Волчья ягода - Анна Данилова

И все равно я не могла тогда поверить в то, что со мной произошло на Солянке. Полумертвая от холода, боли и унижений, которым я только что подверглась, я несколько раз вполне серьезно пыталась проснуться, чтобы оказаться либо в самолете, либо, на худой конец, в гостинице, но ничего такого не происходило, и тело мое продолжало содрогаться под тоненьким костюмчиком…

На мое счастье, из обоих кранов шла вода: горячая и холодная. Я забралась в ванну и пустила горячую воду. Горничная, которую я вызвала по телефону, нашла меня в облаке пара и даже испугалась за мое сердце.

– У вас все лицо красное, вы не боитесь, что сваритесь?..

Я приоткрыла глаза и сквозь пелену пара увидела перед собой симпатичное создание в черном форменном платьице и белом переднике.

– Я долго стучала, но потом подумала, что вы в ванной комнате… Вам что-нибудь нужно?

– Записывайте… – и я продиктовала ей довольно внушительный список необходимых мне вещей. Если честно, то я, конечно же, забылась и поступила крайне неосмотрительно, взяв в дорогу лишь зубную щетку. Но я привыкла путешествовать налегке, поскольку в тех отелях Европы, где я останавливалась, у меня никогда не возникало проблем, где что взять или купить. Другое дело – Россия. Здесь, оказывается, с тебя могут в любой момент стащить чулки и разодрать белье…

Горничная, держа в руке список, смотрела на меня уже с большим интересом, чем прежде.

– Мне кажется, что вы забыли еще одну вещь, без которой вам придется довольно сложно… – произнесла она тоном человека, который знает, о чем говорит.

Я уставилась на нее, не скрывая своего удивления. Откуда ей знать, что мне может понадобиться в следующую минуту, и что она вообще имеет в виду?

– Вам нужен маленький дамский пистолет, – спокойно ответила она, глядя куда-то мимо меня. Я оглянулась и пожала плечами – я все еще не понимала ее.

– У вас такие шикарные бриллиантовые серьги, а вы ходите по улицам без оружия… Ведь вы же приехали сюда из Лондона и ничегошеньки не смыслите в НАШЕЙ жизни. Даже у меня есть пневматический пистолет, и им, между прочим, запросто можно уложить любого гада. Вы можете мне, конечно, не поверить, но у вас же лицо в ссадинах, а на шее какие-то пятна… На вас напали, и вы не хотите обращаться в милицию – себе дороже, ведь так?

– Приблизительно… Да, конечно, напали.., в метро… Но у меня скоро самолет, поэтому нет смысла куда-то обращаться…

– И что же они от вас хотели? Серьги-то на месте.

– Они не успели, – врала я, чувствуя, что сердце мое готово выпрыгнуть из груди, до того я распарилась. И тут мне по-настоящему стало дурно: я подумала, что она тоже имеет какое-то отношение к Матвею. А почему бы и нет? ФСБ – организация на редкость серьезная, в ней тысячи агентов, которые, как тараканы, готовы упасть вам на голову в любую минуту, и никакого дуста не хватит…

– Как вас зовут? – спросила я, делая попытку выбраться из ванны, и, придерживаясь за скользкую стену, потянулась за полотенцем.

– Наташа.

– Наташа, у меня очень мало времени, поэтому прошу вас поторопиться и принести мне все, о чем мы договорились… Деньги у меня в сумочке…

Я с трудом доползла, придерживаемая Наташей, до спальни, где лежали сваленные на пол вещи, и достала сумку.

– Вот деньги… И выключи, пожалуйста, свет… Когда Наташа ушла, я забралась в постель и укрылась одеялом. Меня знобило, захотелось выпить, и я, в темноте дотянувшись до телефона, заказала ужин в номер.

И в это самое мгновение, едва я положила трубку, дверь номера отворилась, и я увидела свою сестру. Милу. Она была совсем прозрачной. В спальне было темно, и только голубоватый призрачный свет, льющийся из окна, позволял различать очертания предметов…

– Ну, здравствуй, сестренка… – Она остановилась в двух шагах от кровати, на которой я лежала, и протянула ко мне руки. – Вот ты и приехала… А я уж думала, что никогда не свидимся…

Голос ее немного дрожал и звучал несколько неестественно, гулко и в то же время едва слышно.

– Мила? – Я судорожным движением натянула одеяло до подбородка и вся сжалась. Я понимала, что вижу перед собой если не привидение, то, во всяком случае, проекцию своего недремлющего подсознания, которое в течение вот уже двух дней цепко держало в своей памяти образ Милы. Живой или мертвой. Она немного изменилась, даже похорошела. Волосы у нее отросли и блестели на плечах, словно полиэтилен.

– Как поживает Вик? Ты заезжала к нему? Ты проведала его?

Мила всегда пользовалась одними и теми же духами, дешевыми, с карамельным запахом, и назывались они смешно – “Соло”. Вот и сейчас в гостиничном номере сильно запахло этими духами. Я резко включила свет – привидение исчезло. А запах остался.

В дверь постучали, и я тихо отозвалась. Тотчас в проеме показался черный силуэт, постепенно на глазах превращающийся в молодого человека, вкатывающего в комнату столик на колесах. Ужин прибыл.

Накинув на себя халат, я вышла из спальни, доплелась до кресла в гостиной и рухнула в него. Сил у меня уже почти не оставалось.

Я поблагодарила парня кивком головы, дала ему доллар и попросила зажечь верхний свет.

– У вас здесь водятся привидения? – спросила я, все еще не переставая щуриться от яркого света.

– Водятся, у нас здесь и домовые водятся…

– Хорошая гостиница, основательная. В плохих гостиницах домовые не водятся, они там завшивеют и умрут с голоду… – поддержала я его болтовню. – От вас пахнет женскими духами…

– Хорошо пахнет? – как-то уж совсем по-свойски спросил он полушепотом, почти интимно, словно он надушился специально для меня и теперь ждал моей реакции.

– Не очень-то… Как называются духи? Что-то до боли знакомое…

– “Соло”.

Я молча смотрела, как юноша сервирует стол, открывает сверкающие серебряные крышечки с блюд, нарезает мясо, наливает вино. Этот идиот, облившийся духами моей покойной сестры”.

Гаэль встретил ее в аэропорту и, не в силах больше терпеть эту внешнюю холодность, сжал Анну в своих объятиях.

– Когда ты мне позвонила, я чуть с ума не сошел от радости… Ты опоздала? Твою сестру похоронили без тебя, и ты решила вернуться домой? Послушай, я.., у меня здесь новости, не очень хорошие, правда, но, быть может, виной этому только моя мнительность и ничего больше…

Они сели в машину, и Гаэль, нервничая, чуть не врезался в стоящее слева такси.

– Ты какая-то не такая… Что с тобой? – держа одной рукой руль, другой он обнял ее и даже нашел несколько секунд для того, чтобы прижаться щекой к ее плечу. – Ты уехала в черном костюме, а возвращаешься во всем белом… Откуда у тебя этот плащ? Эти брюки?

– Пожалуйста, Гаэль, не спрашивай меня ни о чем… Я не в настроении… – Анна сидела, выпрямившись, как застывшая кукла, и Гаэль не мог видеть ее глаз, спрятанных за стеклами темных очков.

– Что-нибудь случилось?

– Да. На меня напали бандиты в метро, шестеро, и все по очереди изнасиловали, прямо возле Красной площади…

– Ну у тебя и шуточки…

– А если серьезно, то дела мои плохи. И если ты работаешь на НИХ, то давай сразу же обсудим уже ТВОИ условия… Ты знаешь, деньги у меня есть, так что не стесняйся, назначай свою цену… – Она с тихого истеричного шепота постепенно перешла на нервные вскрики, еще мгновение, и Гаэль услышал, что она рыдает, уткнувшись ему в плечо, в голос, как никогда… Так выражает свои чувства человек, у которого уже ничего в жизни не осталось, кроме права разрыдаться на чьем-нибудь плече…

Никогда еще дорога не казалась ему столь долгой и утомительной. Никогда еще никто так не рыдал на его плече, доверительно склонив голову ему на грудь, почти заслоняя все видимое пространство; и он в конце концов сдался, остановил машину и принялся успокаивать закатывающуюся в истерике Анну.

– Ну все, ты уже почти дома… Все будет хорошо… Что случилось, Энн?

По-английски ее имя звучало как “Энн”, и она от этого нежного “Энн” начала потихоньку приходить в себя и принялась сбивчиво рассказывать Гаэлю о своей встрече с Матвеем, о его грубом к ней отношении, не признаваясь, единственно, в изнасиловании… Из ее рассказа выходило, что она приехала по указанному адресу, но вместо мужа Милы там оказался работник ФСБ по имени Матвей, который сначала избил ее, а потом предложил ей выкупить все собранные его организацией документы, подтверждающие ее преступную деятельность как на территории России, так и в других странах.

– Значит, мне это не показалось… – произнес, побледнев, Гаэль и тяжело вздохнул. – Я говорил тебе, что пора остановиться и сменить место жительства. Нет, ты прикипела к этому острову… Я ведь уже нашел квартиру в Цюрихе, помнишь, я звонил тебе оттуда и спрашивал тебя о задатке?..

– Послушай, – Анна достала носовой платок и высморкалась, растрепанные рыжеватые волосы делали ее сейчас похожей на подростка, заплаканного и обиженного на весь свет, – у нас все документы в полном порядке. Мы развиваемся, а разве это возбраняется законом? Вся наша работа вот уже полтора года как стала прозрачной и доступной для всех и вся; кому я помешала? Мы с тобой заплатили дорогую цену за этот покой, я уже сбилась со счета.., кому мы только не перечисляли деньги, кого только не подкупали… Пора бы оставить нас в покое.