За 30 милль... на Север (СИ) - Раст Сергей

Но драки не случилось. Послышался гул, исходивший откуда-то из глубины. Затем погас свет и задрожала земля. Пол в баре задрожал и заходил ходуном. Задребезжала посуда, бутылки на полках. Так продолжалось минуту, пока сильный толчок под ногами не сотряс пол. Все стоя́щие клиенты бара рухнули на пол, как подкошенные, включая Грешника. Послышался звон разбитого стекла, опрокидывающейся мебели, и отборнейший русский мат. Особо одарённые включили фонари, оценивая ситуацию. Среди них присутствовал и владелец бара собственной персоной Вал.

— Так, всем спокойно! Это землетрясение! Буря скоро закончится! — прокричал Вал в темноту, где полупьяные сталкеры приходили в себя после ощутимой встряски.

— Явился, барин! — пробормотал тихо Грешник, подымаясь на ноги с пола. Его здорово приложило затылком, как говорится, «фейсомоф тейбл». В темноте совсем рядом шевелились бойцы «Чести».

«Попил вискаря», — подумал он с сожалением, пытаясь прийти в себя. Относительно хорошее настроение улетучилось вместе с пролитым пойлом.

Потирая голову, он подсветил зажигалкой, куда идти, и направился в комнату, располагавшуюся в задней части бара. Трезвый и немного потерянный из-за коварного удара в затылочную область. С трудом открыв дверь в темноте, он повалился на топчан, как есть не раздеваясь.

2.

Но заснуть в эту ночь у Греха не вышло. Из головы не шёл труп с запиской в руке.

Грешник поднялся с топчана. Нажал на выключатель, проверяя наличие света. Свет, к вящему удивлению, зажёгся. Видимо, барыга расстарался, подключил резервное электричество от генераторов. И правда, иначе откуда взялось это непрерывное тарахтение. Наёмник вытер глаза кулаком, поморгал, затем взглянул на себя в зеркало. Лицо как лицо. Пару шрамов, морщины, вечная щетина, которую периодически соскабливал ножом. Короткая ёжиком стрижка. Скуластый подбородок. Интересно, с таким фейсом подцепил бы он красотку на Крещатике? Эх, хрен там, если рожа типичного бродяги Зоны.

Только найм принадлежал в довесок Синдикату, полузакрытой группировке со своими принципами и уставом. К сожалению, его дела в Синдикате шли то шатко, то валко за последний год. Времена менялись. Заказы и контракты стали реже, а работа осталась прежней. Перспективы? Ты по-прежнему мог сдохнуть в любой момент. Или от пули, или от неизвестной дряни, или от цирроза печени. Ещё бы, так не пить. По две недели маяться бездельем. Уже давно Грешник понемногу приходил к мысли, что нужно завязывать с наёмничеством. Полевой командир, лейтенант отряда, теперь уже бывший, он смотрел на вещи глобальнее, чем остальные руководители. Группировка нуждалась в серьёзных переменах. Не только в организационных вопросах, но и в психологическом плане. Если раньше Синдикат всегда отличался железной дисциплиной, сплочённым коллективом, где каждый боец чувствовал себя частью системы, то сегодня он представлял сборище убийц и подонков с оружием. Понятие «чести наёмника» перестало существовать в природе. Культ денег стал править людскими умами.

Грешник был против этого, как и подразделение «Бетта». Не по нраву пришлись перемены, губительные и разрушающие. Потому и турнули его с должности лейтенанта и отряд расформировали.

«Незаменимых людей нет» — пояснил глава Синдиката. Так Грех вскоре стал не нужен группировке. Ему запретили свободно передвигаться за пределами бара на территории наёмников. Бар и окрестности не считались. Перед ним маячило лишь два пути, нет, три: просто умереть, расстрелять своих недругов из группировки и только потом сдохнуть, или же покинуть Зону.

Грешник выбирал третий вариант. В воздухе витала мысль о хорошем заработке. Даже миллион евро или американских рублей позволил бы ему скрасить опостылевшее одиночество.

Чтобы как-то успокоить нервы, Грешник достал из тумбочки бутылку водки и пистолет. Вечные спутники любого бандита, солдата удачи и отморозка. Оружие и бухло. К женщинам он давно охладел. Нет, с либидо всё в порядке. Просто общаясь в основном со шлюхами, невольно появляется отвращение к остальным женщинам. Возможно, он стал конченым алкоголиком с пистолетом в руках. Грешник он и есть, жёсткий и непредсказуемый. Водка приглушала скрытое тяжёлым характером чувство собственной несостоятельности, а хороший воронёный ствол придавал уверенности и слабаку. Вот взять «Glock», чудо австрийской мысли. Надёжный, как скала. Простой и неприхотливый в использовании. «Glock −17» — его верный друг, который никогда не предаст и всегда подстрахует. В этом случае, калибром 9*19 Para. Грешник сел за грубо сколоченный стол, положил перед собой пистолет и поставил бутылку. «Что лучше, вилкой в глаз или в задницу раз?» — вспомнилось почему-то именно сейчас. Наёмник выдвинул полку, где лежали тряпки, маслёнка. Приложился к бутылке, после чего принялся разбирать пистолет. Чистка оружия успокаивала, приводила в порядок мысли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Зона, артефакты, барыги... Всё осточертело до коликов в животе, до зубного скрежета. Водка больше не вставляла, адреналин, как раньше, не тёк по жилам, не будоражил горячую кровь. Теперь им управляли одни рефлексы. Еда не приносила удовольствия. Грех просыпался, и порой не мог вспомнить, где он и что здесь забыл. Романтика былых времён прошла, оставив прогорклый осадок в виде нереализованных амбиций и типичного осознания, что молодость прошла. Как говорится, воин банально перегорел. Налицо клиническая усталость от пребывания в Чернобыльской Зоне. А ведь он ещё легко отделался. Смерть пока обходила стороной, у него по-прежнему две руки, две ноги, ничего не болит, кроме головы, да и то после тяжелейшей пьянки, шизофренией не страдает. Немало ребят по цеху запросто сгорело от психических отклонений. Выстояв в сотнях перестрелок и боях, повидав на своём веку столько ужасов, они загибались в кабаке на гражданке от галлюцинаций, передоза наркотиков или банального алкоголя. Всё потому, что не нашли в себе силы соскочить с адреналиновой иглы, извечно толкающей «синих» в объятия смерти.

Но с Грешником это не случится. Он другой...

Может, покажется странным, но наёмник всерьёз верил в предопределение. Если суждено умереть молодым, ты умрёшь. Если судьба выбрала иное предначертание, то так тому и быть. И напрасно пытаться изменить свою судьбу. Твоя участь предопределена. Такой вот фатализм. Он верил, что время «икс» не пришло, а жизнь только начинается. Он уйдёт на покой в полном здравии и с хорошим счётом в банке. Грешник покинет ад с деньгами, чтобы до конца своих дней пить вискарь дома, не отказывая себе ни в чём. А для этого ему нужен Последний контракт. Так бывалые хантеры называли дело всей жизни.

Похоже, у него появился шанс.

Грех дотронулся рукой до армейского жетона на шее, пошевелил губами слова, выгравированные на нём неизвестным старателем, ощутил металлическое тепло железки. Прикосновение к бляхе успокоило его.

Грешник второпях собрал «Glock», и поставил на предохранитель. Спать по-прежнему не хотелось.

«Пойду, пройдусь» — решил он.

Глава 4. Вал

Глава 4. Вал

1.

Бар здорово тряхнуло. Подземные толчки продолжались примерно минут пять, после чего стихли. Удивительно, но факт. Вал только что наблюдал слабенькое землетрясение. И это в средней полосе Европы, где нет гор, и шельфового разлома, и литосферные плиты не наезжают одна на другую или расходятся. Хрень какая-то.

Хозяин заведения с фонарём в руках вышел в бар, где приходили в себя практически трезвые бродяги. Сказав пламенную речь, он решил устранить проблему с электричеством. В подземных казематах дожидались своего часа два японских генератора, работающие на солярке. А с рассветом Вал лично займётся, в чём причина перебоя. Наверняка «контактная пара», что пять лет питала энергией проводку, переместилась или вовсе исчезла. Неприятно, если это действительно так. Соляра то не бесплатная.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Провозившись минут с десять, он запустил генераторы. Тьма вновь уступила место свету. А Вал вернулся к прежним обязанностям. Требовалось навести порядок, оценить ущерб. И потом и остальное. Да и в сон клонило.