Девятые Звездные войны - Эдмонд Мур Гамильтон

Неожиданно руки Чейна взмыли вверх и нелепо вытянулись по горизонтали в разные стороны. Это два хараловца одновременно дернули свои веревки. Один из гуманоидов подскочил к Чейну и стал кривляться, показывая то на него, то на зверя с сережками. Шутка, которая дошла даже до примитивного мозга гуманоида, и его потешное кривляние вызвали у голуболицых новый взрыв хохота. Они смотрели то на гуманоида, то на Чейна и сотрясались от смеха.

Чейн повернул голову к хараловцу, веревка которого тянула его правую руку, и мягко попросил:

— Ну, а теперь-то мне можно уйти?

Ответом был резкий, болезненный рывок веревки и злорадная усмешка.

Со всей силой и скоростью, на которые были способны его варновские мускулы, Чейн бросился на своих обидчиков. Он прыгнул к стоявшему справа от него хараловцу, в результате чего веревка другого хараловца слева резко дернулась и тот упал.

Сблизившись вплотную с высоким изумленным хараловцем, Чейн протиснул свои руки ему подмышки как можно дальше, затем он согнул руки так, чтобы схватить предплечья противника, и вложил всю силу в цепкий рычагообразный захват. Послышался глухой, сдвоенный хруст, словно при ломке мокрых веток, и Чейн отступил назад.

Хараловец стоял с маской ужаса на лице. Его длинные тонкие руки висели как плети: обе были сломаны у плеч.

Изумленная толпа на какой-то момент застыла в молчании. Она не могла поверить, что паршивая дворняжка могла неожиданно превратиться в атакующего тигра.

Воспользовавшись замешательством, Чейн проскользнул между хараловцами и устремился через галерею к узенькой лестнице. Толпа вышла из оцепенения, и Чейн услышал за спиной хор разъяренных голосов. Он побежал наверх, перескакивая сразу через три ступеньки.

Он смеялся на ходу. Не скоро забудется, как на физиономии этого хараловского задиры злоба сменилась неприкрытым ужасом.

Лестница привела к пробитому в скале темному коридору. Чейн заметил в углу другую лестницу и бросился к ней. Весь этот город-гора представлял сплошной лабиринт переходов.

Неожиданно Чейн оказался на огромном, залитом красным светом базаре, который, казалось, никогда не закрывался и был заполнен людьми, толкавшимися у лавочных рядов. Позади одного ларька, где были выставлены маленькие фигурки до омерзения похабных идолов со змеями, Чейн заметил узкий ступенчатый спуск. Он стал продираться туда через толпу, встречаясь с удивленными взглядами голуболицых.

Идти вверх не имело смысла: ведь так или иначе выход из этого города-горы находился у его подножия. Чейну приходилось бывать в местах похуже и он не очень-то волновался.

Узкая лестница, по которой он спускался, неожиданно привела в просторное помещение в скале. Это было ярко светившийся розовыми огнями небольшой амфитеатр, по всей дуге которого сидели одетые в мантии хараловцы и внимательно смотрели вниз на маленькую сцену в центре внизу.

А на ней под завывание многочисленных флейт танцевали три почти голых девушки. Они кружились среди ощетинившихся остриями шестидюймовых стальных клинков, которые торчали из пола с интервалами в пятнадцать дюймов друг от друга. Стройные голубые тела то взлетали в прыжке, то кружились в вихре танца, едва не касаясь босыми ногами страшных клинков. Танцуя, девушки отбрасывали назад свои длинные черные волосы и смеялись.

Чейн зачарованно уставился на сцену. Он испытывал восхищение, почти любовь к этим трем девушкам, которые могли смеяться, танцуя рядом с опасностью.

Но вскоре он услышал приближавшиеся звуки гонгов и топот ног по лестнице. Завидев своих преследователей, он снова пустился в бега.

Чейн не подумал, что к его преследователям мог присоединиться кто-нибудь с оружием. Во всяком случае до тех пор, пока не услышал жужжание стангана за спиной.

IV

Дайльюлло сидел в огромном мрачном каменном холле, расположенном в верхней части города-горы, и чувствовал, как в нем нарастают раздражение и гнев.

Он торчал здесь уже несколько часов, а правители Харала все не появлялись. За столом напротив не было никого, кроме Оденьи — хараловца, который несколько недель назад вступил с ним в контакт в Ачернаре, а этим вечером скрытно доставил их с корабля в город.

— Скоро. Очень скоро лорды Харала прибудут,— сказал Оденья.

— Это я слышал от вас два часа назад,— буркнул Дайльюлло.

Ему все это надоело, в том числе и чертовски неудобное кресло, в котором он сидел. Оно предназначалось высоким людям, и ноги Дайльюлло болтались,словно у ребенка.

Он был совершенно уверен, что его нарочно заставляют ждать, но ничего не оставалось делать, как изображать невозмутимость на лице и во взгляде. Сидевший неподалеку Боллард казался совершенно безучастным, но только потому, что лунообразное лицо этого толстяка, самого отчаянного из наемников, вообще редко что-либо выражало.

Из висевших по периметру холла лампочек струился резавший глаза яркий красный свет, но черные каменные стены помещения оставались темными, создавая тягостное впечатление. Через открытое окно шел прохладный вечерний воздух, и вместе с ним влетало переплетение звуков флейт и голосов со всех ярусов этого огромного муравейника.

На Дайльюлло вдруг нахлынуло отвращение к чужим мирам. За годы своей довольно продолжительной карьеры он повидал чересчур много. К сорока годам наемник считается уже старым. Так какого же дьявола он торчит здесь в созвездии Ворона?

Минуту спустя он раздраженно сказал себе:

— Хватит плакаться. Ты здесь находишься потому, что любишь деньги и для тебя это единственный способ их заработать.

Наконец-то лорды Харала прибыли. Было их шестеро, высоких в богатых мантиях, и все, кроме одного, в среднем или пожилом возрасте. Чопорно, неспеша они расселись за столом и только после этого надменно взглянули на Дайльюлло и Болларда.

Дайльюлло приходилось вести дела с людьми многих звездных миров, хотя не столь изолированных, как Харал, и он не был никоим образом настроен ставить себя в униженное положение при заключении сделки.

— Вы посылали за мной,— ясно и громко сказал он на галакто.

Ничего больше не сказав, он обвел взглядом лордов Харала в ожидании ответа.

Наконец, самый молодой из них, с лицом, потемневшим от негодования, резко бросил:

— Что касается меня, то я не посылал за тобой, землянин.

— Зачем же я здесь в таком случае?— спросил Дайльюлло и, указав рукой на Оденью, продолжил. — Много недель назад этот человек приезжал ко мне в Ачернар. Он заявил, что у Харала есть враг — планета Вход, самая удаленная в этой системе. Он сообщил, что ваши вхольские враги обзавелись каким-то великим новым оружием, которое вам хочется уничтожить. Он заверил, что вы мне хорошо заплатите, если я сюда прибуду с людьми и помогу вам.