Подарки к Зимнепразднику - Лоис Буджолд

Он вышел туда, на ходу натягивая куртку, и обнаружил Тауру, которая разминалась энергичными наклонами и растяжками под потрясенным взглядом Пима. Похоже, до одежды для активного отдыха у модистки леди Элис руки не дошли: на огромной женщине был поношенный тренировочный костюм, но хотя бы нейтрально серый, а не ослепительно розовый. Ткань обтягивала плавные линии мышц, не делавших Тауру грузной, но создававших безошибочное впечатление свитой в пружину силы. Спускающаяся по спине коса вносила в это зрелище лихую и веселую нотку.

— А, оруженосец Ройс, доброе утро! — приветствовала она его и улыбнулась было, но тут же подняла ладонь ко рту.

— Не надо… — Не сумев подобрать слова, Ройс махнул рукою. — Со мною этого делать не надо. Мне ваша улыбка нравится. — Тут он понял, что это не было просто вежливой ложью. «Я начинаю к ней привыкать».

Сверкнули клыки. — Надеюсь, вас не вытащили из постели. Майлз сказал, что его люди в качестве беговой дорожки используют тротуар вокруг квартала, потому что в нем примерно километр. Думаю, я не заблужусь.

Ройс поймал на себе взгляд Пима. Его вызвали не затем, чтобы галактическая гостья милорда не заблудилась, а чтобы разбираться со скандалами, которые затеют водители Форбарр-Султаны, в изумлении засмотревшись на нее и въехав друг в друга или же налетев на бордюр.

— Нет проблем, — быстро среагировал Ройс. — Обычно мы в такую погоду в качестве спортивного зала используем бальный, но его украсили для приема, так что в этом месяце я с тренировками отстал. Будет приятным разнообразием пробежать дистанцию с кем-то, кто не настолько старше или, гм, ниже меня. — Он украдкой глянул на Пима.

Холодная, как снег, улыбка Пима, открывавшего им кодовый замок, обещала должное воздаяние за эту колкость. — Развлекайтесь, ребятки.

Жгучий ледяной воздух прогнал ночную усталость Ройса. Он вывел Тауру наружу мимо охранника на воротах, и повернул направо, вдоль высокой серой стены. Несколько шагов спустя Таура напряглась и перешла на размашистую трусцу. За какую-то пару минут Ройс успел пожалеть о своей попытке задеть за живое немолодого Пима; длинные ноги Тауры просто пожирали расстояние. Вполглаза Ройс приглядывал за утренним потоком машин — пока, к счастью, не слишком плотным, — а остальные силы сосредоточил на том, чтобы не опозорить Дом Форкосиганов и не свалиться, задыхаясь, на тротуар. Глаза бежавшей Тауры заискрились от возбуждения, точно ее дух заполнил все тело, а тело распрямилось, чтобы дать ему больше места.

Через полдюжины кругов она едва запыхалась, но затормозила и перешла на шаг, возможно, из жалости к своему сопровождающему.

— Сделаем кружок по саду, чтобы остыть? — прохрипел Ройс. Сад госпожи Форсуассон, занимавший треть квартала и бывший ее свадебным подарком милорду, был спрятан от взгляда с улицы стенами и насыпями. Они перебрались через ограждения — временно, до окончания свадьбы, сад был закрыт для посторонней публики.

— Вот это да! — ахнула Таура, когда они свернули на извилистую дорожку, петлявшую между снежных холмиков. От одного угла сада до другого изящно змеился ручей; черная шелковистая вода струилась между перистых ледяных выростов. Розовато-оранжевые лучи рассвета отражались на ветках обледеневших деревцев и кустов, стоявших в синих тенях. — Боже, это прекрасно! Я и не думала, что сад может быть так очарователен зимой. А что делают эти люди?

Бригада рабочих разгружала плавучие платформы, на которых высокими стопками стояли ящики всех размеров с пометкой «БЬЮЩЕЕСЯ». Еще двое обходили сад со шлангами в руках, обрызгивая водой некоторые, помеченные желтыми бирками, ветки, чтобы создать еще больше хрупких сверкающих сосулек. Силуэты барраярских растений под этим серебрением делались еще более сверкающими и экзотичными.

— Они расставляют ледяные фигурки. Милорд заказал ледяные цветы, и скульптуры всяческих животных, и прочее, чтобы заполнить сад, ведь настоящие растения по большей части под снегом. И еще они добавляют свежего снега там, где его не хватает. Живые цветы на церемонию нельзя вынести до самого последнего момента, до конца завтрашнего утра.

— Какая жалость, свадьба в саду, на открытом воздухе — и в такую погоду? Это по-барраярски, да?

— Гм, нет. Не совсем. Я думаю, первоначально милорд рассчитывал на осень, но госпожа Форсуассон еще не была готова. А он уже настроился на то, что поженятся они в саду, потому что сад сделала она, понимаете? И он, гори все синим пламенем, собирается заключать брак в саду. Смысл в том, что все соберутся в особняке, потом выйдут сюда для принесения обетов и быстренько поспешат обратно в бальный зал, там будет прием, и угощение, и танцы, и все такое прочее. — «И первая помощь при обморожении и переохлаждении». — Все будет в порядке, если погода останется ясной. — Комментарии прислуги насчет возможных катастроф, заложенных в этом сценарии, Ройс решил оставить при себе. В любом случае, персонал особняка Форкосиганов был един в своей решимости заставить эксцентричный план милорда сработать.

В ровном сиянии рассвета, просочившемся между зданий, глаза Тауры сверкали. — Я дождаться не могу примерки платья, которое леди Элис заказала для меня на церемонию. Барраярская женская одежда такая любопытная. Но сложная. В каком-то смысле это своего рода форма, но не знаю, кем я себя в ней чувствую: новобранцем или вражеским шпионом. В любом случае, не думаю, что настоящие леди меня расстреляют. Так много приходится учить, что здесь и как, — а вам это, наверное, кажется до смешного легким. Вы с этим выросли.

— Я с этим не рос. — Ройс махнул рукой в сторону особняка Форкосиганов, впечатляющей каменной громады, возвышающейся над высоченными, голыми деревьями. — Мой отец был просто строителем из Хассадара — это столица форкосигановского Округа, в паре сотен километров южнее, по эту сторону Дендарийских гор. Там множество всего строится. Он предложил взять меня в ученики на стройку, но мне представился шанс стать уличным стражником, и я за него ухватился. Под влиянием момента, по правде говоря. Мне было восемнадцать, я не знал всего от и до. Конечно, я многому выучился потом.

— А что сторожат уличные стражники? Улицы?

— В том числе. На самом деле — весь город. Делаешь то, что необходимо. Регулируешь движение, пока оно не превратилось в одну сплошную пробку — или после того. Решаешь проблемы людей, которые на что-то рассержены, не даешь им поубивать свою родню, или разбираешься с тем, что вышло, если помешать не удалось. Отыскиваешь украденное имущество, если повезет. Я много работал в ночных пеших патрулях. Когда проходишь город на своих двоих, узнаешь массу разных вещей, и весьма близко. Я научился управляться и с парализатором, и с и шоковой дубинкой, и со здоровенным злобными пьянчугами. И через пару, как показалось, у меня это стало неплохо получаться.

— И как же ты оказался здесь?

— О… был один небольшой инцидент… — Он смущенно пожал плечами. — Какой-то спятивший олух попытался открыть стрельбу из автоматического игольника на Хассадарской площади в час пик. Я, гм, его разоружил.

Она приподняла брови. — С помощью парализатора?

— К несчастью, без. Я в тот момент был не на дежурстве. Пришлось все делать голыми руками.

— Трудновато подобраться близко и вплотную к человеку, палящему из игольника.

— Ага, в этом и была проблема.

Ее губы изогнулись в улыбке — или, по крайней мере, белоснежные клыки высунулись сильнее.

— В тот момент все казалось абсолютно разумным, хотя потом я спрашивал себя, о чем тогда, к черту, думал? По-моему, не думал вовсе. Во всяком случае, он убил лишь пятерых человек, а не пятьдесят пять. Люди почему-то считают, что это было невесть что, но я уверен, что это пустяк в сравнении с тем, что тебе довелось видеть там.

Взгляд вверх должен был обозначать дальние звезды, хотя сейчас небо было бледно-голубым.

— Эй, может я и большая, но не иглоустойчивая! Ненавижу этот пронзительный визг, когда режущие нити свистят и ввинчиваются в воздух вокруг, хотя умом понимаю, что эти как раз прошли мимо.

— Ага, — прочувствованно согласился Ройс. — Ну вот, после этого поднялась дурацкая шумиха, кто-то порекомендовал меня командиру личных оруженосцев милорда, Пиму, и вот я здесь. — Он оглядел сверкающий волшебный сад. — По-моему, я был уместнее в хассадарских переулках.

— Не-а, Майлзу всегда нравилось иметь за спиной внушительное прикрытие. Страхует от множества мелких расстройств. Хотя крупные все равно приходится принимать как есть.

Он выждал минуту и спросил: — А как ты охраняла, гм, милорда?

— Так забавно думать о нем как о «милорде». Для меня он всегда будет маленьким адмиралом. По большей части, я просто нависала над людьми. А если требовалось, то улыбалась.