Голому – рубаха - Андрей Дворник

«Не-е-ет; такие повороты не для моей кобылы», – на сей раз Порнов наблюдал не веселое хмельное, а тяжелое кровавое зарево.

Вибрация корпуса быстро стихала; катер входил в зону свободного полета.

Клочья багряного заката быстро таяли, открывая обширную панораму звездного неба. "Прям как ночью на покосе. Темнотища – хоть глаз коли; поле черное, река черная…

И сверху над всем этим невидимым светится и ничего не освещает белая кисейная река Млечного Пути… Тишина… Кузнечики стрекочут…

Странные какие-то кузнечики…"

– А, черт! – завозился Порнов. – Это же компьютер; ни минуты покоя!..

Закрыв Млечный Путь, на стекле шлема высветилось схематическое изображение скафандра; живых мест на нем было раз-два и обчелся.

– Эдак мы недолго протянем, – заметил Порнов. – Внутрь надо лезть.

Мелкая дрожь стихла окончательно; боясь полностью отцепиться от катера, Порнов попробовал сесть. Это ему удалось не сразу; сталь присосок при стартовом рывке намертво прикипела к металлу корпуса и отлипать обратно не желала. Провоевав с присосками минуту-другую, Порнов все же смог сесть и оглядеться.

– Снайпер хренов, – с неудовольствием сказал он; целился Порнов гарпуном в переднюю часть брюха катера, между носовыми шасси; а оказался почему-то сверху машины, в опасной близости от кормовых дюз. – Еще бы на блистер прилепился; руки в стороны, мордой вниз. Типа: « Я Ужас, Летящий На Крыльях Ночи!…»

Теперь надо было думать, как проникнуть внутрь катера; Порнову на ум пришло по крайней мере три варианта.

Во-первых, следуя девизу: « Наглость – второе счастье», можно было попытаться взять неприступную крепость нахрапом, с воем и улюлюканьем вломившись в центральный тамбур-шлюз.

Во-вторых, прикинувшись ремонтным роботом, попробовать проникнуть в катер через какой-нибудь специальный лючок.

В конце-концов, задавшись целью подобраться к Вставалкину максимально незаметно, он мог залезть в широкую, как клубный биллиард, дюзу маршевого двигателя и по-горняцки, киркой и молотом, прорубить себе дорогу вглубь корабля.

Порнов без труда отмел крайности и остановился на среднем варианте.

– Нам главное – что? – подбираясь к маленькой, с открытку, зеленой крышечке на борту, сказал он. – Чтобы ремонтный люк открыли; а для чего его обычно открывают? Правильно, для ремонта!

Сейчас мы им открутим чего-нибудь…

– Возражаю, – немедленно отреагировал компьютер. – Первый Закон Святого Айзека: робот не может допустить причинения вреда…

– Помолчи, а? – перебил его Порнов, усердно ковыряя крышечку. – Мы же совсем чуть-чуть…

Компьютер демонстративно выдал на экран здоровенный транспарант: «Отключен», а затем погасил индикацию полностью. Без привычных цифр и графиков Порнов ощутил себя крайне неуютно; впечатление было такое, что он, стоя в одних трусах, рассекает на стальной рыбине необъятные просторы Вселенной; этакий плейбой на водных лыжах.

– Серьезный аргумент, – согласился Порнов. Пытаясь поддеть непослушную железку, он сменил космическую отвертку на космическое долото; затем дошла очередь и до космической монтировки.

– Хрена! – проворчал он, оставив в покое непослушный люк и с тем же успехом пытаясь взломать соседний. – Намертво заделаны!

Тут космический лом нужен; а где его взять?

Эй, электрический! Как мне эту…бень открыть?

Компьютер упрямо молчал.

– Богу своему, что ли, молится? – раздраженно произнес Порнов. – Святой Айзек, святой Айзек…

Ладно, твоя взяла; буду погибать молодым!

Кибер немедленно включил иллюминацию – сразу стало веселей – и, как ни в чем не бывало, сообщил:

– Катер типа «Герлан» в качестве разгонно-тормозящих использует один и тот же кормовой маршевый двигатель. В ближайшее время корабль будет развернут дюзами вперед. В момент разворота ранцевым двигателем создаем дополнительный вектор тяги. Центральный компьютер катера отслеживает его как неисправность; открывает люк; выпускает ремробота…

– Во блин, – поразился Порнов. – А я тут с фомкой мудохаюсь, замки бомблю…

Что молчал-то?

– Согласно команде, – невозмутимо ответил кибер.

Глава 4. Короткая дуэль для бластера и лома

– Все это здорово, – сказал Порнов. – Теперь осталось только придумать, как бы мне незаметно в люк пролезть; а то, боюсь, если эта зверюга опять меня увидит, он в экстазе своей даме голову-то и отвернет…

Катер черный, небо черное; на этом фоне белый скафандр только слепой не заметит!

– У вас спина белая, – подтвердил компьютер. – А спереди скафандр должен быть черный; обгорел, когда под факел рулевой струи попали…

Тут уже и Порнов сообразил.

– Если ползти на спине, могут и не заметить…

Прилепим рядом с люком гарпун, – предложил он, – и протянем фал на обратную сторону катера; буду там болтаться, как рыба на спиннинге. Пока робот выходит, отлежимся; а уйдет к двигателю, я кнопочку нажму, спиннинг смотается и я – пузом кверху – шнырь к люку!

Надо только гарпун и фал сажей смазать…

Они нашли место, где огонь ранцевого движка терялся на фоне основного ракетного пламени; там Порнов и обосновался. Некоторое время он глазел в небо просто так; потом вызвал на экран встроенную в компьютер игру всех времен и народов «тетрис» и принялся крутить фигурки.

Порновский «стакан» два раза засыпало, прежде чем звезды на заднем плане поехали вбок. Порнов перевернулся на брюхо, включил двигатель на минимальную мощность и положил шлем на корпус, ожидая реакции с корабля.

Вскоре разворот прекратился; пламя рулевых дюз погасло.

Запела гидравлика, открывая невидимый пока люк; очередью протарахтели магнитные присоски; ремробот устремился к рулевым дюзам.

– Вот пошли на дело я и Рабинович, – замурлыкал Порнов. Трос заскользил в сопло гарпунной пушки; Порнова дернуло и поволокло вперед. Пару раз он врезался во что-то шлемом; но, слава богу, не застрял; рыбкой вылетел на верх катера.

Здесь было гораздо светлее; матово сиял колпак блистера, сзади полыхал красным – исследовал дюзы – ремробот. Обнаружить наш десант могли в любую секунду; Порнов, не останавливаясь, прямо, как ехал, спикировал в темный люк; только башмаки смелькали.

Если бы не удержавший его на весу фал, он расколотил бы скафандр окончательно; внутри корабля работала установка искусственного тяготения. Едва не оборвав тросик, он медленно завертелся вокруг оси, уподобившись висельнику окончательно; зато смог рассмотреть свой пункт прибытия поподробнее.

– Старые вещи какие-то, – разочарованно произнес он, разглядывая нагромождение стальных труб, балок и конусов разного калибра, – рухлядь какая-то…