Исключение из правил - Виолетта Роман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Припарковав машину у здания СИЗО, вышел наружу. Угрюмая серость обстановки давила на голову. Само место буквально пропитано отчаянием, безнадегой. Не знаю, как он держится все это время там. Отчим привык к роскоши и власти. Хотя, быть может, подобным ему и в тюрьме - словно на курорте.
Зашел внутрь, остановившись на посту. Выпотрошив все карманы, бросил мобилу и ключи от машины в контейнер. Расставил руки, дожидаясь, пока сотрудник СИЗО закончит досмотр.
- Сейчас приведут подследственного. У вас пятнадцать минут. Простите, но дольше никак нельзя, - распахнув дверь одной из комнат, нахмурился мужчина.
- Я понял. Мне хватит, - кивнул, пройдя в небольшое помещение без окон. Темно-синие стены и одинокая лампочка на потолке – снова крик безнадежности. Устроился на стул, с удивлением отметив, что ножки его привинчены к полу.
Пока ждал его, думал. С каждой пройденной секундой оставалось все меньше и меньше уверенности. Как не ушел – не знаю.
Через долгие десять минут его завели.
- Ну, здравствуй, Назар, - прохрипел отчим, как только нас оставили наедине.
- Не могу сказать что скучал, - бросил, небрежно развалившись на стуле.
Он рассмеялся. И этот смех напоминал воронье карканье. Прокашлявшись, устало потер ладоням покрытое щетиной лицо. Мне было удивительно видеть его таким. Всегда холеный, одетый с иголочки богатый зазнавшийся сноб сейчас напоминал рабочего завода. Усталое лицо, поникший взгляд. Он здесь уже пару месяцев.
- Так че явился? Поиздеваться? Или помочь вздумал? – складывает на груди руки, окинув меня высокомерным взглядом.
От этих фраз такой гнев проснулся внутри. От взгляда его высокомерного захотелось придушить урода. Падла, сам в кандалах узника, а такое чувство, будто это я его раб. Как он умеет так? Истинный тиран.
- Не поверишь, помочь. Вот только не тебе. Брату и матери.
- Брату? Матери? – замирает, всматривается в мои глаза, пытаясь понять, шучу я или нет. А потом понимает, что ни черта это не шутка, и начинает громко смеяться.
– А у тебя были такие? Мама… – протяжно так последнее слово произносит. - Это та, кто без слов сдала тебя в детский дом? И ни разу не заикнулась, чтобы попросить забрать? Или брат? С которым вы в жизни раз пять встречались?
- Шесть, - произношу ровным голосом. Я ничуть не задет его речами. - Он вчера приходил.
- Ты можешь мне нормально объяснить, что за хрень с тобой происходит? Я не долбанный экстрасенс!
- Гребаная жизнь со мной случилась, Серебряков, – снова смех из меня рвется. Горький, надсадный. Наполняю его бокал. - Выпей.
- Я не пью, Назар. Слушай, бросай эту хрень, - отталкивает мою руку, отчего часть жидкости выливается из посуды. - У меня времени нет. В девять нужно быть на тусовке одной. Контракт один выгореть может. Я и так с самолета сразу за тобой помчался…
- Выпей сначала, - не отстаю. Он знает, что если меня накрывает пьяной бычкой, то проще согласиться. Другими словами, под алкоголем я превращаюсь в Артема Серебрякова.
Тема вздыхает, но подчиняется. Забрав виски, делает несколько глотков. Вот, хороший мальчик. Нечего дяде Назару перечить.
- Скажи, брат. Ты скучаешь?! – задаю вопрос спустя несколько минут тишины.
- По тебе? – ржет, как идиот. - Да, конечно, Рахманчик, сижу там в своей Америке и плачу у окна, вспоминая тебя.
- Да нет, придурок. По детству нашему. Скучаешь? Мы так изменились…
Серебряков молчит. Смотрит на меня как-то странно.
- Неа, ты не изменился ни капельки. Такой же чокнутый, - смеется Артем, а потом вдруг вмиг серьезным становится. – Может, скажешь уже, что случилось-то?
Загорается экран телефона, лежащего на столе. Серебряков подрывается к мобиле, но я успеваю первым. Сбрасываю вызов.
- Назар, какого хрена сейчас было? – рычит, вмиг зверея.
- Давай хоть один вечер проведем без прокурорши твоей. Серебряков, ты реально достал! – вырубаю гаджет, поднимая его вверх. Делаю пас рукой, демонстрируя возможную судьбу девайса, если вдруг Артем вздумает потянуться к нему.
- Рахманов, давай без истерик. Черт с тобой. Телефон не топи.
Обернувшись, с удивлением замечаю, что сзади меня - небольшой фонтан. Когда они его поставить успели? Меня в клубе всего пару дней не было. Черт, как Элю уволил, тут все вверх дном. Сучка она редкостная, и после того случая пару месяцев назад мы оба пришли к выводу, что больше не можем работать вместе, но чего у нее не отнять – специалист она отменный.
Прикрыв глаза, собираюсь с силами. Этот чувак единственный, кому я могу довериться, не опасаясь осуждения. Он поймет меня и примет, а если надо, даст пинка.
- Вчера к нам в дом пришел Натан. Избитый. Случилась перепалка, ты ведь знаешь, как я реагирую на семейство Аракчеевых, - начинаю издалека.
- Дай угадаю, из-за этого расстроилась Лейла, - Артем устало трет лицо, посматривая на циферблат часов. Тоже мне, друг детства. Хоть бы видимость заинтересованности сделал. Все только о своей Аристовой думает.
- Именно, - киваю, запивая горечь мыслей.
- Отчима посадили... Махинации с бухгалтерией. Он пытается откупиться. Обналичил все счета. Там все закрутилось так серьезно… денег много надо. Семья осталась ни с чем. Но и это не все. Натану и матери угрожают. Позавчера в дом заявились братки. Размахивали битами, угрожали. А потом и к делу перешли - избили пацана, ей ноги переломали. Денег хотят. Немало.
- Так помоги им. Ты ведь можешь…
* * *
- Отстань, я посплю еще, - переворачиваюсь набок, зажмуриваюсь.
- Давай, двигай домой. Я уже на вечер опаздываю, - рычит Серебряков.
Точно. У него важная встреча. Киваю, тянусь к ручке.
- Назар, - останавливает меня. Оборачиваюсь.
- Ты все правильно сделал, слышишь? По-другому никак. И твоей вины нет.
Вздыхаю.
- Прокурорше привет, - выхожу из машины, направляясь пьяной поступью к дому. Артем стартует с места, а я решаю перекурить, перед тем как зайти. Опираюсь о кирпичную стену, вытягиваю пачку из кармана. Два года не курил, а за сегодня практически восполнил
