Чернобуров: Новая жизнь - Александр Майерс

Я оперся на подлокотники и медленно встал. Стоило больших усилий скрыть дрожь в ногах и то, какую боль доставляло мне вертикальное положение. Но я поднялся и стоя оказался выше Боровина. Глядя ему в глаза сверху вниз, медленно и отчетливо произнес:

— Я сделаю вид, что не заметил угрозы, ваше благородие. Мой род ослаблен, мы оба это понимаем. Но у Чернобуровых еще достаточно сил, чтобы не дать себя в обиду. Думаю, будет лучше, если мы сядем и продолжим беседу спокойно. Иначе, как вы и сказали, могут возникнуть последствия.

Леонид Семенович застыл, как громом пораженный. Только его маленькие глазки забегали туда-сюда, будто задрожали, не в силах выдержать мой взгляд. Барон, пытаясь сохранить достоинство, медленно кивнул и сел первым.

Я не спеша опустился в каталку, скрывая, какое облегчение мне это принесло.

— Значит, вы приехали только по поводу помолвки?

Окончательно обескураженный, Боровин кивнул. Но потом вдруг встрепенулся и сказал:

— Зачем так резко, Георгий Петрович? Вы хотите утвердиться как глава рода, я понимаю. Но прошу вас, не торопитесь отвергать мое предложение. В конце концов, я помог вашей семье! Если бы не я, «Красноярский извоз» уже бы развалился.

— Возможно, — пожал плечами я. — Но вы забираете половину прибыли, что гораздо больше, чем обычно берут за управление. Разве это недостаточная награда за помощь?

Барон что-то пробормотал и шумно отхлебнул чаю. Я вновь сложил пальцы шпилем и сказал:

— Ну так что, проедемся, Леонид Семенович? Хочу взглянуть, как процветает извоз под вашим руководством.

Боровин аж побледнел, и я окончательно убедился, что дело нечисто.

— Простите, ваше сиятельство, — пробормотал он. — У меня дела. Назначена еще одна встреча. И в лавку надо заехать. В общем, извините, сегодня не получится!

— Очень жаль. Тогда в другой раз. У меня будет много забот, так что, наверное, через неделю. Пусть извоз пока что остается под вашим управлением на прежних условиях. Возможно, мы оставим все как есть и дальше, только пересмотрим процент.

— Хорошо, — Боровин залпом допил чай и встал. — Всего доброго, ваше сиятельство. Очень рад, что вы наконец пришли в себя и так рьяно взялись за мужские обязанности.

Последние слова были сказаны с оттенком восхищения. Я морально раздавил барона и порушил его планы, но одновременно заслужил уважение.

— До свидания, Леонид Семенович, — я развернул коляску и покатил к выходу.

Оказавшись за дверью, подозвал слугу и потребовал телефон.

— Ваш личный мобилет, господин? — уточнил лакей. — Или желаете воспользоваться стационарным телефоном?

— Мобилет.

— Хорошо, ваше сиятельство. Один момент, — слуга удалился.

В этом мире была отлично развита связь. Кроме простых телефонов, были еще и карманные, так называемые мобильные телефоны, или мобилеты. Они работали, как и многие современные устройства, на магических кристаллах под названием макры.

В моем мире ничего подобного не было. Все сообщения передавались курьерами из уст в уста или же отправлялись письмами через микро-порталы.

— Георгий, все хорошо? — в коридоре появилась мама. — Я была в соседней комнате и слышала, как Леонид Семенович повысил голос.

— Все в порядке, дорогая, — я вяло махнул рукой. — Барон расстроился, что я отверг предложение о помолвке, и вздумал нам угрожать. Я поставил его на место.

Светлана Григорьевна не нашлась что ответить. А тут как раз появился и слуга с мобилетом. Я взял аппарат в руки и, используя память Георгия, выбрал на экранчике нужный номер.

— Да? — из динамика раздался низкий грубый голос.

— Здравия желаю, Богдан Богданович, — я по-военному приветствовал командира родовой гвардии.

— Кто говорит?

— Ваш граф, Георгий Чернобуров.

Несколько секунд трубка молчала, а потом раздалось хмыканье и следом вопрос:

— Неужели очнулся?

— Так точно, очнулся. Я хочу выслушать доклад о состоянии гвардии, но лучше сделать это лично. Скажите, у нас есть оперативный отряд, готовый немедленно выдвинуться на задание?

— Что ты хочешь сделать? — ахнула мама, но я не обратил внимания на ее слова.

— Боевое задание? — уточнил Богдан.

— Нет, но я хочу, чтобы гвардейцы были экипированы так, будто идут на войну. Слушайте приказ: вам лично возглавить отряд и немедленно отправиться в депо «Красноярского извоза». Оцепить территорию, задержать всех, кто там находится. Въезжающих извозчиков также задерживать. Взять контроль над кабинетами начальников, захватить все имеющиеся деловые бумаги. Ждать меня.

— Хм, — с непонятной интонацией хмыкнул командир гвардии. — Приказ принял, ваше сиятельство. Через полчаса будем на месте.

— Еще один момент. Если в депо окажутся гвардейцы барона Боровина, постарайтесь не вступать в конфликт. Не ведитесь на провокации. Но в случае нападения разрешаю вести огонь на поражение.

— Так точно, граф.

— До встречи, Богдан Богданович, — я сбросил звонок.

— Сынок, что ты делаешь? — глядя на меня широкими глазами, спросила мать.

— Действую решительно. Леонид Семенович что-то скрывает, и я хочу узнать, что. Оставайтесь с Людой дома, ладно? — я взял мамину руку и поцеловал. — И хватит уже носить траур, дорогая. Я хочу, чтобы ты снова улыбалась.

Уже не в первый раз за день оставив Светлану Григорьевну в смятении, я повернул коляску и покатился к выходу. Навстречу мне с вопросительным видом вышел дворецкий.

— Подать машину! — приказал я. — Двух вооруженных охранников со мной. Принести копии документов, связанных с «Красноярским извозом». И мой револьвер.

— Да, ваше сиятельство. Нам готовиться к войне родов? — невозмутимо спросил дворецкий.

— Боровина мы растопчем и без войны, — усмехнулся я.

5

Автомобиль подали быстро. Я едва успел получить то, что запрашивал: свой револьвер и документы. Гвардейцы помогли мне забраться на заднее сиденье машины, а сами сели спереди. Инвалидное кресло сунули в багажник.

— Как самочувствие, ваше сиятельство? — осведомился водитель, трогая с места.

— Замечательно, — ответил я, раскрывая папку с бумагами.

— Хорошо, что вы в себя пришли. А то знаете, со всех сторон уже начали кусать. Надо, эт самое, жесткой рукой! — мужчина рубанул ладонью воздух. — Показать, короче, что Чернобуровы еще о-го-го! Понимаете, да, про что говорю?

— Понимаю, — кивнул я. — Рад, что ты верен клятве, гвардеец. А теперь следи за дорогой и не отвлекай меня.

— Так точно, ваше сиятельство! — с какой-то даже гордостью ответил водитель и замолчал.

Я погрузился в изучение документов. «Красноярский извоз» был оформлен по всем правилам, зарегистрирован в государственной канцелярии, имел полную опись имущества и список работников. За службой числилось сорок четыре конных экипажа и два автомобиля для элитных клиентов. Машины подавались только на заказ, и по улицам в поисках клиентов не ездили.

Я вдруг обнаружил, что Георгий вполне подкован в местных законах. И тут же вспомнил, что в плане обучения его отец Петр был очень строг. Он заставлял единственного сына уделять много времени наукам, а также выписывал лучших, по своим возможностям, преподавателей.

С моим «настоящим» отцом, королем Эксвелерда, они были в этом очень похожи.

Поверхностное изучение документов подтвердило, что «Красноярский извоз» юридически чист. А после гибели отца право собственности перешло ко мне. Но пока я находился без сознания, мать имела право подписывать все документы.

И так я плавно перешел к изучению ее договора с Боровиным. Читая текст, я все больше хмурился и начинал злиться на Светлану Григорьевну. Как она могла такое подписать⁈ Ладно пятьдесят процентов от прибыли, но все остальное…

Обслуживание имущества, зарплата служащих, все прочие расходы — за счет Чернобуровых. Боровин имел право увольнять и назначать сотрудников, а также мог полностью распоряжаться имуществом службы, в том числе продавать без дополнительного согласования. Регулирование цен и зарплат, вся бухгалтерия — под его надзором. И так далее.

По факту мама подарила барону прибыльное дело. А он имел все возможности водить ее за нос, и выплачивать столько денег, сколько считал нужным. Конечно, организовать проверку никто не мешал, но сомневаюсь, что мать занялась бы этим.

Как подсказывала память Георгия и как я уже понял сам, Светлана Григорьевна не могла похвастаться деловой хваткой. Она была из тех женщин, кто без крепкого мужского плеча терялся в жизни.

Договор, помимо прочего, оказался бессрочным, а самый гадкий пункт располагался в конце. В случае если Чернобуровы захотят разорвать соглашение в одностороннем порядке, то должны будут заплатить нехилый штраф, а именно двести тысяч рублей. Солидные деньги по местным меркам.

— Подъезжаем, ваше сиятельство, —