13 способов ненавидеть - Татьяна Гармаш-Роффе

Общение с ним оставило Кисанова с носом: то есть он не сумел сделать никакого вывода о личности человека и не получил от человека никакой внятной информации. Разумеется, это никак не могло служить доказательством его причастности к ограблению. Даже глаза бегают далеко не только у мошенников. По опыту Алексей хорошо знал: неуверенные в себе люди, страдающие кучей комплексов, нередко избегают смотреть на собеседника, отчего их взгляд приобретает бегающий вид; а невнятные ответы свойственны людям, у которых просто нелады с логикой или со вниманием...

Что означало, увы и ах, следующее: что придется детективу устроить за Игнатьичем слежку. А это время и время...

1 октября

Так бы оно и вышло, и провел бы Алексей Ки-санов время в пустых, пустейших хлопотах, если б вскоре не наступил день, который он запомнил навсегда. Самый странный день в его жизни.

Собственно, этот день начался еще глухой ночью и даже довольно смешно. Звонок раздался около трех.

– Алло? Это частный детектив? – завибрировал в его сонном ухе высокий женский голос. – Вы мне срочно нужны!

– Что у вас стряслось? – Кис не удержался и зевнул в трубку.

– Мой муж мне изменяет! Приезжайте ко мне немедленно!

– Прошу прощения, не понял... Если вам уже известно, что муж вам изменяет, то не вижу, чем могу быть полезен...

– Как – чем? Он изменяет мне с другой!

– Я понимаю, что с другой... И чем я могу вам помочь?

– А вы приезжайте ко мне, я буду ему изменять с вами!!!

...Долгих пять минут Кисанов пытался объяснить женщине, что он детектив, сыщик то есть, а не мужчина по вызову ("Вы улавливаете разницу?!"). По их истечении он понял, что дело безнадежно. Дамочка пребывала в истерике и возражений принимать не желала. Впрочем, возможно, она просто была крайне глупа от природы?

Так или иначе, но детектив вынужден был невежливо прервать разговор в одностороннем порядке. На повторный звонок с того же истеричного номера он отреагировал выключением телефона, хоть это было вовсе не в его правилах: изменив всем своим джентльменским наклонностям, он оставил даму без помощи...

А утром того же дня его ждал сюрприз совсем иного рода.

...Он явился без предварительного звонка. Позвонил снизу в домофон, попросил встречи. Алексею не хотелось сейчас брать новые дела, он должен был сконцентрироваться на поиске грабителя, он не мог себе позволить тратить драгоценное время на другие дела. Но... Но им сейчас позарез нужны были деньги. Лишившись всех своих сбережений, он остался даже без средств на ремонт его квартиры...

Делать нечего, Алексей впустил незнакомца в квартиру, пригласил в кабинет.

...Посетитель безмолвно разглядывал детектива. Кисанов, как у него заведено, не торопил его, предоставляя возможность заговорить первым. Эти первые слова, их интонацию он считал очень важными: они позволяли очертить, хоть и бегло, портрет обратившегося к нему человека.

Но на этот раз молчание непомерно затягивалось, словно посетитель вовсе не собирался открывать рот. На секунду возникло абсурдное ощущение, что на самом деле это он, детектив Кисанов, пришел на прием к незнакомому человеку, но никак не вспомнит, с какой целью, отчего не в состоянии произнести ни слова.

Подобные ощущения были совершенно несвойственны Алексею. Он прекрасно умел молчать, вынуждая собеседника заговорить первым. Но тут, похоже, случилась борьба молчаний. И противник его переиграл... «Уж не гипнотизер ли ко мне явился, что меня так перекорежило!» – неприязненно подумал он и произнес ледяным тоном:

– Судя по всему, у вас ко мне нет никакого дела. В таком случае я попросил бы вас не отвлекать меня от работы.

– Вот вы, значит, какой, Алексей Кисанов, – немного растягивая слова, проговорил незнакомец. Он склонил голову набок и спокойно разглядывал детектива. – Пожалуй, вы мне нравитесь.

У него была круглая, коротко стриженная голова с темным ежиком и глаза цвета крепко заваренного чая, причем столь изящного разреза, что им позавидовала бы любая женщина. Рот был пухлым и ярким, словно накрашенным.

Если Алексею не понравилось молчание незнакомца, то еще больше ему не нравилось начало разговора. Он было собрался поставить его на место, как тот широко улыбнулся:

– Нет, не думайте, я не "голубой". Просто у меня дело очень щекотливое, я могу его доверить отнюдь не каждому... Я бы даже сказал, интимное дело. Но вы прошли первый отборочный тур. Я готов вас нанять!

– Из чего не следует, что я готов за него взяться.

– Хе-хе... Возьметесь, Алексей Андреевич, куда вы денетесь!

Алексей вскинул брови. Посетитель вел себя нахально, и детектив решил его выставить за дверь незамедлительно.

Однако тот словно догадался.

– Вам очень хочется меня выгнать, да? – Он дружелюбно усмехнулся. – Не стоит торопиться, Алексей Андреевич, а то ведь так можно с водой и ребенка выплеснуть...

При слове "ребенок" Алексей насторожился. Хотя... Посетитель, конечно, знать не может! Просто расхожее выражение – какие глупости в голову лезут...

– Вам ведь деньги сейчас нужны, верно? – продолжал посетитель, и голос его был вкрадчивым. – Остро нужны, я бы даже сказал...

Он смотрел на детектива со странной нежностью и сочувственным пониманием. Чайные глаза переливались от желто-тигриного до шоколадного, их влажная глубина медленно колыхалась, мерцая.

Алексей медлил. Сказанное было слишком двусмысленным. Вернее, даже не двусмысленным, совсем наоборот: посетитель ясно дал понять, что он в курсе ограбления. Это становилось интересным.

– А что вам за дело до моего материального положения? – сухо поинтересовался детектив.

Спрашивать, откуда он знает, не имело смысла. Посетитель явно ведет какую-то игру и на вопрос не ответит. А может, даже ждет этого вопроса? Ну, так он его не дождется.

– Ну как же, все очень просто: я могу вам помочь. Я хорошо заплачу вам, если возьметесь за мое дело. Очень хорошо.

Кисанов молчал. Он уже начал догадываться, хотя его предположение казалось столь нелепым, что в него не верилось.

– Неужто вы раздумали покупать новую квартиру, Алексей Андреевич? – почуяв колебания детектива, посетитель явно решил подкинуть дровишек в неуверенное пламя его сомнений.

"Новую квартиру". Он это знает. Догадка при всей своей нелепости становилась все отчетливей. Собственно, не догадка становилась отчетливей – визитер сам неспешно раскрывал карты.

– Или вы сомневаетесь в моей платежеспособности? – Его гость усмехнулся так, словно читал мысли детектива. – Думаю, что пятьсот восемьдесят тысяч долларов вам хватит в качестве гонорара?

Все. Для догадок больше не осталось места. Именно такая сумма находилась в портфеле Алексея в момент ограбления!

Внутри сработала пружина, которая выбросила его из кресла. Он навис над незнакомцем, крепко ухватив его за шиворот одной рукой и занося другую для удара.

– Ой, – заверещал тот, прикрывая голову, – будете грубиянничать – не видать вам денег!!!

Алексей и сам понимал, что следовало бы как минимум услышать побольше, прежде чем руками размахивать. Но все-таки не устоял перед соблазном дать посетителю зуботычину. Легкую, совсем легкую, даже губы не разбил. Ну, самую малость...

– Это ты на меня напал у банка? – глупо спросил он, тряхнув незнакомца за воротник.

– Ну что вы, как можно! – проговорил тот, втягивая голову в плечи и опасливо косясь на детектива. – Я просто совершенно случайно узнал о том, какая беда приключилась с вами, и решил помочь, чисто по-человечески...

Не задавай дурацких вопросов – не получишь дурацкие ответы, мысленно обругал себя детектив. Усилием воли утихомирив бушующую в голове яростную кровь, он вернулся в свое кресло. Посетитель обиженно облизывал губы.

Отхлынувшая от мозга кровь вымыла оттуда, кажется, все мысли. Впрочем, было ли что вымывать? И без того ясно, что этот тип причастен к ограблению, даже если и не самолично. Хотя его телосложение соответствовало расплывчатому показанию свидетеля у банка: "Немаленького роста"...

И теперь этот тип его шантажирует его же собственными деньгами.

Рука рефлекторно легла на телефон.

– На Петровку собрались звонить? – испуганно осведомился посетитель, и Алексей вдруг понял, что испуг он наигрывает, как и минутой раньше, когда детектив занес над ним кулак. Очень уж картинный испуг...

Означает ли он отсутствие страха? Прячется ли за этим наигрышем уверенность?

– Ай-яй-яй, нехорошо с вашей стороны! – частил меж тем посетитель. – Я вам доверился, а вы меня хотите сдать раньше, чем узнаете суть дела! Разве приличные люди так поступают?

– Про приличных людей вам лучше не заикаться. Если я примусь объяснять вам, что это такое, то последствия нравоучительной беседы могут дополнительно украсить ваше лицо.

Алексей все держал руку на трубке.