Ангел тринадцатой норы - Владислав Силин

— Расскажите, пожалуйста, что в них написано?

Пальцы профессора забегали по отверстиям. На его лице отразилось беспокойство:

— Старые пророчества сбываются. Злой бог умер! Сегодня утром настала его смерть — в месте без пространства, между мирами.

Денис промчался вниз по лестнице и выбежал в сквер. Он достал мобильник и набрал номер посольства:

— Алло! Переключите меня на господина Ландмейстера.

Ландмейстер откликнулся чуть ли не сразу:

— А, Денис! Судя по дыханию, вы только что сбежали с девятого этажа. Значит, вы были у Олечки и видели профессора. Следовательно…

— Хватит с меня вашей дедукции! Скажите, господин Ландмейстер… кто обычно побеждал в ваших игрищах у Пустой Норы?.. Пинки на счастье — кому везло чаще других?..

После недолгой паузы детектив услышал:

— Мне. Я ведь не первый год ландмейстерствую.

— А первоисследователь?..

— Обычно он проигрывал. Денис, я уже понял, что вы догадались. Давайте встретимся в «Пути генолова».

Посол долго не решался начать разговор. Завацкий не торопил его.

— Жаль, что этот мир скоро исчезнет… — наконец произнес Ландмейстер. — Фолийцы мне нравились. Их сумасшествие вызывало уважение.

— Поздно говорить об этом. Лучше расскажите, как было дело. Когда Геннадий выложил вам на стол пачку перфокарт, вы ужаснулись?

— Ну конечно, Денис!.. Панеев годы и годы провел в кошмаре паранойи. Для него это естественно — следить за всеми. Подозревать всех. Фолийцы — отражение его больной души, они тоже не видели в экзоматах ничего крамольного. Но я-то нормальный человек! Вы, надеюсь, тоже. Вы хоть представляете, что произошло бы, попади чертежи на Землю?

Денис кивнул:

— Тотальная слежка. Тысячи экзоматов в подвалах госслужб. Контроль каждого мгновения жизни; пытки в стремлении выяснить, кто скрывается за безликими образами на перфокартах.

— Более того: превентивные наказания. Уничтожение потенциальных преступников, террор и хаос… Шантаж: держать экзомат на каждого человека невыгодно; однако угроза этого окажется эффективней любых санкций. Если честно, я едва удержался, чтобы не пристрелить этого идиота на месте. Ведь он же не понимал, совершенно не понимал, что несет людям!

— Двадцать восьмого сентября, в полдевятого… Как я вижу, Панеев на девять десятых ощущал себя Ангелом Стоянцевым. Вероятно, он не вполне отдавал себе отчет, чью смерть предсказывает карточка?..

— Почти. Он был уверен, что экзомат действует лишь в той реальности, в какой построен. Я знал, что он постарается бежать с Фоли, и подстерег его у входа в Нору. Помните легенду о визире, который встретил Смерть в Бухаре и сломя голову помчался в Коканд, чтобы избежать опасной встречи?

— А Смерть как раз и должна была его настигнуть в Коканде… Теперь я понимаю. Привратники пытались его задержать, а Геннадий психанул. Он бросился в портал ровно в тот миг, что был предсказан экзоматом. Как вы его убили?

— Ядом. Я распотрошил обойму с парализующими иглами. Стрелять из пистолета было рискованно: пространство Норы не подчиняется законам нашей физики. Никто не знает, как повела бы себя выпущенная игла на границе между мирами. Я засел у выхода из Норы и терпеливо ждал, когда Панеев подойдет на расстояние удара. Признаться, вы меня смутили. Я не ожидал, что вы появитесь в такой неудачный момент. К счастью, сноровка, приобретенная мною за годы путешествий, пригодилась. Я ткнул первоисследователя иглой ровно за миг до того, как он коснулся границы Норы. По инерции Гена вошел в Нору, сделал несколько шагов и упал. — Ландмейстер вытер пот. — Это мерзкое оружие, Денис… Его используют для шантажа. Яд парализует; если не ввести антидот, спустя несколько часов наступает смерть…

Денис молчал. Солнечный свет проникал в окна кафе, неуместно яркий и праздничный. Где-то вдалеке слышались крики и ругань.

Панеев умер. Рай — каким бы он ни был спорным и надуманным — покинул Фоли.

— Я не в силах обвинить вас, Ландмейстер, — вздохнул Завацкий. — Не в человеческой власти решить: стоит ли жизнь одного страданий многих… Через сорок дней закроется Нора на Фоли. Один бог ведает, исчезнет ли этот мир в переплетениях вероятностей Вселенной или же мы просто забудем путь сюда… Но, если честно, я рад, что кошмар экзоматов миновал нас.

— Еще не вполне. Но я приложу к тому все усилия.

— Да. Хорошо. Труп первоисследователя обнаружить не удастся. Пустая Нора для каждого своя, в чужую проникнуть невозможно. Насколько помню, Геннадий отказался расписаться в журнале привратников. Доказать, что он ушел Пустой Норой, — невозможно. Нам следует обдумать детали версии, которую мы предоставим Капитулу.