Фея придёт под новый год (СИ) - Лакомка Ната
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не надо врача, — ворчливо отозвалась служанка, доставая супницу и вываливая в нее рагу — крайне неаппетитное на вид и по запаху больше походившее на варево для поросят. — Ничего с ним не случилось. Просто мастеру Эйбелу захотелось пошутить, и он поставил в чулан чучело. Чтобы я пошла и наткнулась в темноте. А Логан зачем-то туда полез — вот и напугался. Всё-то ему чудища мерещатся.
— Мы бы с вами тоже испугалась, — заметила я. — Жестокая шутка. Можно попросить у вас воды?
— Пить захотели? — служанка зачерпнула деревянной кружкой воды из ведра и протянула мне. — Пейте. У нас хорошая вода, из родника. Не дождевая. Господин де Синд покупает каждый день по бочке.
— Благодарю, — я взяла кружку и легонько похлопала Логана по спине. — Попей, малыш. Сразу станет легче.
Он оторвался на меня и схватился за кружку. Жадно напился, а потом встал, отряхивая поношенную курточку и поправляя застиранный воротничок, избегая смотреть на нас.
Джоджо хмуро наблюдала за нами, но потом смягчилась и сунула мальчику хлебную корку:
— А теперь — быстро наверх, Логан. И немедленно спать.
Мальчик взял хлеб и поплелся к выходу, так и не проронив ни слова.
— Спать ещё рано, — напомнила я служанке. — Дети собирались ужинать.
— Логан не ужинает со всеми, — отрезала она, выкладывая на поднос ложки, толстые ломти серого хлеба, выставляя мисочку с квашеной капустой и редькой, политой постным маслом. — В этом доме свои правила, барышня.
— Зовите меня Элизабет, — попросила я мягко, чтобы не сердить ее.
— Не буду я вас никак звать, — она добавила к угощению очищенных луковиц — белых и полупрозрачных, как жемчужины. — Если останетесь, госпожа Бонита решит, как вас называть. У нее плохая память, а Элизабет — это слишком длинное имя для служанки.
Она взяла поднос и понесла его наверх, тяжело и неловко ступая. Я не стала предлагать помощь. Всё верно — меня ещё не наняли, и, судя по всему, я не очень-то понравилась хозяйке.
Поднявшись с пола, я сняла пальто и сложила его на скамейку у входа, а выпрямившись, чуть не вскрикнула — из полутьмы коридора на меня внимательно смотрели две пары глаз.
Я шарахнулась, и сразу раздалось хихиканье, а потом от стены бесшумно, словно бесплотные призраки, отделились две тени — двое детей немного постарше Черити. Они были совершенно одинаковые — бледные, длиннолицые, с непокорными перепутанными локонами до плеч, в одинаковых темных курточках, но на одном ребёнке красовалась бумазейная юбка, едва закрывавшая икры, а у второго были короткие шерстяные штанишки с заплатами на коленях и возле карманов.
Воспользовавшись моим замешательством, дети прошмыгнули в кухню, схватили по ломтю хлеба со стола, запустили руки в мешок, стоявший возле стены, и так же бесшумно исчезли в коридоре.
Что-то стукнуло по деревянным половицам, и я увидела, как покатился под стол лещинный орешек.
Вот так-так. Эти двое украли хлеб и орехи, и я оказалась почти соучастницей. Занятный дом. Но сколько же тут детей? Я быстро пересчитала в уме: хохочущий парень, девица в папильотках — Ванесса, нескладный подросток — мастер Нейтон, двое близнецов, невозмутимая Черити и худышка Логан. Всего семь.
Судя по всему, старший — тот самый Эйбел-Рэйбел. Он был темноволосым и смуглым, и внешностью и манерами больше походил на какого-нибудь моряка, чем на сына аристократа. Впрочем, и аристократы бывают разными. Например, мой бывший муж…
Нет, я не собираюсь вспоминать о прежней жизни. Она была — и прошла.
Но детей — семь, а лодочник говорил про шестерых. Кто-то лишний?
— Эй, барышня! — позвала Джоджо сверху, перегнувшись через перила. — Госпожа Бонита зовет вас. Оставьте вещи в кухне и поднимайтесь.
Официальное представление… Я быстренько поправила чепец и одернула кофту. Вид у меня был помятый, но это можно списать на долгую дорогу…
— Эй, барышня? — Джоджо начала терять терпение.
— Иду, сударыня, — я почти на ощупь поднялась по лестнице, спотыкаясь на каждой ступеньке.
— Господин де Синд тоже ужинает? — спросила я, спеша за служанкой, которая повела меня вдоль резных перил второго этажа.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})— Хозяин уехал по делам.
— Ясно, — сказала я коротко.
Знаем, какими делами занят господин Контрабандист. Но мне это безразлично. Я желаю только спрятаться. И лучше прятаться там, где тихо, тепло и хорошо кормят. Хм… Хорошо?
Насчет последнего пункта я особенно засомневалась, когда вошла в столовую — освещенную лучше, чем комната госпожи де Синд, но все теми же светильниками на дешевом рыбьем жиру. Длинный стол, за которым сидели госпожа Бонита во главе и шесть детей — мальчики с одной стороны, девочки с другой — казался пустым. Похоже, никто не притронулся к овощному рагу — ложки вяло ковыряли темную липкую массу, Черити грызла хлеб, но под строгим взглядом госпожи Бониты поспешно засунула последний кусочек в рот и не потянулась за другим. Конечно, сейчас пост, поэтому угощение — более чем скромное, но ведь на берегу моря можно поститься гораздо веселее. Здесь достаточно рыбы, креветок, крабов…
Джоджо не пошла за мной, и я переступила порог одна, чинно сложив руки на животе, как и положено почтительной служанке. Все сразу уставились на меня, и Черити немедленно этим воспользовалась — схватила ломоть хлеба и сунула в карман.
Я смело и с улыбкой встретила взгляды семейства. Госпожа Бонита и юная Ванесса смотрят недовольно, Эйбел и мастер Нейтон — с интересом… Пожалуй, даже с чрезмерным интересом… Черити — явно скучает… Близнецы… близнецы хитро поглядывают то на меня, то друг на друга и обменивались какими-то странными знаками, по особому шевеля пальцами. Может, дети — глухонемые?..
— Это — служанка, которую прислали по рекомендательному письму, дети, — чопорно объявила госпожа Бонита.
Она хотела ещё что-то сказать, но её перебила Ванесса.
— Служанка? — фыркнула девица и скорчила капризную гримаску. — Не знаю, тётушка… Она больше похожа на куртизанку.
— Ванесса! Откуда такие слова! — ахнула шокированная госпожа Бонита, а старший отпрыск семейства де Синд расхохотался до слёз.
Я переждала, пока стихнут смех и возмущения хозяйки дома, а потом сочла нужным пояснить:
— Меня прислали из монастыря. Это — гарантия моей честности.
Оставалось надеяться, что небеса простят меня за маленькую ложь, но на Ванессу мои слова не произвели впечатления.
— Из монастыря? Если только из мужского, — заявила она. — Да вы взгляните на неё! Она такая же монахиня, как я — принцесса.
— Я не монахиня, — спокойно возразила я. — Просто воспитывалась при монастыре. Обета я не давала. Пока.
— О, можно подумать… — начала Ванесса, но госпожа Бонита прикрикнула на неё.
— Помолчи хоть немного, Ванесса! — поправив очки, хозяйка дома обратилась ко мне. — Моего брата сейчас нет дома…
Брата! И вот почему дети называют её «тётушкой». Я попала впросак, приняв даму-грифа за жену господина де Синда. Но тогда… детей — шесть, а Ванесса — молодая хозяйка? Просто всем заправляет строгая тётя…
— …когда Тодеу вернётся, мы решим, как быть с вами, — продолжала госпожа Бонита, грозно поблескивая стёклами очков. — Можете приступить к своим обязанностям, Джоджо всё вам объяснит. Будете находиться в её распоряжении.
Тодеу. Вот как зовут хозяина дома. Не слишком приятное имя, означающее смерть. Но оно ему подходит, надо признать.
— Благодарю, сударыня, — сказала я, сделав книксен.
Старший отпрыск семейства снова хохотнул и прищурился, разглядывая меня ещё внимательнее тётушки. Мысленно я посоветовала себе быть с ним настороже. Впрочем, и второй сынок — мастер Нейтон — смотрел с не меньшим интересом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Пока живёте в этом доме, — важно говорила госпожа Бонита — словно читала статью из модного журнала, — вас будут называть Лилибет. Мне так удобнее, — она повысила голос, потому что я собиралась возразить. — Теперь вы свободны. Джоджо всё вам покажет, спать будете в комнате возле ванной. Заодно станете топить печь по утрам. Можете идти.
