Революция консерваторов. Война миров - Владимир Соловьев

Мы начинаем проигрывать. Посмотрите: в России школьное образование, как и медицина, зависит от регионального бюджета. Это значит, что человек, родившийся в глуши, имеет меньше шансов получить качественное образование, чем тот, кто родился и живет в богатом регионе. А если учесть, что система социальных лифтов работает из рук вон плохо, а богатые давно осознали прелесть качественного образования и отдают своих детей в бесспорно элитарные школы, где образование стоит очень дорого, получается, что мы сами, своими руками создаем у себя в стране кастовое общество.

Этот же принцип работает и на уровне всей мировой системы и входящих в нее стран. Есть страны, которые навсегда обречены на то, чтобы плестись далеко позади, потому что их народы не способны творить – им не дают качественного образования. То, что они творят у себя дома, в мире не находит своего потребителя. Это значит, что все они отбрасываются заранее – низким уровнем образования, низким уровнем жизни, – в категорию вечных рабов.

Для чего нужны рабы? Не вопрос. Ни для чего. В крайнем случае, если попадаются здоровые образцы, их, наверное, можно использовать для суррогатного материнства – вынашивать плоды. Ведь цивилизованным, высокообразованным, креативным людям некогда будет терять время на беременность и роды. При этом мы хорошо понимаем, что успехи медицины таковы, что анализ того, что может случиться с человечеством в будущем, неожиданно включает в себя и вопрос, как это человечество будет выглядеть.

Большое количество людей сейчас вкладывают сумасшедшие деньги в развитие разнообразных технологий, связанных с увеличением продолжительности жизни. Но речь ведь не только о продолжительности жизни – а о ее качестве в целом, включая уровень заболеваемости. Например, в Великобритании уже разрешено рождение от троих родителей. Иными словами, это означает, что можно заниматься тем, что раньше называлось евгеникой. А это совсем другой расклад. Да, казалось бы, из медицинских соображений просто необходимо проверить – раз уж появилась такая возможность, – все ли гены будущего ребенка здоровы и подобрать правильную их комбинацию, поэтому участвуют не двое, а трое родителей. Но посмотрите – у нас есть лекарства, которые лечат от умственной недостаточности, и они же развивают мозг. Есть лекарства от мышечной дистрофии, которые наращивают мышцы. То есть человек проходит постоянный апгрейд.

Внедряются системы, которые дают человеку возможность лучше управлять своим телом, все более широкое распространение находят экзоскелеты, в том числе с возможностью оперировать несколькими парами рук. Но для того чтобы жить до 500 лет, чтобы быть больше, чем человеком, чтобы регулярно проходить апгрейд, чтобы все это себе позволить, ты должен родиться и вырасти в атмосфере богатства. Это очень дорогое удовольствие.

«Проапгрейдить» все человечество невозможно – на это просто не хватит денег. Возникает вопрос – а куда девать остальных? Что, скучающие миллиардеры будут тратить собственные деньги на генетические улучшения для нищих детей Африки? Конечно, нет. Таким образом, мы присутствуем при разделении человечества на типы, граница между которыми будет даже более жесткой и более страшной, чем в Средние века. Начинается новое расовое расслоение. В этом расовом расслоении будет сформировано общество вот таких замечательных улучшенных людей, которые живут по 500 лет и которые больше всего на свете боятся погибнуть, потому что смерть всегда дико пугает тех, кто обладает даром бессмертия: умереть ты не можешь, а вот пристрелить тебя могут всегда. Конечно, в твои планы это не входит, и ты начинаешь отделять себя от остального человечества. Ты должен создать для них некую форму гетто, но это должно быть гетто, обитатели которого не хотят бунтовать. Поэтому либо ты будешь заниматься евгеникой, выращивая дешевым способом людей с подавленной волей, либо ты должен дать им нечто, чем бы они довольствовались, бросить, как говорится, кость.

Можно было бы предположить, что эту послушную некреативную массу достаточно будет кормить и немножечко развлекать, чтобы она не мешала жить элитам. Но, как выяснилось, эта модель не работает. Выяснилось, что внутри человека все равно живет и дышит заложенная Богом – или, если кому-то больше нравится античная мифология, Прометеем – искра тяги к знаниям. Эта тяга к познанию, желание получить «пищу духовную» – неотъемлемое качество homo sapiens, мотивирующий фактор практически столь же сильный, как голод. Но если у человека нет возможности выражать себя в предлагаемых социумом обстоятельствах, если его начинают загонять в угол, он уходит в то, что воспринимается всеми остальными как абсолютно маргинальная активность, направленная в отдельных случаях даже против человечества.

Это те вызовы, с которыми нам надо будет что-то делать. Ведь не случайно люди создают деструктивные культы, не случайно именно среди тех, кто оказался на обочине цивилизационного прорыва, той самой либеральной модели, расцветают, в частности, такие феномены, как исламский радикализм – все равно творческие, хотя и представляющиеся нам неприемлемыми, идеи. Потому что, если ты не имеешь возможности творчески работать в позитивном русле, жажда духа найдет свой выход в негативе.

Повторю еще раз: творческое желание человека никуда не девается. Посмотрите на ту же Америку: у молодых людей, выросших в бедных и неблагополучных районах, оно может проявиться через бунтарскую музыку или занятия спортом – но может вылиться и в гангстерскую активность, и в незаконную деятельность. Как бы то ни было, человек не овощ – и этого никак не могут понять либералы.

Мир стремительно меняется на наших глазах. И встревоженный человек, ощущая несовершенство предложенной ему абсолютно, как оказалось, ложной идеи, пытается найти свои ответы. А найти эти ответы крайне сложно, потому что не ставится правильный вопрос – для чего живет человек? Общество, когда-то испугавшееся господствовавших в нашей стране идеологем, говорит: «Главное, не надо никакой идеологии! Ну что за вопрос – «для чего живет». Человек живет для счастья!» Но это же бред. Я уже говорил, что счастье – слишком неопределяемая категория. Человек не может жить для счастья. Мало того, если каждый начинает жить для собственного счастья, возникает тяжелейший конфликт между представлениями человека о себе и окружающем мире.

Известно немало примеров стран, которые считаются очень счастливыми и при этом отнюдь не могут похвастаться, например, высокими доходами. В 2017 году Россия вдруг поднялась на семь позиций в Международном рейтинге счастья и заняла, сразу вслед за Италией, хоть и не самое высокое место в списке – 49, – но тем не менее в верхней трети из 156 позиций. С ходу ответить на вопрос, почему это произошло, не получится. Что, мы стали лучше жить? Нет, все в один голос говорят, что в прошедшем году доходы населения падали так, как не падали многие годы до этого. Но люди почему-то счастливы. Может быть, счастье вообще никак не зависит от доходов? Люди моего возраста могут вспомнить, как они были бедными советскими студентами и вдруг впервые в жизни попробовали бигмак. Дикое счастье! А сейчас приходишь в дорогой ресторан и воротишь нос. Есть люди, которые вообще не бывают счастливы. Им все плохо, они хронически всем недовольны.

Счастье – очень субъективная категория, зачастую связанная с представлением человека о совершенно нематериальных вещах. Япония, которая вроде бы живет гораздо лучше, чем Россия, стоит в рейтинге счастья намного ниже. Как известно, там высок процент депрессивных людей, которые чувствуют, что не смогли добиться требуемого успеха, не смогли соответствовать ожиданиям общества, поэтому кончают жизнь самоубийством.

Конечно, критерии, по которым определяется рейтинг счастья, не известны широкой публике, поэтому его сложно понять и проанализировать. На первом месте там Норвегия – а ведь процент самоубийств и там очень высок. Зато Норвегия – очень комфортная страна. Но видимо, не только в комфорте дело. Есть страны, где уровень дохода не очень, а погода хорошая.

Я думаю, что, например, у наших граждан чувство счастья связано с чувством гордости за страну. С пониманием, что мы возрождаемся как великая империя. Которая, правда, к моему большому сожалению, уделяет недостаточно внимания экономике. И это очень опасно. Но нам, помимо всего прочего, мешает то, что мы живем в давно устаревших экономических догмах 90-х годов. Мир ушел далеко вперед, а мы по-прежнему преследуем то, чего уже нет. И никакой свободной дискуссии по этому поводу не наблюдается, потому что западная цивилизация до сих пор диктует нам, какими мы должны быть.

Давайте представим себе страшное: в России победит подход, который коротко можно выразить лозунгом «Ура, ура, да здравствует производительность труда». А куда мы население денем? Чем оно будет заниматься? Спиваться? Мы уже выяснили, что социальные функции зачастую намного важнее простых экономических показателей. Куда деть людей, которые будут высвобождаться? Какую альтернативу можно им предложить?