Подарок богини зимы, или Стукнутый в голову инопришеленец - Завойчинская Милена

Сказка, да. Фантастика, а точнее фэнтези. Ведь только в историях про магов и волшебников встречались существа… вот такие. Рогатые, крылатые, хвостатые. Демоны там всякие, эльфы, гномы.

Вспомнить бы хоть что-то

Чей-то взгляд ощущался даже через накинутое на голову одеяло. Керин напрягся, готовясь отразить нападение.

Но нападения не следовало, а взгляд был любопытный, но миролюбивый. Хм.

Память отказывалась выдавать хоть что-то. По ощущениям он явно не на привычном ложе. Тело воспринимало его как нечто незнакомое. Хотя, какое для него ложе привычное, вспомнить не удалось. И вообще…

Где он, как тут оказался, кто смотрит на него? И… вот так-так! А кто он?!

Осознав последний вопрос, мужчина распахнул глаза, сдернул с лица одеяло и нос к носу столкнулся с детской любопытной веселой мордашкой. Его рассматривала лохматая девчушка лет пяти-шести. Она еще лежала в постели в ночном одеянии веселого розового цвета, прижимала одной рукой мягкую игрушку – длинноухого зайца. Постель ее была застелена тоже розовым постельным бельем. А у зайца на ухе красовался розовый бантик.

– Проснулись? – шепотом спросила она и улыбнулась во весь рот. Пары зубов не хватало, что придавало ей умильный и немного комичный вид.

Он осторожно кивнул и скосил глаза, чтобы не рассматривать ее улыбку с щербинками. Она это заметила и хихикнула.

– А мне зубная фея принесла денежку за вот этот зубик, – и потыкала пальчиком на одну из дырок.

Керин поднял брови. Зубная фея? Это что еще за тварь? В памяти не шелохнулось ни малейших намеков на то, кем может являться это создание.

А девочка продолжила:

– Мы с мамой, когда у меня зубы начали выпадать, долго решали, кому их отдавать. Мышке или фее. Решили, что фее. Я же девочка. А мышки пусть у мальчишек забирают. Правильно?

Керин на всякий случай кивнул. Девочка ему была симпатична. Ну хочет ребенок отдать свои зубы такой пакости, как фея, – пусть. Хотя на его взгляд, грызуны и то лучше, чем мелкие, пронырливые, склочные и зловредные фейки.

О! Он помнит, кто такие феи.

– А твоя фея такая мелкая, зубастая, ушастая и с крыльями, как у летучей мыши? – спросил он наконец. Надо же знать, к чему быть готовым.

– Тьш-ш-ш-ш… – зашипела на него юная собеседница. – Маму разбудите. Она полночи не спала, переживала, когда мы вас сюда привели.

Мама… Логично. У такой крохи должна быть мама. И отец. Но об этом позднее. Где там мама?

Она обнаружилась на диване напротив. Видно, что женщина хотела просто на секунду положить голову на подушку и прикорнуть. Но так и отключилась: ноги в пушистых меховых тапочках стоят на полу, на плечи накинуто одеяло, голова на подушке. Под глазами залегли тени. Керин повел носом – пахло каким-то лекарством.

Он перевел взгляд на девочку и поднял брови.

– Переволновалась. Так-то она у нас крепкая, но вы, дядя, – рогатый и с двумя сердцами. Не каждый взрослый выдержит такой стресс.

Керин поднял руку и пощупал голову. Ага! Так вот что его смущало в облике девочки и женщины – у них не было рогов. И что там насчет сердца? Два?

– А сколько сердец у вас? – на всякий случай уточнил он.

– Одно, конечно, – прыснула от смеха малышка, но тут же зажала рот подушкой, чтобы не шуметь.

– Хм…

Они помолчали, с интересом изучая друг друга.

– Есть хотите?

– Хочу.

– А что едят такие рогатые двухсердечные дяди?

– Мясо? – неуверенно предположил он. Подумал и добавил. – Определенно. И сыр. И хлеб. – В животе у него заурчало. – А что есть у вас из еды?

– Я не знаю. Мне мама по утрам в основном кашу варит.

– Не надо кашу. И не будем будить маму. А почему ты обращаешься ко мне во множественном числе?

– На «вы»? У нас так принято к старшим и незнакомым. А на вашей планете?

– Что такое планета?

– Ну мир. Такой большой шар в космосе в окружении звезд. Мы сейчас на планете Земля. А вы с какой?

– Говори мне ты. Мне почему-то так привычнее. И нет, я не знаю, откуда я. Но точно не с шара.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ой, память еще не вернулась, да? А вы мне…

– Ты.

– Дядя, а ты мне бутерброд сделаешь? А то мама не разрешает мне пока самой ножом резать. Боится, что я поранюсь.

– Глупости какие! А как ты собираешься отбиваться от нечисти, если не в состоянии себе даже хлеба отрезать?

– Какой ты смешной, – снова захихикала она в подушку. Потом выкарабкалась из-под одеяла, и оказалось, что одета она не в ночную сорочку, а в пижаму. – Мама тебе там простыню намотала вчера, когда ты без сознания лежал. Нам Сергей Владимирович помогал. Это наш сосед. Ты очень тяжелый. Ты знаешь?

– Догадываюсь, – прошептал Керин.

Он уже встал и сейчас потуже затягивал углы простыни, чтобы она не свалилась. Бросил быстрый взгляд на спящую женщину. Это ж как она устала, что не просыпается от их возни и перешептываний?

Потихоньку рогатый гость и юная хозяйка прокрались на кухню. Она в мягких тапочках, он – босиком. Но пол был, к его удивлению, не ледяной, ноги не стыли. И вообще в этом крохотном жилище было тепло, светло и очень чисто. Чувствовалось, что живущие тут существа любят свой дом и поддерживают его в порядке.

– Дядя, смотри! – открыв дверцу холодильника Полина поманила гостя. – Вон там молоко, колбаса, сыр. Достанешь? А то мне надо стул подтащить, иначе я не дотягиваюсь.

– На руки возьму. Не испугаешься? – опустил на свою маленькую помощницу взгляд мужчина.

– Не-а. Я храбрая.

– Но глупая! – Подняв ее на руки и усадив на локоть, Керин подошел ближе к холодному шкафу. – Приютили незнакомого воина. Беседуешь с ним без взрослых. А если я тебя убью?

– А зачем? – принялась вытаскивать из шкафа продукты Поля. – Денег у нас с мамой всё равно нет. Драгоценностей тоже. Никакой техники, которую можно было бы украсть. Гаджеты все старые, их даже не продашь.

Керин слушал и пытался понять. В жилище было чисто, аккуратно. Но действительно скромно. Ни картин, ни статуй, ни позолоты, ни дорогой мебели, ни зеркал в резных рамах. Все очень простое, хотя, наверное, функциональное. Что такое техника и гаджеты, он не знал, но решил отложить выяснение на потом.

– А почему у вас нет денег? – спросил наконец самое простое.

– Потому что мама одна работает. А я часто болею, ей приходится со мной сидеть дома на больничных. Из-за этого хорошую работу найти не получается. Она поэтому флирансер.

С важным видом поясняя этому взрослому дяде очевидные вещи, Поля шарила взглядом по полкам.

– О! А еще есть тушёнка! Вон в том шкафу. Тушёнка – это мясо такое, в железной банке. Мы его сейчас переложим на тарелку и подогреем в микре.

– В микре?

– В микроволновке.

Спустя время эти двое сидели и ели. Под чутким руководством Керин нарезал бутербродов, вскрыл железную банку и переложил на тарелку холодное мясо. Полина же показала ему, как налить воды в чайник и подогреть в специальном ящике еду.

Пока он пытался осознать, как пользоваться всеми этими новыми для него предметами, девчушка сидела на стуле, весело болтала ногами и с набитым ртом рассказывала. О своем мире. Что это Земля, планета такая, что она в космосе, а вокруг звезды, которые огромные огненные шары. И про мальчишек в своем детском саду, что они глупые и дразнятся.

Гость ел и слушал. Его не удивляли необычные предметы быта, правда, он отчего-то называл их артефактами и пытался выяснить, на какой магии они работают. Полина веселилась, но не спорила. А магия – электричество и микроволны. Вот с тем, чтобы объяснить, что такое – эти микроволны, не вышло.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Дядя, а как мне тебя называть? Ты уже вспомнил свое имя? И я напоминаю, что я – Полина. Сокращенно – Поля. А мама – Ирина. Ира. А ты?

– Я-то? – поскреб щетину мужчина и вздохнул. – Самому интересно, кто же я и как меня зовут.

– Ты смешной, – улыбнулась она во весь рот. – Хочешь, мы пока придумаем тебе ник?