Машина грабежа. Военачальники, олигархи, корпорации, контрабандисты и кража богатств Африки - Tom Burgis

Брайанту нужны были сторонники с глубокими карманами. Он нашел их на Уолл-стрит. Трейдеры из Goldman Sachs давно играли на сырьевых рынках; острые как бритва банкиры Goldman курировали слияния и поглощения между ресурсодобывающими компаниями. Теперь, в Cobalt, у него будет своя собственная нефтяная компания. Goldman и два самых богатых американских фонда прямых инвестиций, Carlyle и Riverstone, вместе выложили 500 миллионов долларов на запуск Cobalt.

В июле 2008 года, когда компания Cobalt вела переговоры о правах на геологоразведку, чтобы проверить свою теорию о потенциале "подсолевых" нефтяных границ Анголы, ангольцы выдвинули одно условие. Cobalt должна была взять в качестве младших партнеров две малоизвестные местные компании, каждая с миноритарной долей. Это требование якобы было частью декларируемой режимом цели - помочь ангольцам закрепиться в отрасли, которая обеспечивает всего 1 процент рабочих мест, хотя приносит почти весь экспортный доход страны. Соответственно, в 2010 году Cobalt подписала контракт, согласно которому она владела 40-процентной долей в предприятии и была оператором. Сонангол, государственная нефтяная компания, имела 20 процентов. Две местные частные компании, Nazaki Oil и Gáz и Alper Oil, получили 30 и 10 процентов соответственно. Разведка началась со всей серьезностью. Еще до потрясающей находки геологи Cobalt окрестили ангольское месторождение "Золотой пылью". На пике роста акций Cobalt после обнародования ангольской находки акции компании Goldman Sachs стоили 2,7 миллиарда долларов. Компания Cobalt переехала в Хьюстон в новую сверкающую штаб-квартиру, расположенную недалеко от офисов крупнейших компаний. Один из посетителей офиса Джо Брайанта в Кобальтовом центре отметил потрясающий вид на город. "Кобальт", - заметил местный риелтор, - станет огромной историей успеха Хьюстона".

Была только одна загвоздка. Cobalt не раскрыла - более того, компания утверждает, что не знала, - что три самых влиятельных человека в Анголе владели тайными долями в ее партнере, Nazaki Oil and Gáz. Одним из них был Мануэль Висенте. Будучи руководителем Sonangol на момент заключения сделки с Cobalt, он контролировал выдачу нефтяных концессий и условия контрактов. Два других скрытых владельца Nazaki были не менее влиятельны. Леопольдино Фрагосо ду Насименту, бывший генерал, известный как Дино, имеет интересы от телекоммуникаций до торговли нефтью. В 2010 году он был назначен советником третьего влиятельного владельца Назаки, генерала Мануэля Хелдера Виейра Диаша Жуниора, более известного как Копелипа. Один из ветеранов политики Футунго, который конфликтовал с Копелипой, сказал мне, что, если когда-нибудь настанет день падения Копелипы, "люди на улицах разорвут его на куски за то, что он сделал в прошлом". Будучи главой военного бюро при президенте, он руководит службой безопасности, которая защищает Футунго любыми средствами. Некоторые даже осмеливаются называть его "o chefe do boss" - босс босса. Во время войны он занимал пост начальника разведки и координировал закупки оружия для МПЛА. В последнее время он стал главным среди "бизнес-генералов", высокопоставленных лиц в органах безопасности, которые превратили свое влияние в доли в алмазах, нефти и любом другом секторе, который выглядит прибыльным. Вместе эта троица составила основу коммерческого предприятия Футунго.

Давно забытый закон 1977 года запрещает американским компаниям участвовать в приватизации власти в далеких странах. Обновленный в 1998 году Закон о коррупции за рубежом считает преступлением то, что компания, ведущая деятельность в США, платит или предлагает деньги или что-либо ценное иностранным чиновникам, чтобы получить бизнес. Он распространяется как на сами компании, так и на их должностных лиц. В течение многих лет после принятия FCPA был скорее похвальным идеалом, чем законом с зубами. Однако с конца 2000-х годов ведомства, которые должны были обеспечивать его соблюдение, - Министерство юстиции, которое возбуждает уголовные дела, и Комиссия по ценным бумагам и биржам, регулирующая фондовый рынок, которая занимается гражданскими делами, - начали делать это с энтузиазмом. В их поле зрения попали такие крупные имена, как BAE Systems, Royal Dutch Shell и бывшая дочерняя компания Halliburton под названием Kellogg Brown & Root. Все трое признали факт нарушения FCPA или связанных с FCPA нарушений, и в результате дела были оштрафованы и лишены прибыли на общую сумму более миллиарда долларов - хотя такие суммы едва ли могут повлиять на прибыль столь крупных компаний.

В отношении нефтяных и горнодобывающих компаний было возбуждено больше дел по FCPA и аналогичным законам, принятым в других странах, чем в любом другом секторе. Так, урегулирование споров между Halliburton и Shell касалось взяточничества в Нигерии. Компании хотят получить права на конкретные географические территории на максимально выгодных условиях. Для жителей сырьевых государств Африки к югу от Сахары получение части ренты, которую сырьевые компании платят государству в обмен на прибыльную территорию, или занятие позиции привратника на этой территории - это, безусловно, самый прямой путь к богатству.

Доставка чемодана, набитого деньгами, - лишь самый простой способ обогащения местных чиновников через нефтяные и горнодобывающие предприятия, управляемые иностранными компаниями. Более изощренный метод предполагает участие местных компаний, зачастую не имеющих достаточного опыта работы в сырьевых отраслях. Эти компании получают долю в начале нефтяного или горнодобывающего проекта, наряду с иностранными корпорациями, которые будут копать и бурить. Иногда владельцами таких компаний становятся настоящие местные бизнесмены. Но иногда это просто подставные компании, владельцами которых являются те самые чиновники, которые влияют или контролируют предоставление прав на нефтяные и горнодобывающие проекты и стремятся превратить это влияние в долю прибыли. В последнем случае иностранная нефтяная или горнодобывающая компания рискует попасть под действие антикоррупционного законодательства у себя на родине. Но зачастую конечные владельцы подставных компаний скрыты за слоями корпоративной тайны. Одна из причин, по которой иностранные ресурсные компании проводят так называемый "due diligence", прежде чем начать инвестиции за рубежом, - это стремление установить, кто на самом деле является владельцем их местных партнеров. В некоторых случаях расследования, проводимые в рамках "due diligence", сводятся, по словам одного из бывших топ-банкиров, к "производству отрицания". В других случаях due diligence выявляет столько "красных флажков" в отношении перспективной сделки, что компания просто отказывается от нее. Часто доказательства, которые собирает due diligence-расследование в отношении коррупционных рисков, оказываются неубедительными. Тогда компания сама решает, стоит ли продолжать работу.

В 2007 году, когда ангольские амбиции начали обретать реальные очертания, Cobalt привлекли для проведения юридической проверки Vinson & Elkins и O'Melveny & Myers, две уважаемые американские юридические фирмы. В Анголе не так-то просто получить корпоративную документацию, хотя предполагается, что любая компания должна иметь доступ к документам своих партнеров. Мне удалось получить регистрационные документы Nazaki,