и какого-нибудь другого психического заболевания, шизофрении, например. При некоторых других заболеваниях проявляется состояние умственной атаксии, в этом случае больной никак не реагирует на происходящее вокруг, становится апатичным. У мистера Лидса этого не было?

— Естественно, нет. Я уже рассказал вам о поставленном мною диагнозе.

— А если бы эти симптомы у него проявлялись, диагноз был бы другим?

— Несомненно, — ответил доктор Лондонбери.

— Хорошо, — сказал Мейсон, все также не поднимая головы. — Теперь давайте посмотрим, к чему мы пришли. Мужчина семидесяти двух лет едет со своим племянником кататься на машине. Племянник ни с того ни с сего привозит его в санаторий, из которого выходят два здоровенных санитара и вытаскивают его из автомобиля. Здесь на сцене появляетесь вы и находите, что пациент озлоблен и, как вы выражаетесь, невменяем. По-моему, в данных обстоятельствах его реакция была совершенно адекватной.

— Все зависит от обстоятельств, — не сдавался врач.

— Вот как раз если бы он не был разозлен, то можно было бы поставить диагноз умственной атаксии. Разве не так?

— Я думаю, что здесь этот вопрос неуместен.

— Может быть и так, — согласился Мейсон, как бы ставя точку. — Но давайте снова вернемся к поставленному вами диагнозу. Итак, вы обнаружили, что Олден Лидс был сильно разозлен из-за того, что его силой вытащили из машины. Тотчас вы ставите диагноз старческого слабоумия. Да или нет?

— Нет! — Доктор Лондонбери негодовал. — Я уже говорил суду, на основании каких симптомов был поставлен мною диагноз. Ваш вопрос является намеренной попыткой исказить мои показания.

— Все, все, — успокаивающе произнес Мейсон, — не распаляйтесь, доктор, потому что злиться сейчас не в ваших интересах. Сколько вам лет?

— Пятьдесят шесть.

— Несколько рано для старческого слабоумия, не так ли, доктор?

— Да, — пробурчал тот.

— Ладно, доктор, не злитесь. Я же в свою очередь постараюсь быть объективным. Вы упоминали здесь другие симптомы. Одним из них, насколько я понял, был аркус сенилис.

— Да, это важный симптом.

— Это симптом слабоумия?

— Да, один из них.

— А что такое аркус сенилис? Расскажите нам об этом, только, пожалуйста, без специальных терминов.

— Данный симптом проявляется в виде кольца, имеющего форму полумесяца, появляющегося на внешней стороне зрачка.