Реквием - Александра Маринина

- А у Немчиновых дача кому принадлежала? Композитору или Василию Петровичу?

Вот тут Настя начала атаку. Потихоньку, из-за угла, еще плохо понимая, чего хочет добиться. Но эта чертова несуразность не давала ей покоя. Брови Белкина слегка вздернулись в мимической фразе непонимания.

- Василию Петровичу? Кто это?

- Старший Немчинов, отец Геннадия. Вы забыли, как его зовут?

- И не знал никогда. Я знал только Геннадия и Свету, ну и девочку, конечно, Лерочку. Она совсем маленькая была.

- Александр Владимирович, - напряженно сказала Настя, - это очень важно, потому я попрошу вас быть как можно более точным. Когда вы увидели на соседнем участке хозяев и с ними мужчину, вы знали, что этот мужчина - отец Геннадия Немчинова?

- Понятия не имел.

- И вы никогда раньше его не видели?

- Совершенно определенно - нет. Не видел.

- Вы можете быть в этом уверены?

- Анастасия Павловна, у меня хорошая зрительная память. И зрение, кстати сказать, отменное. Не хочу вам лишний раз напоминать, кто я по профессии...

- Я помню, - вставила Настя, - вы были военным летчиком.

- Тогда вы должны понимать, что на мои глаза можно полагаться. Немчиновы пользовались своей дачей круглый год, у них большой теплый дом. У меня дом не такой приспособленный для зимы, но я каждое воскресенье приезжал и продолжаю приезжать туда кататься на лыжах. А в теплый сезон живу там постоянно. И если бы я хоть раз увидел того человека, то запомнил бы его.

Да, вот в чем была та несуразность, которая задела Настю. Читая материалы дела, она сразу обратила внимание на то, что сосед, Белкин Александр Владимирович, говорил не о Василии Петровиче Немчинове, отце хозяина дачи, а о мужчине лет пятидесяти пяти, крепкого телосложения, с заметной сединой и тяжелой походкой, о мужчине, одетом в темные брюки, свитер цвета бордо с двумя белыми полосами на спине и на груди. Немчинова задержали по приметам, главным образом - по описанию как раз этого бордового с белыми полосками свитера.

- Вы хорошо рассмотрели его лицо в тот раз? - спросила она.

- Конечно. И голос запомнил. Я с ним разговаривал.

- О чем?

- Он хотел полить цветы, взял лейку и стал искать воду. Геннадий и его жена в этот момент были в доме, а я как раз возле забора находился, возился с кустом смородины. Вижу, гость с лейкой в руках по участку бродит, и вид у него какой-то растерянный. Он меня заметил, поздоровался и спросил, где тут воду берут. Я ему показал, где у Гены колонка. Он лейку наполнил и стал цветы поливать. Потом в дом ушел.

- А дальше?

- Что - дальше? Дальше ничего не было. Соседи были в доме, я тоже вернулся к себе. Сел на диван и телевизор смотрел, тогда как раз "Семнадцать мгновений весны" днем показывали, и я старался ни одной серии не пропустить. Когда услышал выстрелы, не придал этому значения. Все остальное я вам уже сказал.

- Александр Владимирович, тогда, десять лет назад, вам кто-нибудь задавал те же вопросы, что и я?

- Нет. И я, кстати, не понимаю, почему вы их мне задаете. Ведь убийцу поймали, это был тот самый человек, которого я видел на участке Немчиновых. Какие тут могут быть неясности?

- Никаких, - вздохнула Настя. - Тем более что Немчинов признался в убийстве и на следствии, и на суде.

- Тогда зачем вы тратите время на это?

- Вы хотите спросить, зачем я отнимаю время у вас?

- Ну хотя бы, - усмехнулся Белкин. - Или вы считаете, что если человек в отпуске, то его время цены не имеет?

- Нет, я так не считаю. Александр Владимирович, вам не показалось странным, что отец хозяина дачи не знает, где на этой даче колонка?

- Не показалось. - Белкин начал раздражаться, и это было очень заметно. - Я этого человека видел впервые, для меня он был просто гостем, поэтому мне показалось вполне естественным, что он чего-то не знает. Я не понимаю, к чему вы клоните. Вы считаете, что я дал недобросовестные показания?

Настя весело рассмеялась. До нее наконец дошло, почему Белкин сердится. Ну конечно, она ставит свои вопросы таким образом, что может сложиться впечатление, будто она перепроверяет его слова и не доверяет им.

- Прошу меня извинить, - сказала она мягко. - Я не хотела, чтобы вы так подумали. Дело в другом. Понимаете, дача принадлежала не Геннадию, а его отцу, Василию Петровичу. Вы были их соседями на протяжении пяти лет и за эти годы ни разу не видели настоящего хозяина. А когда этот настоящий хозяин вдруг появился, то выяснилось, что он даже не знает, в каком месте участка прорублен артезианский колодец. То есть он действительно там не бывал. И у меня возникает вопрос: почему?

- Вопрос, конечно, интересный, но не по адресу. Я уже говорил вам, что знакомство с соседями по даче было шапочным, здоровались и одалживали друг у друга инструмент, не более того. А уж почему отец Геннадия не приезжал на дачу - не могу знать. В их внутрисемейные дела не посвящен.

Голос Белкина был по-прежнему сухим, но раздражение исчезло. Насте даже показалось, что он стал посматривать на нее с интересом. Ну, или, во всяком случае, с любопытством. Она посмотрела на часы и поднялась.

- Вам, наверное, надо идти на обед. Спасибо, что уделили мне время.

Белкин глянул насмешливо и вдруг резко произнес:

- Сядьте, майор. Мы еще не закончили.

Настя оторопела от изумления и послушно села обратно в кресло. Белкин молчал, рассматривая ее, как букашку под микроскопом, и под этим взглядом ей стало не по себе.

- Ловко вы со мной управились, - вымученно пошутила она, пытаясь стряхнуть с себя неловкость. - Подали команду, и я покорно ее выполнила, хотя вообще-то вам я не подчиняюсь. Привыкла за пятнадцать лет службы.

- Вы так давно служите?

- Да, надела погоны сразу после университета. А вы?

- У меня выслуги больше, чем календарных лет жизни. Время участия в боевых действиях засчитывается один к трем. Не уклоняйтесь от темы. Почему вы заинтересовались сейчас таким давним делом?

- Ни почему, - Настя пожала плечами. - Василий Петрович Немчинов летом прошлого года вернулся из мест лишения свободы, и, поскольку он теперь живет в Москве, я хочу хотя бы примерно представлять себе, чего от него ждать. Взяла из архива дело, стала читать и наткнулась на ваши показания. Вот и приехала к вам, чтобы уточнить. Согласитесь, нельзя пройти мимо того факта, что человек годами не приезжает на свою дачу, хотя его сын, невестка и внучка бывают там регулярно, и вдруг ни с того ни с сего он появляется там, пьет водку вместе с сыном и его женой, а потом хватается за ружье и убивает собутыльников. Кстати, Геннадий и Светлана любили застолье?

- Насчет застолья ничего сказать не могу, но то, что гости у них бывали часто, это точно. И пили они много, это тоже точно. В том, что Геннадий пил водку вместе с женой и отцом, ничего удивительного нет. А если вас смущает, что отец вдруг приехал на дачу, так, может, у них повод был. Праздник какой-нибудь семейный, например.

- Семейные праздники случаются каждый год, но тем не менее старшего Немчинова вы ни разу не видели, - упрямо возразила Настя. - Почему они собрались на даче именно в тот раз? Что за особый повод мог случиться?

- Да вы у отца и спросите, вы же сами говорите, он теперь в Москве. Почему вы у меня допытываетесь?

- Неправда ваша, господин полковник, - улыбнулась Настя. - Я не допытываюсь. Я хотела уйти, потому что все, что хотела спросить, уже спросила. А вы меня не отпустили. Так что теперь ваша очередь признаваться: почему? Зачем вы меня задержали?

- Я жду, - коротко ответил Белкин.

Он легко поднялся с низкого кресла, прошелся по комнате, постоял несколько секунд у окна, потом повернулся к Насте, облокотившись на подоконник.

- Я хочу проверить, умеете ли вы слушать, и жду, когда вы зададите мне один вопрос. Но, судя по вашему поведению, не дождусь.

Настя внезапно разозлилась. Что он себе позволяет, этот полковник? Да, он воевал, да, он летчик, участник боевых действий, имеет множество наград, но разве это дает ему право сомневаться в профессионализме других людей, занимающихся отнюдь не такой героической работой? Если ты умеешь хорошо бегать, разве есть у тебя право считать тех, кто не бегает, а прыгает, полным ничтожеством, даже тех, кто прыгает лучше, чем ты бегаешь? Она сделала над собой усилие, стараясь встать с кресла если не так изящно, как это сделал Белкин, то хотя бы не демонстрировать свою неуклюжесть.

- Не дождетесь, - спокойно сказала она. - Но не потому, что я не хочу задать вам этот вопрос. А исключительно потому, что вы ясно дали мне понять: чужими семейными тайнами вы не интересуетесь и на мой вопрос вряд ли захотите отвечать.

- Задавайте свой вопрос, и я вам на него отвечу. Нам действительно пора заканчивать, иначе я рискую остаться без обеда.

Настя сделала глубокий вдох, как перед прыжком в воду. Она терпеть не могла, когда ее экзаменовали, но, к сожалению, далеко не всегда умела избегать таких ситуаций. Вот и сейчас вляпалась по неосмотрительности, позволила этому полковнику взять над собой верх в разговоре, теперь придется доказывать свою профессиональную состоятельность. Она не сомневалась, что Белкин имеет в виду то же, что и она. Он сказал - и не просто сказал, а подчеркнул, что обладает отличной зрительной памятью. Значит, помнит многих из тех, кто неоднократно бывал на даче у Немчиновых, несмотря на то, что прошло столько лет. Может быть, кто-то из этих людей знает ответ на вопрос? Сам Василий Петрович его, конечно, тоже знает, но, если бы не считал нужным скрывать, это обязательно появилось бы в материалах уголовного дела. В протоколах его допросов непременно мелькнуло бы хоть один-единственный раз: "В тот день мы вместе с сыном поехали на дачу, хотя раньше я там не бывал, потому что..." Но не мелькнуло. Приехал - и приехал, а бывал ли там раньше - никого не интересует, потому как непосредственно к убийству никакого отношения не имеет. Стало быть, у Немчинова-старшего спрашивать бесполезно. Тогда не сказал и сейчас не скажет. Немчиновых-младших нет в живых. Лера Немчинова была тогда восьмилетним ребенком, так что и ее спрашивать бессмысленно. А вот друзей семьи Немчиновых поспрашивать имеет смысл. Причем именно таких друзей, которые сами часто приезжали к ним на дачу и могут знать, бывал ли там отец, а если не бывал, то почему.