По прозвищу «Малюта» - Александр Айзенберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Давай, лейтенант, рассказывай, что там у вас произошло, только правду, а про эту филькину грамоту… – Капитан потряс листками с чистосердечным признанием Линевича, – можешь забыть.
– Хорошо, товарищ капитан, или я должен обращаться к вам гражданин капитан госбезопасности?
– Да брось ты, лейтенант, называй просто товарищем капитаном.
– Итак, сегодня утром к нам в часть заявился этот перец…
– Кто?!
– Лейтенант Линевич, весь из себя такой грозный и праведный, приказал сдать личное оружие и следовать с ним, так как я арестован. Я не стал возмущаться, решил сначала узнать, в чём меня обвиняют, а лейтенант привёз меня к вам в управление, завёл в свой кабинет и сразу попробовал выбить из меня признание в моей работе на немецкую разведку. Вот так с ходу, даже не зачитав причины ареста и не объяснив, в чём меня обвиняют.
– А боец твой, чем ты ему так досадил, что он на тебя даже не своему особисту донос написал, а нам, в центральное управление.
– С этим дятлом я ещё разберусь! Понимаете, товарищ капитан, я только пришел из училища и, посмотрев на боеспособность своих бойцов, ужаснулся. Доведись нам, не дай бог, сейчас с кем воевать, так они такого навоюют. Физическая подготовка отвратительная, боевая тоже не очень. Идти с этим к начальству? Кто я для них, зелёный лейтёха, только из училища, одним словом – салага, а уже их, опытных командиров, учить будет. Знаете ведь, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Вот я и решил, что сначала я свой взвод в порядок приведу, а там, глядишь, и рота подтянется, за ней и батальон. Представляете, в первый день у меня меньше половины взвода смогли десять километров пробежать, и это без оружия и снаряжения. И как с такими бойцами воевать?! Сейчас, спустя две недели после усиленных тренировок, они все смогли пробежать эту дистанцию. Я хочу одного: чтобы мои бойцы были самыми умелыми и подготовленными, а кроме того, хочу с ними отработать методику различных боев, в поле, в помещениях, снятие часовых, маскировка, уничтожение вражеских объектов, рукопашный бой, меткая стрельба. Я хочу сделать элитное подразделение, которое сможет выполнить любое задание командования. А для этого в первую очередь необходима превосходная физическая подготовка, чем я пока и занялся со своими бойцами. Я для этого специально пока спортгородок построил, надеюсь, позже мне удастся уломать начальство на строительство полосы препятствий, для уже полноценной тренировки своих бойцов.
Капитан с интересом слушал этого лейтенанта. То, что тот превосходный боец, было видно уже по тому, как он в одиночку скрутил троих их сотрудников, причем, похоже, без членовредительства. Да, не похож он на врага народа или шпиона, тот просто не стал бы так подставляться, был бы в тени, а не лез на рожон со своими идеями. А вот задумка лейтенанта об элитном подразделении его заинтересовала. Им самим такое подразделение не помешает, вот только где его взять, а если припахать этого лейтенанта? Во-первых, ссориться с НКВД после произошедшего не в его интересах, а во-вторых, это плюс для него в глазах его начальства. Раз этим заинтересовался НКВД и направил для тренировок и обучения своих сотрудников, значит, они решили, что это дело стоящее, а раз так, то и им, армейцам, надо поощрить лейтенанта. Но в любом случае сначала надо посоветоваться с начальством.
– Вот что, товарищ лейтенант, меня тоже заинтересовала ваша задумка, но как вы понимаете, сначала надо обсудить это с начальством. Сейчас мы с вами пойдём к начальнику НКВД, и вы подождёте меня в его приёмной, возможно, он сам захочет с вами поговорить.
Я лишь молча поднялся за капитаном, шел и, как говорится, держал кулаки: если моей идеей заинтересуется городской отдел НКВД, то моё начальство сразу пойдёт мне во всём навстречу, ещё бы, тут дело даже не в страхе перед особистами, а в том, что раз энкавэдэшники посчитали это перспективным, значит, и нам не след отставать, тем более что это наш командир всё затеял.
У кабинета начальника НКВД я остался в приёмной, а капитан зашел в комнату. Его не было минут десять, после чего он выглянул и махнул мне рукой, заходи, дескать. Я и зашел.
На меня смотрел капитан, другой капитан, среднего роста, лет под сорок, взгляд умный и опасный.
– Так вот ты какой, лейтенант Скуратов. Товарищ Костромин рассказал мне о твоей задумке. В ней что-то есть, как ты смотришь, если мы выделим тебе для обучения отделение наших бойцов?
– Только положительно, товарищ капитан госбезопасности, появится дух соперничества, как это так, гэбисты лучше нас. Будут стараться и сами не ударить в грязь лицом и больше и лучше тренироваться. А вот если вы ещё поспособствуете строительству полосы препятствия и учебного городка, то это будет просто отлично.
– Что ещё за учебный городок?
– Имитация различных построек. Зачастую приходится действовать не в поле, а в городе или деревне, и тогда надо правильно работать в постройках. Бой в населённом пункте, как правильно действовать. Там можно будет отработать тактику и стратегию боя в постройках, как надо делать, а как – ни в коем случае. Думаю, вам самим это пригодится в большей степени, всё же мы как бы больше в поле действуем, а вы в населённых пунктах.
– Пожалуй, ты прав, идея интересная. Хорошо, капитан Костромин поможет тебе со строительством и будет курировать обучение наших бойцов. Всё, свободен.
Логика начальника Житомирского отдела НКВД была понятна, да это любому умному человеку будет понятно. Есть новая идея и есть человек, который её продвигает. А самое главное, он из другой структуры, и ты сам, считай, ни за что не отвечаешь. Не получилось? Ну что поделать, ты тут ни при чём, а если вышло, то ты вроде как одобрил это и даже поучаствовал, зато потом начальству можно
