Каникулы с невидимкой - Валерий Гусев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Приятно было познакомиться, - сказала Даша.
Ей было неловко за своего жениха, который невольно втянул нас в бандитское логово. А сам скоро вместе с ней выйдет на волю. В чем я очень сомневался…
Глава V
ВСЕ РАВНО УДЕРЕМ!
А я оказался прав в своих сомнениях. Вскоре к нам пришел Дед Мороз Август со своей снегурочкой Дашей и с подносом, на котором принес нам скудный завтрак.
Алешка запер дверь и со словами: «Не люблю, когда за мной подглядывают» - уселся за стол.
Дед Мороз вздохнул - длинно так и безнадежно - и сказал трагическим голосом:
– Они меня обманули.
Мы пожали плечами: мол, что от них ожидать?
– Они сказали, - продолжил он, - что не отпустят нас, пока я не создам для них прибор «Невидимка».
– Да вы объясните им, - вспылил я, - что они ошибаются, что такой прибор создать невозможно.
– Они не верят, - Майский опять вздохнул и жалобно и виновато посмотрел на свою невесту. И повторил совсем упавшим голосом: - Они не верят.
– Вот и хорошо, - неожиданно выпалил Алешка.
– Что ж тут хорошего? - искренне удивилась Даша. И захлопала ресницами.
– Мы используем их глупость в своих целях. - Алешка отодвинул поднос и сказал мне: - Все не ешь, Лордику оставь. - Заботливый такой.
А я подумал о том, что вначале нам придется помочь Майскому и Даше удрать отсюда, а уж потом позаботиться и о себе. Потому что от них самих толку не будет. Майский, хоть и очень умный ученый, только вздыхать умеет. Даша - это вообще такое нежное, голубоглазое и беспомощное существо, вроде самого Майского. Даже еще хуже. Только и способна хлопать глазами и класть ему руку на плечо, утешая. Без нас они пропадут.
– Будем тянуть время, - решил я. - Мы напишем бате письмо…
– Ага, - подсказал Алешка, - на деревню дедушке. Как Ванька Жуков.
– …А вы, Август Ильич, будете работать над прибором.
– Да это бессмысленно! - возмутился Майский. И я понял, что даже самые умные ученые могут быть глупыми, во всяком случае - в практическом смысле.
– Вы будете делать вид, что работаете, - терпеливо пояснил я, - а за это время мы подготовим вам побег. Поняли?
Майский вздохнул и неуверенно согласился:
– Кажется…
– И, может быть, - продолжил я, - мы ухитримся сообщить обо всем нашему папе.
– Да, - мечтательно вздохнул Алешка. - Уж он тут навел бы порядок! В пух и прах!
– Крутой, да? - спросил с надеждой Майский.
– Круче не бывает, - скромно ответили мы.
Но надежда в глазах Майского тут же угасла.
– А как же он нас найдет? Мы же не знаем, где находимся. В каком краю.
Вот это здорово! Ученый, называется! Летели-летели, на головку сели!
– Сюда они привезли нас с мешками на голове, - оправдывался Майский. - А потом задали мне курс для полета. По компасу. Сказали несколько примет по пути: одна речка, другая, третья. Воинская часть под крылом. Четыре костра квадратом. Вот и все!
Конспираторы! Лучше бы мы все-таки заблудились.
Да, задача осложнилась еще больше…
Когда они ушли, Алешка сказал:
– Пошли во двор, приглядимся к обстановке.
Он собрал в пакет остатки еды для Лорда, и мы вышли из комнаты.
В доме никого не было - бандиты, наверное, разошлись по своим бандитским делам. Только слышались на весь дом какие-то глухие удары и дикие вскрики.
«Ничего себе», - подумали мы. Испуганно.
И подкрались к двери, из-за которой эти звуки доносились.
Я осторожно приоткрыл ее, и мы приникли к щелочке.
Эта комната была вроде небольшого спортзала. Со всякими прибамбасами в виде тренажеров. Посреди комнаты висела боксерская «груша», и вокруг нее скакала Баба Яга и молотила ее руками, ногами и головой. И при этом орала диким голосом. Особенно когда головой билась.
Мы тихонько прикрыли дверь.
– Атаманша какая-то, - шепнул Алешка.
Во дворе он первым делом покормил Лорда, и тот с удовольствием поел из его рук. Сияя глазами, сверкая зубами в собачьей улыбке, он так махал пушистым хвостом, что позади него на снегу металась маленькая поземка.
Алешка отстегнул его цепь, и Лорд пошел с нами осматривать территорию нашего заточения. Он ходил впереди Алешки так, будто гостеприимный хозяин показывает дорогому гостю все, что он может от всего сердца предоставить в его распоряжение.
Но толку от этих хождений получилось мало: запертые железные ворота, высоченный забор из заостренных бревен, которые, как громадные карандаши, торчали по трем сторонам двора. А сзади - вместо забора - высокий пластмассовый ангар, где прятался сдутый аэростат, так и не долетевший до Лапландии.
За ангаром виднелось еще одно здание, из белого кирпича, похожее на мастерскую, а за ней опять забор, тоже из бревенчатых кольев.
Нет, отсюда так просто не удерешь…
– Угоним машину, - предложил Алешка, показывая на стоявшую в углу двора зеленую «Ниву».
Я подозрительно посмотрел на него. После недавней истории с рисованными деньгами я ко всему был готов.
– А ты их уже много угонял, да?
– Научимся, - уверенно пообещал Алешка. - Сразу за воротами.
– Догонят, - не принял я его план. - Вон на той, - и показал на стоящий в другом углу мощный джип.
Лорд тявкнул, подтверждая мои слова.
Но Лешка не успокоился.
– А это что такое? - обрадовался он, подбегая к снегоходу типа «Буран». Смахнул снег с сиденья, уселся, взялся за руль: - Понял?
– Нет, - сердито признался я, недовольный его легкомыслием. Тут такие дела заворачиваются, а ему, видишь ли, покататься захотелось. Но я опять ошибся в своем непредсказуемом младшем брате.
– Мы на этой штуке удерем, - сказал он, а Лорд одобрительно залаял. - Запросто! Все вместе! Я - за рулем, Дашка - сзади, а тебя с Майским на лыжах возьму на буксир. Как дунем по снежному полю - фиг они нас догонят!
Это верно, по снежному полю машина вдогонку не поедет. Но вот Майский… Он наверняка сразу же, за воротами, лыжи или перепутает, или сломает. И я сказал об этом Алешке. Но это его не смутило.
– Санки прицепим, вон те, - и он показал на довольно приличные сани у ангара. - Еще лучше получится.
Но я опять засомневался:
– А ты что, умеешь им управлять?
Ответ был тот же:
– Научимся!
– Сразу за воротами, да?
– Ну и что? Как помчимся - до самой Москвы.
– А где она, ты знаешь?
– Майский знает, - не смутился Алешка. - У него компас есть.
«Скрипя сердцем» я согласился. Хотя на Майского у меня особой надежды не было. Он или забудет самое важное, или перепутает что-нибудь в решающую минуту. Например, стороны света. И умчимся мы куда-нибудь на Аляску или в Канаду. Ищи нас потом, папочка, через свой великий Интерпол…
И мы стали готовиться к побегу. Как раз вернулись (на третьей машине) Карлсон с Карпухиным с очередного разбоя. Правда, они заехали не в ворота, а обогнули забор и загнали машину (это была красивая длинная иномарка с черными стеклами) в каменный сарай, который был похож на мастерскую. И, чем-то очень довольные, вошли во двор.
– Ладно, - сказал я Карлсону мрачно и сердито. - Напишем письмо. Диктуйте.
– Я ж говорил, - обрадовался он, - что всегда будет по-моему. Пошли в кабинет. А кто Лорда отвязал?
– Сам отвязался.
В кабинете Карлсона нам понравилось. У него там не было никакой мебели, кроме письменного стола, а все стены были завешаны красивыми картинами из разных кусочков дерева. На них были прекрасные церкви на закате, березки в поле, всякие сказочные сюжеты, даже портрет мамы Яги в среднем возрасте.
– Мои работы, - гордо сказал он. - Грехи, так сказать, молодости.
– Вот вы бы их продали, - простодушно посоветовал Алешка, - чем деньги грабить.
– Это творения не только руки, но и сердца! - воскликнул Карлсон. - Такое не продается.
А я понял, что он жулик по убеждению. А вовсе не из-за жестокой нужды. Таким все мало, сколько бы ни награбили.
Я сел за стол и сказал Карлсону:
– Диктуйте.
– Как отца зовут?
– Сережа, - сказал я.
Карлсон ухмыльнулся:
– Ну, пиши: «Дорогой Сережа, твои дети - Алексей Сергеевич и Дмитрий Сергеевич - в целости и сохранности находятся вдали от столицы Российской Федерации. Чтобы благополучно вернуться домой, им нужны деньги на обратную дорогу (сюда они добрались бесплатно, „зайцами“, так сказать) в сумме около двадцати тысяч долларов. Если вы меня правильно поняли, то в среду, в восемнадцать часов, пройдитесь вдоль фасада магазина „Детский мир“. Из правого кармана вашего пальто должен торчать воскресный номер „Московского комсомольца“. После этого вы получите дальнейшие указания».
– Написал? Дай посмотреть.
Карлсон наклонился над листком и перечитал письмо: проверил, не сообщил ли я между строк чего-нибудь лишнего с его точки зрения, и сказал:
– Молодец, бери конверт, надписывай.
А Лешка подмигнул мне и сказал, напоминая:
– Адрес не перепутай.
Это я и без него давно сообразил и даже обратил внимание, что ни письмо, ни конверт Карлсон в руки не брал. Я понял - он боится оставить отпечатки пальцев.
