Любовь Орлова - Нонна Голикова

Она является для меня примером самодисциплины, обаяния, человеческой красоты. В передаче потрясли слова Г.В. Александрова о том, что 42 года совместной жизни были для них 42 годами счастья. У меня молодая семья. Мы с мужем мечтаем через годы пронести и сохранить хрупкое чувство, состариться вместе. А это, несомненно-, великий труд души.

Жизнь Любови Петровны и Григория Васильевича остаётся в этом плане для меня примером.

Вера Уланова. Институт культуры, г. Челябинск».

«…Я в детстве до войны всегда любила смотреть фильмы с участием Орловой, а их можно было смотреть и взрослым, и детям… Очень благодарна я такой великой артистке за то, что она была, что она оставила после себя такое наследие, о котором можно писать романы, оды, дифирамбы и прочее.

Такие, как Любовь Орлова, бывают раз в столетие. Это была талантливейшая актриса, универсал-актриса. Чего только она не могла?!

Когда шла передача по радио о Любови Орловой, я бросила всё, хотя была очень занята, и села у приёмника. Перенеслась в далёкое детство, и так стало грустно на душе… Нет больше детства, нет больше Любови Орловой, хотя она будет жить вечно в сердцах живых и будет вечно живой на экранах кинотеатров.

Ступченко Л. Ф., жительница Киева».

«Любовь Орлова — это уникальное явление XX века в артистическом мире нашей страны и за рубежом…

Ветеран войны Зоя Гаврилова».

«…Когда мне было 16–18 лет, я впервые видела на экране Любовь Петровну Орлову, и с тех пор я не пропускаю ни одной кинокартины с её участием… Я эти кинокартины смотрела по нескольку раз. Я влюблена в эту актрису, она очень красивая и очень милая, и какая-то естественная простота в ней. Когда я узнала, что её уже нет в живых, я переживала, что больше не увижу фильмы с её участием. И вот сейчас по телевидению я увидела передачу о Любови Петровне, где её муж рассказывал о её жизни, о её работе… я не могла оторвать глаз от её фотографий… Сколько она трудилась, это настоящее наслаждение быть рядом с таким человеком… У неё, видимо, замечательный муж, как бережно он хранит воспоминания до мелочей о Любови Петровне… Она была рождена как звезда, лучи которой проникали в людские сердца. Она излучала радость…

Вервская Л.А., г. Н-Тагил».

«Очень благодарна за прекрасную передачу о моей любимой актрисе Любови Петровне Орловой. Слушала с наслаждением. Да и не только слушала, но и записала всю передачу. Любовь Петровна была необыкновенна, она неповторима. В передаче звучала как живая и вечно молодая…

Котова В.Н. Серпухов».

И, что совсем интересно, в редакцию приходили письма на имя самой Орловой, хотя вся страна знала, что её нет уже семь лет, — шёл 1982 год.

«В день рождения моей любимой актрисы Любови Петровны Орловой.

Дорогая Любовь Петровна!

Если бы Вы знали, как Вы дороги мне! Преклоняюсь перед Вашим талантом! Вот уже полвека, как ношу Вас в своём сердце. Вы повлияли на мою судьбу… Шли годы. Я вышла замуж, у меня родилась дочь. В честь Вас, Любовь Петровна, я назвала её Любовью… В пятидесятых годах Вы приехали на гастроли в Серпухов. Разве я могла пропустить это? Рано пришла в клуб, взяла билет на первый ряд. Как я Вам аплодировала, когда Вы вышли на сцену! На Вас было голубое платье. Нежная улыбка… Долго Вас не отпускали зрители. Тепло, очень тепло встречали Вас серпуховичи! Это был самый замечательный день в моей жизни. Спасибо Вам за Ваш прекрасный талант, который приносит людям счастье!

С уважением к Вам

Котова В. Н.».

Интересно, что такая безмерная любовь зрителей и слава жены-актрисы абсолютно не задевала мужа-режиссёра и он никогда не выказывал никакой ревности по этому поводу. Он тоже ею гордился и совершенно разделял всеобщее восхищение Любовью Петровной.

Первый знак судьбы, будущего счастья и любви наших героев, был послан им весьма своеобразно. Всё дело было в кошке, о чём мне лично рассказывала хозяйка этой самой кошки Галина Александровна Шаховская, которая была балетмейстером и ставила танцы во всех фильмах Александрова и Орловой. Я имею в виду ту самую кошку, о которой закадровый голос в юбилейной (к столетию) передаче об Орловой безапелляционно заявил: «…да и вряд ли была кошка и, скорее всего, никакой кошки не было». Нет, я не понимаю этой абсолютной уверенности в подобных случаях! По-моему, уверенным можно быть только в том, что сам видел и слышал. А вот про эту самую кошку я сама, повторяю, слышала от балетмейстера Галины Шаховской.

Дело было так. Любовь Петровна и Галина Александровна подружились, что называется, с первой встречи, у балетного станка. Галина Шаховская, будучи совсем немногим старше Любочки, была её балетным педагогом в музыкальном театре под руководством Владимира Ивановича Немировича-Данченко, где артисты, уже работая на профессиональной сцене, продолжали совершенствоваться и заниматься в вокальных и танцевальных классах.

«Я увидела очаровательного голубоглазого эльфа, — вспоминала о первой встрече со своей подопечной Шаховская. — Кругом девушки, тётки, бабы и среди них — эльф. Нам, профессионалам и ценителям хореографии, пластики и театра, сразу заметны эти знаки отличия. У Любочки была превосходная ступня с подъёмом, коленка втянутая, пропорции длинной ноги и ширины плеч, головка, очаровательные черты лица, музыкальность и ритмичность».

Молодая артистка обращала на себя внимание и изящным костюмом, в котором она занималась. В те годы тотальной разрухи и дефицита чёрная комбинация на широких атласных лентах-бретельках ошеломляла. Это был период, когда у неё развивался серьёзный роман с подданным Германии. Напоминаю: это был 1933 год. В Германии пришёл к власти Гитлер, у нас было ещё сложнее. Любочкины родители (мои прабабушка и прадедушка) в ужасе замирали, когда под их окнами дома в Гагаринском переулке останавливалась почти невозможная в те годы иномарка. Но Любе, видимо, уже тогда в полной мере была присуща та «русская отвага», о которой позже будут писать кинокритики в связи с её героинями на экране.

Франц, так звали иностранного поклонника, настаивал на их совместном отъезде в Германию, где он надеялся сделать из талантливой возлюбленной кинозвезду Но не тут-то было. Вот тогда и состоялась та самая встреча, которая решила судьбу её, Григория Александрова и всего мирового кинематографа.

Как я уже говорила, Любочка очень подружилась с Шаховской, и эта дружба стала пожизненной. Я прекрасно её помню — очень высокую, худую и крайне экстравагантную женщину с громким, немного в нос, голосом. Друзья ласково называли её Галочкой. Она была всегда чуть экзальтирована, вся в «высоком» и совершенный фанат профессии. Жизнь всего человечества рассматривалась ею только с точки зрения взаимоотношений с мюзик-холлом. Ей, судя по всему, было уже около восьмидесяти, когда я частенько встречала её на улице, поскольку мы жили почти рядом — на «Грузинах». Всегда энергичная и оживлённая, она постоянно говорила о неоспоримых преимуществах любимого жанра. А однажды на Пушкинской площади, когда я плавилась от сорокаградусной жары, Галина Александровна возникла передо мной совершенно свежая, бодрая и громко сообщила мне, что только что приехала из Днепропетровска, где она поставила «потрясающий балет с потрясающими артистами». Её небольшие, очень яркие и цепкие глаза в густо и небрежно накрашенных ресницах никогда не были отсутствующими и никогда не позволяли отсутствовать собеседнику. Они как бы настраивали тебя — и очень властно — на свою волну.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});