Водораздел - Анна Пылаева

Кроме того, поговаривали куда с большими основаниями о богатой личной жизни главреда. Будучи женат, он имел вполне официальную любовницу — тощую незамужнюю телку лет тридцати с небольшим по имени Вероника и с фамилией Кобылина. Сначала он сделал ее своей секретаршей, потом устроил на должность обозревателя, а недавно сделал своим заместителем. Впрочем, ему было мало, и поэтому он взял на работу Аню, правда, ничего не требуя взамен (он хорошо понимал, что это не та девушка, которую можно затащить в постель в обмен на теплое местечко), однако определенно на что–то рассчитывал в будущем. С Аней он всегда был очень любезен, приветлив и сулил ей карьерный рост.

В общем, с Данилиным у Ани сложились вполне контактные рабочие отношения. На этот раз она придя к нему стала просить, чтобы он подкинул ей какую–нибудь острую тему, потому что писать все время про светскую жизнь и моду ей надоело.

Данилин попытался было возражать:

— Это что же ты острого хочешь? Это ведь очень опасно может быть, особенно для таких девушек.

— Для каких–таких девушек? — спросила Аня с легкой иронией и с полушутливой улыбкой.

— Да вообще, для девушек, — нашелся Данилин, — не женское это дело, я тебе скажу. Тут здоровым мужикам головы проламывают, а ты лезешь куда–то.

— Ну хорошо, — сказал он со вздохом, — раз ты так просишь, любой каприз, мадемуазель, — последние слова он произнес с придыханием с улыбкой галантного кавалера, приложив при этом три пальца к губам.

— Так и быть, — продолжал он, — вот есть интересное дело по банкротству колхоза «Новая заря». Не побрезгуешь в колхоз съездить, если что?

— Ну что вы! — игриво возмутилась Аня, — мне очень даже не хватает экзотики в жизни, так что в колхоз съезжу с превеликой радостью.

— Отлично. Надо будет встретиться с его председателем по фамилии Чугунов и задать несколько вопросов. Понятно, что он будет все отрицать. Говорить, что никакого банкротства не ожидается. Но ты там по возможности постарайся еще с народом пообщаться и послушать, что люди будут говорить. Но это уже, как получится. Если ничего больше не узнаешь — тоже не страшно, нам главное комментарий от этого председателя получить, и все. Так что прямо завтра с утра и поезжай. Расписание автобусов я тебе достану. Да, и оденься как–нибудь попроще и поскромнее. Народ–то у нас дикий, мало ли чего. Будут проблемы — сразу звони, я подъеду, если что.

…

Заседание краевого Совета безопасности начался с полуторачасовым опозданием, хотя его членов это не сильно беспокоило. Собрались тут люди в крае уважаемые: областной прокурор Николай Маклаков, начальник ГУВД генерал Синельников, начальник УФСБ генерал Гладышев, начальники таможенного управления, налоговой службы и налоговой полиции, управления МЧС, а также главный инспектор ГУИН по Приволжскому краю. Короче говоря, все серьезные ведомства оказались представлены в Совбезе. В результате, и губернатору хорошо, все время с приятными людьми общается, и люди вроде бы как от краевой администрации далеко не отбиваются.

Совет прошел в плановом режиме в остановке полного доверия и взаимопонимания. Губернатор рассказал, как он ночей не спит и думает, как бы улучшить жизнь работников силовых структур, а силовики поочередно распинались в своих признаниях любви губернатору и краевой администрации. Напоследок губернатор отдал поручение своему заму и секретарю Совбеза Мордашеву проработать вопрос о расширении перечня сотрудников органов, получающих надбавки от краевой администрации или как их называли, агарковских надбавок. Тот кивнул в ответ.

— Ну все, товарищи, — подытожил губернатор, — всем спасибо, все свободны. А, попрошу пожаловать ко мне, на стопочку, да, коньячку французского, натурального.

В комнате отдыха был расставлен стол, сервированный а-ля фуршет. Несколько закусок, маленькие бутерброды с красной и черной икрой, семга, бутылки коньяка, французские и чилийские вина, водка лучших сортов, а «Губернаторской», которая продавалась по всему региону не было. Собравшиеся были довольны закуской и выпивкой. Прозвучало предложение ехать в Чердынь, в губернаторскую резиденцию на продолжение банкета, уже неофициальное. Раздались томные вздохи. От слова «Чердынь» несло чем–то волнующе–романтическим, в памяти возникали сауна, лакеи в париках и камзолах, бассейн и голые девки. Предложение явно радовало.

Когда члены Совбеза последовали приглашению губернатора, начальник УФСБ отозвал в сторону вице–губернатора Мордашева.

— Слушай, Александр Константиныч, разговор есть, — сказал он.

— Слушаю тебя, Анатолий Иваныч, — отозвался тот.

— Так чего там у тебя с чеченами этими, которые по делу о похищении дочки Гольцмана, наклевывается чего?

— А чему тут наклевываться? — изобразил удивление вице–губернатор, — там все в ажуре. Расследование почти закончено.

— А суд скоро? — осведомился начальник УФСБ.

— Погоди немного, и до суда дойдем. А ты–то чего так волнуешься, а?

— Да вот за коллег из РУБОПа да прокуратуры переживаю немного, что уж больно долго следствие тянется. Чего там разбираться? Ты бы мне дал бы их на пару деньков, они бы и враз у меня раскололись.

— Да не волнуйся ты так, Анатолий Иваныч, — отозвался Мордашев, — там с ними тоже не стажеры работают. РУБОПовские их раскололи уже запросто, те все им как на духу поведали. Просто много ниточек разных обнаружилось, вот и отрабатываем все.

— Да? — переспросил генерал, — да я в ребятах РУБОПовских и не сомневаюсь. Просто у меня тоже кое–какие разработки по чеченам есть, вот и хочу проверить.

— Так какие проблемы? Давай их мне все, мы с тобой вместе и разберемся.

— Понимаешь ли дело какое, а Саня? У меня под грифом секретно все, с другими ведомствами, даже по дружбе делиться права не имею. Дай хоть на день, а? Я из них все и вытрясу.

— Вот что, — резко прервал его Мордашев, — я ведь понимаю, что тебе они до усеру нужны. Чует ведь кошка, чье мясо схавала? — здесь Мордашев пристально посмотрел генералу в глаза. — Ну так и у меня тогда к тебе встречное предложение будет.

— Я слушаю, — отозвался генерал.

— Ты, говорят, в Самару зачастил. И, будто, говорят, чуть ли не с полпредом ручкаешься, а было такое, Анатолий Иваныч?

— Ну, с полпредом–то не доводилось, а с генералом Вышневецким, уполномоченным ФСБ по Нижневолжскому округу, это да, общались.

— А зря. Вот чего, Анатолий Иваныч. Пообщаться бы тебе не помешало. И с Сергеем Виленычем, а может, с кем–то и повыше. Короче говоря, твое ведомство–то нынче в почете. Сам понимаешь, президент теперь у нас из ваших. Так что ты, может, и знаешь побольше нашего да сказать стесняешься?

— Нет, нет, ничего не знаю, — замотал головой генерал, — знал бы чего, давно бы сказал.

— Ну, так узнай. Для твоего ведь учреждения это не проблема. С людьми пообщайся. Может, чего и услышишь так. А, Анатолий Иваныч?

— Постарась, Александр Константиныч, постараюсь. Непросто, конечно, но можно.

— Да уж, постарайся, Анатолий Иваныч. Тогда, гдядишь, и с чехами твоими вопрос решим. Только помни, что пока они у нас… Ну, пойдем к столу, а то еще обидятся мужики, подумают, что мы с тобой совсем зазнались.

…

Полковник Брусницын подъехал к отелю «Лазурная». Молча вошел внутрь, миновал холл отеля и проследовал в небольшой закуток за красными занавесками в самом углу. За занавесками была дверь. Полковник нажал звонок и психоделический даосский напев зазвенел над этим будуаром. Через 10 секунд дверь отворилась, и за ней обнаружился служитель в красном пиджаке и полицейском шлеме, более уместном в Лондоне, чем в этой «столице Поволжья». Полицейский молча кивнул и раскрыл дверь перед гостем. Полковник проследовал внутрь. За этой дверью была еще одна дверь, а за ней дверь лифта. Доморощенный полицейский открыл дверь лифта специальным ключом, а потом, войдя туда вместе с Брусницыным, нажал единственную кнопку, имевшуюся там. Лифт прибыл прямо 11-ый этаж. Брусницын покинул лифтовую кабину, а служитель остался там, отправившись на лифте в обратный путь. Там был еще один холл, выдержанный в китайских мотивах. В углу была одна–единственная дверь. Брусницын снова позвонил в домофон. За дверью опять оказался служитель, абсолютный клон клон первого. Тот открыл дверь и проводил пришельца по коридору, кончавшемуся матовыми стеклянными створками. Брусницын чуть слышно постучал.

VIP-зона отеля служила для приема особо важный гостей края, чаще всего из Москвы или других регионов, иногда — из южных республик, совсем редко — из дальнего зарубежья. Впрочем, гораздо чаще эти апартаменты снимали представители краевой элиты для организации своего досуга, вдали от всяких нравственных и политических ограничений. Наиболее информированные или просто умные догадывались о том, что за всеми этими апартаментами ведется видеонаблюдение, и потому старались избегать этого президентского люкса. Однако персонажи первого эшелона могли себе позволить заткнуть глазок камеры, и в число этих лиц входила жена губернатора Лариса Белорекова, которая и открыла полковнику, когда он аккуратно постучался в стеклянные двери президентских апартаментов.