Сны с запахом ладана - Ирина Молчанова

— Привязанность была взаимной, ты ведь знаешь.

— Да, но это ничуть меня не извиняет. Мать перед смертью успела рассказать мне немногое. Все больше она говорила о мести и вражде, я к этому вернусь позже, а про людей сказала лишь одно: «Они ни во что не верят, а просто боятся. Они не умеют любить, потому что находятся в бесконечном поиске лучшего. Они пробуют и выкидывают, они не ждут и не помнят. А выбирая между собственной смертью и предательством, человек выбирает последнее. Никогда не доверяй людям».

Девушка вздохнула и медленно опустилась на матрац, обхватив колени.

— Много лет я пытался найти подтверждение ее словам, наблюдая за тобой…

Алина нервно засмеялась.

— Я не сдала экзамен?

Он покачал головой.

— Твои чувства тайна для меня. Мне только известно, что ты помнишь… помнишь обо мне. — Арес оттолкнулся от стены, бесшумно подошел к окну и резко сменил тему: — В субботу в лесу ты встретила Элиаса, — юноша помолчал. — Впрочем, у него много имен. Однако это не меняет сути — он враг. Ты нужна ему, чтобы отомстить и заманить меня в красиво расставленную ловушку.

— Но зачем? — изумилась девушка.

— Кровная месть. Мы расплачиваемся за споры наших родственников. Эта война тянется уже несколько столетий. Когда-то мой предок Аид[2] и брат Элиаса, Анхель, были лучшими друзьями. Несмотря на отличия, кое-что их роднило — оба скрывали от людей свою истинную личину! Но однажды они влюбились в девушку и не сумели ее поделить. Она отдала сердце моему предку, но брат Элиаса силой увез ее в свой замок в Альпах. Через девять месяцев у девушки родился ребенок, как две капли похожий на Аида. Анхель пришел в ярость и убил младенца. Когда Аид узнал об этом, он убил Анхеля. Но перед смертью тот успел обратить своего младшего брата — Элиаса! И семейная война продолжилась…

— А он такой же, как и ты… ну, обрастает шерстью, да? — поинтересовалась Алина.

Арес усмехнулся.

— Нет, он другой, куда более опасный для людей. Он, как комар, питается человеческой и животной кровью. Это делает его сильнее.

— Кто он? Откуда?

— Вампир. Древнее существо. До рождения Христа на землях Вифлеема, в закрытых от солнца местах, произрастало растение, его сок был смертелен для людей. Если он попадал в кровь, сердце останавливалось, тело сильно белело, а кровь практически обесцвечивалась. Человек выключался на сутки. — Арес усмехнулся. — Говорят, ровно столько нужно, чтобы яд проник в каждую клетку тела, а Люцифер похитил душу из Эдема и вернул своему новому слуге.

Алина выдала нервный смешок.

Юноша понимающе кивнул.

— Знаю, звучит бредово. Ну, может, насчет Люцифера и души — это выдумки.

— Брат Элиаса настолько древний? — недоуменно вскинула брови девушка.

— Нет! В конце восемнадцатого века Анхель был конвоиром, сопровождал испанские торговые корабли, следовавшие из Америки. Бессмертие подцепил во время нападения французских каперов на корабль. Обычное дело тех лет, вот только ценный груз пираты не взяли. Всю команду зарубили, тела сбросили в трюм и Анхеля — еле живого — туда же. Он пролежал около суток под грудой тел, но вскоре, один за другим, их обескровили и выбросили. Французы перевозили человека, закованного в цепи и посаженного в прочную клетку. Пленник воспользовался тем, что среди трупов оказался живой человек, поделился своей зараженной кровью, а взамен получил свободу от цепей. Анхель был весьма доволен новым собой. Не многим выпадает честь получить прозрачную и ледяную кровь древнего вампира, в чьих венах — чистый вифлеемский яд. Таких в мире осталось очень мало, не больше десятка, и пленник французов был как раз из той чистокровной элиты. Вместе с ядом он наградил Анхеля неизлечимой болезнью, симптомы которой — светобоязнь и жажда крови. Анхель в свою очередь передал заразу своему младшему брату, Элиасу.

— Элиас хочет тебя убить?

— Конечно!

Алина нахмурилась.

— Но почему не сделал это раньше, пока ты был маленьким? Кто убил твою мать?

— Он убил. А меня не убил раньше, потому что было слишком просто. Элиас получает удовольствие от мести, лишь когда у него достойный соперник. Свернуть шею новорожденному щенку — не для него.

Некоторое время Арес молча смотрел в окно и, как Алине показалось, прислушивался. Наконец он переместил взгляд на нее и изрек:

— Элиас вышел на тропу войны, время пришло.

Девушка испуганно огляделась.

— А кто из вас сильнее?

— Оборотни сильнее, вампиры умнее и хитрее. Большинство моих родичей даже читать не умеют. Им достаточно их силы.

— Но ты умеешь писать, — вспомнила Алина и полезла в карман за запиской.

Арес коротко кивнул.

— Я учился. Элиас слишком могущественен, чтобы можно было полагаться на одну лишь силу.

Девушка подняла глаза.

— А что потребуется от меня?

Он очутился рядом с ней так быстро, что она даже испугаться не успела, и взял ее за руку.

— Мужество, — едва различимо прошептал юноша.

От его прикосновения ей стало жарко, кровь прилила к щекам, сердце мучительно сжалось в груди.

— Я смутил тебя, прости. — Он отстранился и ровным голосом, лишенным всяких эмоций, признался: — Множество раз я представлял нашу встречу, еще не могу до конца поверить, что это наконец свершилось. — Арес вновь взял ее руку в свои горячие с загрубевшей кожей ладони и погладил тонкие девичьи пальчики. — Ты совсем не изменилась, все такая же нежная.

Она покраснела и отвела взгляд.

— Не расскажешь, как ты жил эти одиннадцать лет?

Он как будто не услышал ее. Приблизился и медленно втянул воздух, прикасаясь носом к ее волосам.

— От тебя так дивно пахнет.

Алина напряглась. В детстве, может, она и находила забавным, что волк с удовольствием обнюхивает ее, но теперь все изменилось. Он был другим: слишком красивым, слишком притягательным, слишком опасным.

Когда она ощутила прикосновение его подбородка к своему плечу, Алина как можно серьезнее сказала:

— Надо полагать, я старше тебя?

Он улыбнулся, девушка почувствовала его улыбку кожей, и кровь пульсирующей волной разлилась от плеча по всему телу.

— Вовсе нет, — возразил Арес. — Я уже достиг развития двадцатилетнего мужчины. Внешне я больше не изменюсь.

Девушку это мало успокоило, и она посмотрела на часы. Он все понял, поднялся, помог подняться ей и молча вывел из комнаты.

Пока они шли вдоль канала, как она подозревала, в сторону ее дома, Алина гадала: не обиделся ли ее защитник? Молчание угнетало, но нарушить его она осмелилась лишь у подъезда:

— Мы ведь еще увидимся?