Мануэла - Карлос Маноэль

— Спит! — сердито поджав губы, заявила Бернарда. — В это время она всегда спит.

— Да, — доктор удивленно развел руками, — но вчера вечером она попросила, чтобы я пришел сегодня именно в это время.

— Здравствуйте, доктор! — раздался сверху голос мадам Герреро, и все увидели, что она медленно спускается по ступенькам. Это давалось ей с большим трудом, она остановилась и предложила доктору: — Не подниметесь ли вы ко мне? Я думаю, вы сделаете это быстрее, чем я спущусь к вам.

— Да-да, конечно! — Доктор подхватил с кресла свой чемоданчик и поспешил в комнату мадам.

— Скажи, Бенигно, Бернарде, что мы сейчас выезжаем, — властным голосом приказала мадам Герреро, подкрепив приказ красноречивым движением трости.

Бернарда ничего не ответила, проводив мадам и доктора взглядом. Потом, оставшись одна, она крепко зажмурила глаза и долго так стояла. Лицо ее побледнело, словно от внезапного приступа боли. Она теперь поняла, для чего мадам Герреро вызвала так рано доктора и о чем будет его просить. А ей так хотелось самой встретить сегодня Исабель, а потом ехать с ней в одном автомобиле, смотреть на нее, любоваться, говорить, слушать ее голос, смех.

— То, о чем вы просите меня, мадам, — безрассудство! — сразу же взорвался доктор Вергара, как только мадам Герреро открыла причину столь раннего вызова. Он яростно жестикулировал, ходил по комнате, словно тигр по клетке. — Если бы я догадался сразу, для чего вы меня вызываете, клянусь, я бы с места даже не тронулся!

— Дайте мне хоть что-нибудь, хоть наркотик! — умоляла его мадам Герреро. Сейчас она утратила всю свою властность и была просто очень больной старой женщиной, к тому же еще и несчастной. Она была в этот момент готова встать перед доктором на колени, лишь бы тот помог ей. — Мне бы хоть несколько часов продержаться на ногах! — Мадам подошла, вернее доковыляла, до доктора и схватила его за лацканы пиджака. Они слишком давно знали друг друга как врач и пациентка — иначе мадам не позволила бы себе такую вольность.

— Вы бредите, мадам! — кричал доктор и тряс перед ее лицом пальцем. — Я рекомендовал вам госпитализацию, а вы собрались ехать в аэропорт! Пожалуйста, — доктор высвободился из рук мадам Герреро и вновь заметался по комнате, — можете делать, что вам угодно, но тогда я больше не ваш лечащий врач! Сначала вы спрашиваете о моем мнении, а потом делаете то, что пожелает ваша левая нога! Так не пойдет! Я не хочу отвечать за печальные последствия, о которых вы прекрасно знаете.

— В качестве исключения, доктор, — разрыдалась в отчаянии мадам Герреро. — Больше я никогда не попрошу вас об этом, клянусь! Может быть, вы хотите, чтобы я вам заплатила? Я заплачу, только скажите, сколько вы желаете получить?

— Нет, хватит! — возмущенно вскричал доктор. — В конце концов, за кого вы меня принимаете?!

— Вы доктор, вы мой доктор, — продолжала рыдать мадам Герреро, — и вы должны, вы просто обязаны мне помочь! Доктор Вергара, мне необходимо поехать в аэропорт, я должна увидеть Исабель раньше Бернарды! Для меня это важнее, чем сама возможность жить! — Она припала к груди доктора, не переставая рыдать. — Доктор, помогите мне!.. Пожалуйста, доктор! — Силы оставили ее, и она опустилась на край кровати, схватив доктора за руки и припав к ним мокрым от обильных слез лицом.

— Я не могу, — тихо пробормотал доктор Вергара, пораженный происходящим. Он никогда не ожидал от мадам Герреро такого бурного проявления чувств. Ему даже стало неловко из-за того, что он все это видел и даже больше — явился причиной таких горьких слез. Несмотря на долгую и обширную практику, в подобной ситуации он еще не оказывался. Его пациенты, люди в основном состоятельные, были сдержанны в проявлении чувств. Он даже немного растерялся. И все же он был врачом и в первую очередь нес ответственность за здоровье пациента, в данном случае мадам Герреро, все остальное отодвигалось на второй план. Именно поэтому он после паузы и ответил ей отказом. Но ему было очень жалко ее. Он присел рядом с ней, обнял за вздрагивающие от рыданий плечи и произнес:

— Как бы вы меня ни просили, ни умоляли, я не смогу этого сделать, мадам Герреро. Извините меня, но я прежде всего врач.

Они еще долго сидели рядом, и доктор Вергара терпеливо ждал, пока мадам Герреро успокоится. Потом он приготовил ей лекарство и заставил выпить его. А в аэропорт поехали Бернарда и Бенигно.

Аэропорт жил своей обыденной жизнью. Взлетали и садились самолеты, периодически звучал голос диктора, толпились встречающие, проходили прилетевшие, толкая перед собой тележки с багажом, менялись цифры и названия городов на электронном табло...

Бернарда приехала раньше прибытия самолета, но нисколько не жалела об этом. Наоборот, у нее была возможность приготовиться к встрече с Исабель. Бенигно остался в машине, и она отправилась в зал ожидания. Она была так занята своими мыслями, что не заметила, как к ней подошел симпатичный высокий парень в прекрасно сшитом выходном костюме. Это был Эмилио, с детства влюбленный в Исабель.

— Как дела, Бернарда? — приветствовал он женщину, остановившись рядом и всматриваясь в поток пассажиров с прибывшего незадолго до его появления самолета.

— А, это вы... — Бернарда тоже искала глазами Исабель и даже не спросила, откуда Эмилио узнал о ее приезде. Ведь об этом знали только члены семьи и прислуга.

— Исабель прилетела? — спросил на всякий случай Эмилио, прекрасно понимая, что если бы Исабель прилетела, Бернарда не стояла бы тут.

— Нет, пока еще не выходила, — успокоила его и себя заодно Бернарда. Ей казалось, что она уже целую вечность стоит тут и ожидает появления Исабель, но той все нет и нет. А вдруг Исабель прошла мимо и Бернарда не заметила? При этой мысли у нее проступил на лбу холодный пот. Нет, такого не могло случиться, она была очень внимательна.

Бернарда и Эмилио, естественно, не были знакомы с сестрой Фернандо, Терезой, и ее спутниками. А те в это время стояли как раз возле них в ожидании Фернандо. Пока Сильвина с нетерпением, в надежде первой увидеть предмет своего обожания, выискивала в толпе пассажиров Фернандо, Тереза оценивающим взглядом окидывала всех проходивших мимо молодых мужчин. Не избежал такой оценки и стоящий недалеко от нее Эмилио. Он пришелся по вкусу Терезе, и она попыталась встретиться с ним взглядом. Но Эмилио просто не замечал ее, и вскоре раздосадованная Тереза отвернулась.

— Боже, как долго! — воскликнула она, капризно стукнув высоким тонким каблучком по бетонному полу. — И чего мы так рано приехали? Это все ты, Сильвина! Я же говорила, что нам некуда спешить. Мы бы смело могли позволить себе еще по бокалу вина.