Искатель. 2013. Выпуск №1 - Антон Жуков

— Сейчас я внесу вас в лист ожидания, и тогда мы сообщим вам о своем визите заранее.

Миша представил сосредоточенное лицо своей собеседницы, тщательно вносившей его данные в компьютер.

— Подождите-ка… — раздался немного удивленный голос.

— Что случилось? — занервничал Мища.

— Вы проживаете один?

Вопрос выбил хозяина дома из колеи:

— Не понял.

— Помимо вас, в вашей квартире еще кто-нибудь проживает?

— Нет, — еще более недоумевая, ответил он.

Девушка замялась:

— Тогда, если честно, мне не совсем понятно…

— А уж мне-то как непонятно.

— Простите, но, судя по данным нашего компьютера, вы уже заказали камеру для своего дома.

— Что-что?

— Я говорю…

— Я не о том. Вы уверены, что это не ошибка?

— Вполне. — Миша услышал, как девушка защелкала по клавиатуре. — Вы уже внесены в лист ожидания сегодня в десять часов девятнадцать минут утра.

Пол под ногами у хозяина дома закачался.

— А кто давал этот заказ? У вас есть данные?

— Да.

— И кто же?

— Как кто? Вы.

У Миши задрожали руки.

— Извините за беспокойство.

Буквально бросив трубку, хозяин попытался взять себя в руки.

Это было уже слишком! Его противник, кем бы он ни был, действовал с умопомрачительной скоростью и агрессивностью.

«У меня нет раздвоения личности, следовательно, против меня действует двойник. Материальный человек, который преследует какие-то совершенно непонятные цели. Но в любом случае эти цели явно идут вразрез с моими собственными интересами».

Миша зачерпнул полную ложку пюре и, поднеся ее ко рту, задумался.

«Есть ли люди, которым я по какой-то причине перешел дорогу? Ну, допустим, я с кем-то ругался, но явно не до такой степени, чтобы ссора стала причиной подобного дела. На работе я не занимаюсь никакими важными или секретными документами. Через меня не проходит никакая секретная информация. Я не сплю с чужими женами, не занимаюсь перевозкой ценных грузов, на мне не сходятся никакие важные связи. Я не вижу никаких причин, по которым мной мог бы кто-то так странно заинтересоваться».

Глянув на застывшую перед носом ложку, Миша уже хотел было отправить ее в рот, но внезапно обратил внимание на довольно большой кристаллик соли, блеснувший в пюре.

— Железяка, — вскипел хозяин. — Кретин ты недоделанный! Солить картошку нужно тогда, когда ее варишь! Ты понял, осел?

— Да, хозяин.

— Так почему ты этого не делаешь?

— Я солил во время варки, — спокойно ответил робот.

— А это тогда что?

Миша резко схватил кристаллик пальцами левой руки и, вскрикнув, так же резко его отпустил. На подушечках большого и указательного пальцев стала проступать кровь.

Положив ложку на стол, хозяин взял небольшой нож и лезвием подцепил кристаллик. Подняв нож на уровень глаз, Миша очень внимательно присмотрелся к извлеченному предмету.

Это была не соль. Хотя по форме очень ее напоминала. Перед хозяином дома на слегка подрагивающем лезвии сверкал тончайший осколок стекла…

Похоже, кто-то сильно хотел, чтобы Миша сегодня поужинал в последний раз…

Необходимо было все расставить по своим местам.

Итак, прежде всего имел место факт чьего-то присутствия в доме. Потом, и это тоже можно считать фактом, незваный гость пытался выдавать себя за настоящего хозяина дома с какой-то определенной целью. Правда, для самого Миши цель не была такой уж определенной, но то, что какая-то логика у чужака имелась, сомнений не вызывало. Никто вживую с этим чужаком не пересекался, кроме робота. Но вот сам робот, к сожалению, надежным свидетелем не являлся. Его статус можно было пока определить таким термином, как подозреваемый. Потому что элемент сомнения в его верности у хозяина дома был. Далее, отсутствие на памяти явных врагов, заинтересованных в устранении Миши, вроде бы делало практически исключенным мотив мести. Следовательно, в данных событиях принимает участие неизвестная пока третья сторона. Но вот каким мотивом к действию руководствуется она, совершенно непонятно.

Таким образом, какие выводы или предположения можно сделать из имеющейся информации?

Предположение первое: хозяин дома страдает раздвоением личности. Находясь в состоянии временного умопомрачения, он отдает приказы роботу, о которых потом сам же и забывает. Что может говорить «за» такую версию? Ну, во-первых, отсутствие каких-либо посторонних предметов в доме. Чужой человек рано или поздно должен был бы забыть некий предмет, которого раньше там не было. Хотя, если чужак будет очень осторожен, эта игра может затянуться на годы. Во-вторых, и это тоже немаловажно, робот не видит разницы между гостем и хозяином. Если попытка обмануть робота действительно такая дорогая вещь, как о ней говорил Женя, шансов ввести в заблуждение электронного слугу практически не существует. Значит, робот свято верит, что перед ним все время находится одно и то же лицо. И такое его поведение является очень сильным аргументом в пользу того, что что-то не в порядке с самим Мишей. Затем — звонок в «Соколиный глаз». Вполне вероятно, что, будучи в фазе затмения, первое я хозяина позвонило из дому в эту контору, обо всем договорилось, а когда в свои законные права вступило я второе, оно, не помня о решениях первого, позвонило в то же самое место. Ведь несмотря на то, какая личность сейчас была главной в Мишином теле, мозг-то оставался прежним и, следовательно, делал одинаковые выводы для любого я, хоть для одного, хоть для другого. Этим можно было объяснить звонок в одну и ту же фирму. Правда, оставалось неизвестным, откуда второе я узнало номер «Соколиного глаза», но тем не менее доводов в пользу раздвоения личности было хоть отбавляй.

Что говорило «против»? В данном случае, доминирующим контраргументом против личностного распада был фактор времени произошедших событий. Оба явных случая чужого появления вступали в противоречие с тем фактом, что Миша в это время находился на работе. И если наличие остывшего в кружке чая веским аргументом не являлось, то вот купание в ванной — факт, который хозяин дома не заметить бы не мог. В ней явно купались не более чем за час до прихода Миши. А за час до этого хозяин дома стопроцентно сидел на работе. Каким бы он раздвоением ни страдал, не заметить того, что он ушел на час раньше, было невозможно. Да и даже если бы он этого не заметил, начальство заметило бы точно. И ему бы давно начали отрывать голову за систематическое неисполнение служебных обязанностей. Однако никаких скандалов или просто разговоров не происходило. Следовательно, дело было не в раздвоении личности, а в чем-то явно другом.