Угасание - Лиза Смедман

А когда она умрет, магия заклятия позаботится о том, чтобы Данифай умерла тоже.

ГЛАВА 3

Вейлас почувствовал, как — понемножку — отпускает напряжение, словно цепями сковывавшее его плечи, когда его окутал привычный мрак. Жестокий солнечный свет после третьего поворота туннеля остался позади. Проводник все еще чуял резкий земной запах мокрых листьев, говорящий о том, что Верхний Мир еще совсем близко над их головами, но воздух вокруг уже стал значительно чище. По мере того, как они спускались по извилистой трещине, ведущей все вниз и вниз сквозь толщу камня, он ощущал, что глаза его привыкают к темноте. Раздражающее сияние солнца исчезло, и он впервые за слишком долгое время мог нормально открыть глаза и воспользоваться своим ночным видением.

Следом за Вейласом гуськом тянулись остальные. Едва дневной свет остался позади, они инстинктивно умолкли. Для неосторожного даже верхнее Подземье могло оказаться опасным, а этот туннель и вовсе был неизвестен им. И все же по сравнению с Вейласом они едва ли двигались бесшумно. Он слышал, как царапнуло о камень оружие, когда кто-то позади него преодолевал место, где туннель сужался, вынуждая путников протискиваться боком, чтобы пробраться сквозь него. Мгновением позже до него донеслись шаркающий звук и слабый вздох — это оступилась одна из женщин. Он обернулся и начал сердито показывать на языке жестов: «Тише!», но опустил руку, поняв, что поскользнулась не Данифай, а Квентл. Данифай вновь пристроилась в хвосте отряда, прямо перед Рилдом, — не из-за возможных опасностей, подстерегающих впереди, Вейлас был уверен в этом, а для того, чтобы теперь, когда не стало Халисстры, настороженно следить за своими спутниками.

— Чего ты встал? — жестами спросила Квентл из-за спины Фарона. — Иди, не задерживайся!

Одна из змей плети, заткнутой за ее пояс, тихо зашипела.

Кивнув, Вейлас вновь зашагал по туннелю. Вплотную за ним шел Фарон, непрерывно таращась через плечо Вейласа, словно высматривая что-то. Рилд, в свою очередь, все время оглядывался назад, туда, откуда они пришли. Всякий раз, как Вейлас встречался с ним взглядом, Мастер Оружия сигналил, что ему кажется, будто кто-то преследует их. Вейлас никогда раньше не видел, чтобы он так нервничал.

Первые два раза, когда Рилд проделал это, Вейлас вернулся назад, чтобы проверить самому, но ничего не обнаружил: ни звуков, ни признаков погони. После этого он перестал обращать внимание на тревожные взгляды Рилда.

После того как Халисстру отослали в Мензоберранзан, их осталось только шестеро. Что касается Вейласа, он считал, что это была дурацкая затея Квентл. Он сомневался, что Халисстра сумеет справиться с заданием, не имея магии Ллос, чтобы защитить себя. Но Квентл, без сомнения, думала так же. Наверное, она надеется уничтожить жрицу-соперницу, которая могла бы приобрести определенное влияние, выяснив, что случилось с Ллос, — если, конечно, возвращение на Дно Дьявольской Паутины вообще возможно.

В сотый раз с того момента, как Квентл объявила им свой план, сообщив, что Фарон должен вызвать демона, Вейлас спросил себя, какая им будет от этого польза. По всей вероятности, демон набросится на них и проглотит не жуя, даже и не подумав указывать им путь.

Он напомнил себе, что участь наемника — не задавать вопросы, а исполнять приказы и кланяться. И повел их дальше. Осторожно шагая в неведомой тьме, с по-прежнему следующим за ним вплотную Фароном, Вейлас дотрагивался до одного из магических амулетов, приколотых к рубахе, — приносящей удачу монетки с двумя гербами — и надеялся, что тот сумеет защитить его, когда демон, в конце концов, набросится на них, а в том, что тот так и сделает, проводник ничуть не сомневался.

Халисстра стояла на скале, высящейся над разрушенным храмом, и оглядывала дали. Остальные незадолго до этого спустились в Подземье, солнце медленно тонуло за горизонтом, раскрашивая облака в розовые и золотые тона. Хотя глаза ее слезились от закатного света, Халисстра зачарованно смотрела, как темно-оранжевый цвет сменяется красным, потом пурпурным, любуясь все новыми узорами, возникающими всякий раз, как солнечные лучи пронзали облака под другим углом. Она начинала понимать, почему наземные жители говорят о закатах с таким восторгом.

По мере того, как лежащий внизу лес темнел, ее глаза начинали перестраиваться на ночное видение. Она замечала птиц, перепархивающих среди ветвей, слышала шелест множества крыльев — это птичья стая летела среди деревьев к скале. Она слыхала, что существа, обитающие на поверхности земли, придерживаются цикла «день-ночь», и ее поражало, что магическое освещение Чед Насада и знаменитая колонна Нарбондель в Мензоберранзане — использовавшиеся для обозначения прихода «дня» и «ночи» — это, должно быть, наследие далеких времен, когда дроу еще жили наверху. Может, когда Дом Джэлр вернулся на Поверхность, отрекшись от веры в Ллос, он тоже следовал зову, который остальные дроу просто еще не услышали?

Птичья стая приближалась, наполняя лес прямо под скалой странными свистящими криками. Одна из птиц взмыла над верхушками деревьев, хлопая крыльями с такой скоростью, что их очертания расплывались в воздухе. Лишь когда существо оказалось на расстоянии нескольких шагов от нее, Халисстра разглядела, что это на самом деле за «птичка». Покрытое шерстью тело, восемь ног, длинный заостренный хоботок, — Халисстра не представляла, что то существо, кому все это принадлежит, может угрожать ей даже на поверхности. Особенно учитывая, что на нее стрелой неслась не одна такая тварь, а множество — целая стая.

— Спаси меня Ллос, — прошептала Халисстра. — Стирги.

Они были уже слишком близко, чтобы стрелять из арбалета. Выхватив длинный меч Сейилл, Халисстра напряглась, готовясь встретить опасность. Она со всей беспощадностью понимала, что ее кольчуга здесь не поможет; тонкие, как иглы, носы стиргов пролезут между звеньями.

Когда первый стирг устремился в атаку, Халисстра взмахнула мечом. Она почувствовала неудобство — клинок был тяжелее того, к которому она привыкла. И все же ее удар достиг цели, разрубив стирга надвое.

Потом на нее налетело с полдюжины тварей разом.

Несколько отчаянных мгновений Халисстра отбивалась, убив еще пару мечом и раздробив третьему хоботок ударом маленького стального щита, который носила на левой руке.

Стирг ужалил ее, и она почувствовала жгучую боль в правом плече. Мгновением позже другой вонзил жало ей в левую ногу, сзади, прямо под коленкой. От сильного удара Халисстра пошатнулась. Лишь отчаянно нырнув вбок, она сумела увернуться от жала, нацеленного ей в шею. Развернувшись, она рубанула его мечом в тот миг, как оно пролетало мимо.