ИНДУСТРИЯ ХОЛОКОСТА - Норман ФИНКЕЛЬШТЕЙН

Зато не простили и не забыли так быстро более давнее высказывание достопочтенного Джесси Джексона, который в 1979 г. брякнул в сердцах, что ему "надоело слушать о холокосте". Еврейские элиты Америки никогда не прекращали нападки на Джексона, не столько за его "антисемитские заявления", сколько за поддержку им палестинцев (Сеймур Мартин Липсет и Эрл Рааб).[50] В случае с Джексоном играет роль и дополнительный фактор: он представляет слои избирателей, с которыми еврейские организации Америки конфликтуют с конца 60-х годов. И в ходе этих конфликтов ХОЛОКОСТ использовался как мощное идеологическое оружие.

Не мнимые слабость и изоляция Израиля, не страх перед вторым холокостом, а доказанная на практике сила Израиля и его стратегический союз с США побудили еврейские элиты после июня 1967 г. завести машины индустрии холокоста. Новик дает, хотя и непреднамеренно, лучшее доказательство правильности этого вывода. Чтобы доказать, что американская политика по отношению к Израилю определялась державными соображениями, а не памятью о нацистском "окончательном решении", он пишет: "Когда память о холокосте была еще совсем свежа в сознании американского руководства — на протяжении первых 25 лет после второй мировой войны — поддержка Израиля Соединенными Штатами была минимальной… Не когда Израиль считали слабым и уязвимым, а после того, как в ходе шестидневной войны он доказал свою силу, американская помощь Израилю перестала поступать каплями, а превратилась в поток".[51] Этот аргумент можно в равной мере отнести и к еврейским элитам Америки.

Индустрия холокоста питается также из внутренних источников. Расхожие толкования указывают на недавнее появление, с одной стороны, "политики осознания своей самобытности", а с другой — "культуры взятия на себя роли жертв". И в самом деле, самобытность может основываться на определенной истории угнетения. Соответственно евреи пытаются найти свою этническую самобытность в холокосте.

Но из всех групп, которые претендуют на роль жертв, в том числе негров, латиноамериканцев, американских индейцев, женщин, гомосексуалистов и лесбиянок, одни евреи не находятся в загоне в американском обществе. На самом деле политика осознания своей самобытности и ХОЛО-КОСТ смогли распространиться среди американских евреев не благодаря их статусу жертв, а потому что они не жертвы.

Когда после второй мировой войны быстро пали антисемитские барьеры, евреи в США достигли необыкновенной силы и власти. По данным Липсета и Рааба, доход на душу населения среди евреев почти вдвое выше, чем среди неевреев; 16 из 40 богатейших американцев — евреи, 40 % американских лауреатов Нобелевской премии в области естественных и экономических наук — евреи, равно как 20 % профессоров больших университетов и 40 % партнеров ведущих адвокатских контор Нью-Йорка и Вашингтона. Этот список можно продолжить.[52] Сознание своей принадлежности к еврейству не препятствует успеху — оно венчает успех. Так же, как многие евреи дистанцировались от Израиля, пока он был для них обузой, и снова стали сионистами, когда он обрел ценность, дистанцировались они и от своей этнической принадлежности, пока она была обузой, и снова стали евреями, когда это стало выгодно.

Общественный успех американских евреев — центральный и, может быть, единственный постулат веры их новообретенного самосознания как евреев. Кто посмеет еще спорить, что евреи — «богоизбранный» народ? В своей книге "Один народ. Американские евреи и их жизнь сегодня"

Чарльз Зильберман — еще один «возрожденный» еврей — восторгается в характерной для него манере: "Евреи не были бы людьми, если бы они не имели никаких представлений о своем превосходстве"; "американским евреям чрезвычайно трудно совсем отказаться от чувства своего превосходства, как бы они ни старались подавить его". Как пишет автор романов Филип Рот, каждый еврейский ребенок наследует "не собрание законов, не совокупность того, чему его учили, не язык и даже не Господа Бога, а особого рода психологию, которую можно выразить в четырех словах: "Евреи это лучшие люди".[53] Как мы вскоре увидим, ХОЛОКОСТ — негативный вариант их хваленого успеха, его назначение — подтвердить еврейскую богоизбранность.

В 70-х годах антисемитизм перестал быть заметным признаком американской жизни. Несмотря на это, еврейские лидеры начали поднимать гевалт, утверждая, будто американским евреям грозит эпидемия "нового антисемитизма".[54] В качестве основных доказательств известное расследование АДЛ ("посвященное всем, умершим лишь потому, что они были евреями") ссылалось на бродвейский мюзикл "Иисус Христос — сверхзвезда" и на один журнал контр-культуры, который окарикатурил Киссинджера как "виляющего хвостом льстеца, труса, хама, подхалима, тирана, выскочку, злобного манипулятора, ненадежного сноба и беспринципного карьериста", — по-моему, это еще мягко сказано.[55]

Еврейские организации Америки, разыгрывая истерию вокруг "нового антисемитизма", преследовали несколько целей. Они повышали значение существования Израиля как последнего убежища на тот случай, если американским евреям понадобится таковое. Кроме того, вопли еврейских организаций, якобы борющихся против антисемитизма, заставляли охотней раскошеливаться спонсоров. "Антисемит, — заметил однажды Сартр, — обречен на то, что он не может жить без врага, которого он хочет уничтожить".[56] Эта фраза останется столь же верной, если ее перевернуть и охарактеризовать с ее помощью еврейские организации. После того как антисемитизм стал дефицитом, в последние годы обострилось соперничество между важнейшими еврейскими организациями, специализирующимися на "защите евреев", особенно между АДЛ и Центром Симона Визенталя.[57] Кстати, те опасности, которые якобы угрожают Израилю, служат той же цели — выколачиванию денег из спонсоров. Вернувшись из поездки по США, известный израильский журналист Данни Рубинштейн рассказывал: "По мнению многих людей из еврейского истеблишмента, очень важно постоянно делать упор на внешних угрозах, которым противостоит Израиль… Еврейскому истеблишменту в Америке Израиль нужен только как жертва свирепой арабской агрессии. Для такого Израиля можно найти поддержку, спонсоров, деньги… Каждый знает официальные цифры взносов, которые собирает в Америке "Юнайтед Джуиш Аппил" от имени Израиля, но половина этой суммы идет не Израилю, а еврейским организациям в Америке. Возможен ли больший цинизм?" Как мы увидим далее, спекуляция индустрии холокоста на "нуждающихся жертвах холокоста" — новейшее и самое отвратительное проявление этого цинизма.[58]

Главная причина ударов в набат, предупреждающих об угрозе антисемитизма, иная. Когда американские евреи достигли больших успехов на жизненном поприще, они в политическом плане стали постепенно смещаться вправо. Хотя в культурных вопросах, таких как сексуальная мораль и аборты, они продолжали занимать позицию слева от центра, в том, что касается политики и экономики, евреи становились все более консервативными.[59] Поворот вправо сопровождался замыканием на внутренних проблемах. Евреи перестали учитывать интересы своих бывших союзников из среды неимущих и все больше расходовали свои средства только на еврейские нужды. Эта новая ориентация американских евреев[60] проявилась во все более напряженных отношениях между евреями и неграми. Традиционно борясь вместе с неграми против дискриминации общественных групп в США, многие евреи к концу 60-х годов покинули Союз борьбы за гражданские права, когда, как отмечает Джонатан Кауфман, "цели движения за гражданские права сместились от требования политического и юридического равенства к требованию экономического равенства". О том же самом вспоминает и Черил Гринберг: "Когда движение за гражданские права достигло Севера, района, где проживали эти самые либеральные евреи, вопрос об интеграции принял иную окраску. Евреи выражали теперь свою озабоченность, пользуясь скорее классовой, чем расовой терминологией, и бежали в пригороды столь же быстро, как и белые христиане, спасаясь от того, что они воспринимали как упадок своих школ и своего района". Кульминационной точкой этого процесса стала длительная забастовка учителей в Нью-Йорке в 1968 году, когда профсоюз учителей, в котором значительную роль играли евреи, выступил против активистов негритянской общины, боровшихся за контроль над школами, положение в которых ухудшалось. В рассказах об этой забастовке часто упоминается о побочных проявлениях антисемитизма, реже — о вспышках расизма с еврейской стороны (признаки его наблюдались уже накануне забастовки). В последнее время еврейские публицисты и организации приложили много усилий к тому, чтобы добиться отмены программ интеграции меньшинств. На показательных процессах в Верховном суде — процессах Де Фюниса (1974) и Бакке (1978) — АЕК, АДЛ и Американский еврейский конгресс, несомненно, выражающие чувства большинства евреев, выступили против этих программ, что зафиксировано в протоколах судебных заседаний.[61]