Короли «Эмпайр-Хай» - Айви Смоук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я – Роб. Это мой брат Джеймс. А с этой провокаторшей ты, похоже, уже знакома. – Он показал на Изабеллу, которая с каждым его словом свирепела все больше.
Одна из сидевших за столом взрослых женщин откашлялась и процедила:
– Роберт, прекрати. Хватит разговаривать с обслугой. Лучше поешь.
Роберт закатил глаза, а я усмехнулась. Вполне искренне. Именно так, как я смеялась когда-то, пока не потеряла все, что у меня было.
– Над чем ты смеешься? – резко рявкнула Изабелла. – Делай свою работу.
Она, конечно, ужасный человек. Но она была права. Я просто стояла и пыталась неуклюже общаться с гостями, как будто была одной из них. Взяв очередную тарелку, я начала обходить Изабеллу, и в этот момент она встала и толкнула назад свой стул.
Возможно, если бы мои руки не устали так жутко после того, как я целый час проносилась с тяжеленным подносом, я бы удержала тарелку. Но мои руки устали. Вся еда вывалилась на рубашку, а дорогое стекло разбилось об пол. Это было еще хуже, чем инцидент с разлитым шампанским, который я так ярко представляла в своей голове. Полный, черт возьми, кошмар.
Все в банкетном зале уставились на меня. И каждая пара глаз глядела с осуждением.
– Приберись, – скомандовала Изабелла.
Я совершенно растерялась. Мне не хотелось выполнять ее приказы, но я опустилась на корточки. Чертова Изабелла. Она специально меня толкнула! В этом я не сомневалась.
Роберт, кажется, собирался подняться, чтобы помочь мне, но Изабелла зло отчеканила:
– Ей не нужна помощь, Роб. Она достаточно умная, чтобы справиться. Правда, милая? Ведь поэтому ты оказалась в нашей школе? Потому что ты умная и заслужила стипендию. В конце концов, ты же не из нашего круга.
За моей спиной раздались смешки. Уголки глаз защипало от слез, которые вот-вот норовили хлынуть наружу. Изабелла ошибалась, но почему-то это задело меня еще сильнее. Я оказалась в их школе не потому, что получила стипендию. А потому что мой дядя в прямом смысле прибирался за ними. А теперь и я должна была делать то же самое. Из-за этого я еще больше почувствовала себя не в своей тарелке. Если бы Изабелла узнала правду, она бы совсем озверела. Она бы уничтожила меня. Мне не было стыдно за то, чем занимался мой дядя. Но я боялась гнева Изабеллы.
Я принялась собирать разбросанные по полу еду и осколки тарелки. Руки у меня дрожали то ли от стыда, то ли от гнева. Перед глазами маячили ее высокие каблуки посреди всего этого беспорядка. Изабелла смотрела на меня сверху вниз с победоносным видом. Я бросила горсть осколков на тележку и одним из них поранила ладонь сбоку. Ой! – Бруклин, с тобой все в порядке? – Кеннеди присела рядом, не обращая внимания на буравившую нас взглядом дьяволицу. Схватив меня за руку, она воскликнула: – Господи! Обработай рану. Я здесь все уберу.
Наверное, я никогда не выплачу долг Кеннеди, если благодаря ей уйду отсюда. Она переключила всеобщее внимание на себя, хотя я догадывалась, что у нее, как и у меня, имелось только одно желание – оставаться незамеченной на этой дурацкой вечеринке.
– Правда, иди. Я все сделаю.
– Спасибо. – Я встала, зажимая руку.
– Похоже, теперь тебе точно придется поменять обувь, – ехидно усмехнулась Изабелла.
Я посмотрела вниз. Вытекший из стейка сок попал мне на кеды.
Я пробежала мимо Изабеллы не оглядываясь. Если я сейчас же не смою пятна холодной водой, потом уже никогда не смогу их вывести.
Когда я ворвалась в ближайшую уборную, в голове звучал ее злобный смех.
Сбросив обувь с левой ноги, я открыла воду и сунула ее под струю. Попыталась оттереть пятно мылом, но тщетно. Слезы, которые я сдерживала все это время, наконец хлынули из глаз. Я терла ткань все сильнее, но теперь кровь из моей раны смешалась с водой, и все стало еще хуже. Раковина выглядела так, словно поблизости кого-то серьезно ранили.
– У тебя кровь идет.
Я почувствовала, как волосы на затылке встали дыбом. Руки застыли. Я тут же узнала этот голос, я слышала его миллионы раз на уроках и узнала бы где угодно.
Подняв глаза, я взглянула в зеркало и увидела в отражении Мэттью Колдуэлла.
– Так это мужской туалет?
О господи! Ну почему моя первая обращенная к нему фраза оказалась настолько нелепой?
Я схватила обувь, словно собиралась надеть кеды, мокрые и окровавленные, обратно себе на ноги и убежать прочь. О чем я вообще думала?
– Новую обувь ты всегда успеешь купить, – подметил Мэттью, не обращая внимания на вопрос по поводу туалета. – А вот новую руку – вряд ли. – Он подошел ко мне, набрал в ладонь мыла, а затем, глядя на мое отражение, коснулся пальцами моего пореза. Как будто спрашивая разрешения. Я стояла не шелохнувшись.
Мэттью опустил наши руки под струю воды и начал осторожно промывать рану.
Я даже не поморщилась от боли. Все мои мысли были только о его теплых ладонях. О том, какие у него шершавые подушечки. Возможно, из-за увлечения футболом. Холодок пробежал по спине, когда он провел большим пальцем по моему порезу. – Изабелла – тот еще катаклизм, – сказал он. – Не принимай ее слова близко к сердцу, иначе потом будешь сильно переживать.
Я надеялась, что он пропустил случившийся ужас в банкетном зале. Но нет. Неужели он пошел за мной?
Я посмотрела на парня, и на мгновение наши взгляды встретились. Всего на несколько секунд, которые показались мне вечностью. Его глаза оказались такими же теплыми, как и руки. Тяжело смотреть в упор на совершенство. Мэттью Колдуэлл был таким красивым, что его красота ослепляла. В довершение ко всему, у него имелось все, чего была лишена я. Деньги. Семья. И, в отличие от других «Неприкасаемых», он выглядел по-настоящему счастливым.
Мэттью был таким, какой мне никогда не стать. И, по какой-то необъяснимой причине, он был единственным, с кем мне хотелось находиться рядом. Нелепость. Подобные мысли – пустая трата времени.
Я отвернулась.
Он закрыл воду, взял бумажное полотенце и обмотал его вокруг моей раны.
– Спасибо, – сказала я, опустив взгляд.
– Встретимся в школе, Бруклин, – отрезал Мэтт, спрятав руки в карманы, и направился к двери.
Сердце замерло в груди. Он назвал меня по имени?
Дверь со стуком закрылась. Я выждала еще пару секунд, а затем схватила мокрую обувь и вылетела из туалета. Посмотрела на значок – уборная оказалась женской. Это означало, что Мэттью Колдуэлл пошел за мной, желая убедиться, что у меня все в порядке. Возможно, я была не такой уж и невидимой, как мне казалось.
Глава 4
Пятница
– Привет, малышка, – сказал дядя,
