Льюис Кэролл и загадки его текстов - Ирина Галинская

В русскоязычных исследованиях творчества Кэрролла обычно проводится параллель между первой строфой «Джаббервокки» и знаменитой формулой академика Л.В.Щербы: «Глокая куздра штеко будланула бокра и кудрячит бокренка»,[93] т. е. формулой, которая сконструирована, несомненно, под непосредственным влиянием первой строфы кэрролловской баллады. В четверостишии, которым начинается и заканчивается «Джаббервокки», Кэрролл показал, как следует сохранять грамматическую оформленность вымышленных слов. В книге «Структура английского языка» американский лингвист Чарлз Карпентер следующим образом демонстрирует грамматическую оформленность кэрролловских неологизмов:

Twas…… and the….у…sDid…. and…… in the….:All….. were the……..s,And the…….s………[94]

Хорошо известна кэрролловедам и история создания баллады «Джаббервокки». Семья пастора Чарлза Доджсона, священствовавшего вначале в Дэрсбери (графстве Чешир), а затем в Крофте (на границе между графствами Йоркшир и Дарем), насчитывала одиннадцать детей, и Чарлз Лютвидж являлся старшим из братьев. У Доджсонов было семь дочерей и четыре сына, причем заводилой всех детских игр и юношеских развлечений был Чарлз Лютвидж. В 1851 г. он навсегда осел в Оксфорде, а до того, начиная с 1843 г., «верховодил единокровными сорванцами, впитывая магию и поэзию детства».[95]

С 1845 г. и на протяжении десяти последующих лет в доме пастора Доджсона было выпущено восемь рукописных литературных журналов, редактором и автором которых являлся будущий писатель Льюис Кэрролл. Задолго до того, как им был придуман знаменитый псевдоним, он сочинил, аккуратно переписал от руки и лично проиллюстрировал журнал «Полезная и назидательная поэзия».[96] Кэрроллу тогда было тринадцать лет, а журнал сочинялся для семилетнего брата Уилфреда и пятилетней сестренки Луизы. Журнал представляет собой собрание шестнадцати стихотворений, большинство из которых заканчивается моралью: «Ведите себя хорошо», «Думайте», «Никогда не дразни сестру» и т. д.

Журнал «Полезная и назидательная поэзия» впервые был издан типографским способом спустя пятьдесят шесть лет после смерти его автора, в 1954 г. (рукопись же продали на аукционе Сотби в декабре 1953 г. за 220 фунтов стерлингов).[97]

Когда отец писателя получил новый приход и переехал в 1843 г. из Дэрсбери в Крофт, в семье уже было десять детей — семь девочек и три мальчика.[98] Просторный деревенский пасторский дом и его обитатели могли служить примером добропорядочности и благоденствия английской викторианской интеллигентной семьи. Заводилой всех детских игр, как уже было сказано, являлся третий ребенок в семье и старший сын Чарлз Лютвидж. Для самых разнообразных игр, которые он придумывал, было много места и в доме, и в саду, окружавшем дом. Росший у дома древний тис, получивший у детей прозвание «дерево-зонт», существует в той местности и по сей день, да и пасторский дом сохранился.

Когда Чарлз Лютвидж сочинял свой первый детский журнал, он был учеником Ричмондской школы-интерната, расположенной в нескольких милях от Крофта. В Ричмонде он проучился полтора года, а затем был переведен в школу Регби, закончив которую, в течение года жил дома, готовясь к вступительным экзаменам в Оксфорд. Именно в это время и были созданы рукописные журналы «Ректорский журнал», «Комета», «Розовый бутон», «Звезда», «Светлячок», «Ректорский зонтик» и, наконец, «Миш-Мэш», для которого-то в 1855 г. Кэрролл написал четверостишие, озаглавленное «Англосаксонский стих», явившееся впоследствии первой и последней строфами «Джаббервокки».

В предисловии к журналу «Миш-Мэш» (название означает «смесь», «путаница», «мешанина»), написанном в том же 1855 г., автор привел «краткую историю» семейных домашних журналов. «Миш-Мэш» выпускался постоянно с 1855 по 1869 г. Спустя тридцать четыре года после смерти автора, в 1932 г. журнал «Миш-Мэш» был опубликован в Лондоне под одной обложкой с «Ректорским зонтиком». Правда, сохранились не все тетрадки «Миш-Мэша», выпущенные Кэрроллом на протяжении пятнадцати лет.[99] Что же касается «Англосаксонского стиха», то в предисловии к «Миш-Мэшу» Кэрролл иронично замечал: «Смысл этого фрагмента древней Поэзии темен, и все же он глубоко трогает сердце».[100]

Сказка «Алиса в Зазеркалье», для которой Кэрролл написал балладу «Джаббервокки», была закончена в 1871 г., хотя замысел ее возник, по свидетельству самого писателя, спустя несколько месяцев после выхода в свет в 1865 г. «Алисы в Стране Чудес». Оценка баллады «Джаббервокки» вложена в уста Алисы в самом начале «Зазеркалья»: «Очень милые стишки, — сказала Алиса задумчиво, — но понять их не так-то легко. (Знаешь, ей даже самой себе не хотелось признаться, что она ничего не поняла). — Наводят на всякие мысли — хоть я и не знаю, на какие… Одно ясно: кто-то кого-то здесь убил… А, впрочем, может и нет…».[101]

На русский язык балладу «Джаббервокки» переводили пять раз. Возглавляет список перевод Т.Л.Щепкиной-Куперник, опубликованный в 1924 г. Баллада получила название «Верлиока»:[102]

Было супно. Кругтелся, винтясь по земле.Склипких козей царапистый рой.Тихо мисиков стайка грустела во мгле,Зеленавки хрющали порой.

«Милый сын, Верлиоки беги, как огня,Бойся хватких когтей и зубов!.Бойся птицы Юб-юб и послушай меня:Неукротно свиреп Драколов».

Вынул меч он бурлатный тогда из ножон,Но дождаться врага все не мог:И в глубейшую думу свою погружен,Под ветвями Тум-Тума прилег.

И пока предавался он думам своим,Верлиока вдруг из лесу — шасть!Из смотрил его жар, из дышил его — дым,И, пыхтя, раздыряется пасть.

Раз и два! Раз и два!.. Окровилась трава..:Он пронзил Верлиоку мечом.Тот лежит не живой… А с его головойСкоропясь полетел он скачом!

«Сын, ты зло погубил, Верлиоку убил!Обними меня — подвиг свершен.Мой Блестянчик, шала!.. Урла-лап! Курла-ла!»Заурлакал от радости он… и т. д.

Т.Л.Щепкина-Куперник, как полагает известный отечественный лингвист М.В.Панов, создала неологизмы, прозрачные по строению, смешные, придуманные со вкусом и имеющие, в отличие от кэрролловских, очень ясное морфемное строение.[103] Говоря, правда, о неясности морфемного строения кэрролловских неологизмов, М.В.Панов слишком категоричен, ибо морфемное строение первой строфы наглядно продемонстрировано в примере Ч.Карпентера, приведенном выше. Что же касается неологизмов последующих пяти строф, ниже будет показано, что и они имеют четкую морфемную структуру.

В 1940 г. балладу перевели В. и Л.Успенские, дав ей название «Баллада о Джаббервокке», что лишь до некоторой степени соответствует английскому оригиналу. Дело в том, что суффикс «у», употребляемый в английском языке с именем собственным, придает последнему значение уменьшительности или ласкательности. Поскольку имя Джаббервокк у Кэрролла явно собственное, то и название баллады должно было быть переведено как «Джаббервоккушка», если уж его переводить, а не пользоваться мегодом транслитерации.

Итак, у В. и Л.Успенских баллада получает следующий вид:

Сварнело. Провко ящукиПаробуртелись по вселянке;Хворчастны были швабракиЗелиньи чхрыли в издомлянке.

«Сын! Джаббервокка берегись:Ужасны клюв его и лапа.И птицы Джубджуб стерегисьИ опаужься Бендерцапа!»

Взяв свой чумеч, он шел на шум,Искал врага кровавологиИ подле дерева ТумтумОстановился на дороге.

Стоит грозумчив и гневок, —Вдруг огнеглазый и рычащий,Дымясь восторгом, ДжаббервоккЛетит к нему глумучей чащей.

Но вкривь-вкось чумеч кривойЧикчикает над Джаббервокком,И вот с отрубленной главойГерой несется торжескоком.

«Как? Он убил его? Смотри!Хитральчик мой, сынок лучавый!О, харара! О, харара!Какой денек героеславый»… и тд.

Большинство слов в напечатанном в 1940 г. журналом «Костер» переводе В. и Л.Успенских, считает М.В.Панов, имеют «затуманенную членимость», неологизмы у переводчиков получались какие-то странные, лишенные кэрролловского юмора. В английском тексте, продолжает М.В.Панов, «слова странны, чудаковаты, удивительны, пародоксальны, но они все-таки явно симпатичны».[104] В переводе же В. и Л.Успенских получились «слова-осьминоги», которые пугают читателя, хотя некоторые из них вполне выразительны: «швабраки, чхрыли, грозумчив». Но и эти выразительные слова — страшны.[105]