Восхождение Светлого - Фим Юлия

Убедившись, что ее услышали, Чживэй перешла к распоряжениям:

– Цао Цао и Инь Вэньтай, вы под командованием Сюанцина, Лянъюй и Цзиньхуа, вы идете со мной, Вянь Чжан идет с Лин Цзинь, а госпожа Гуйин с Сяо До. Четыре лагеря – четыре спасения.

– Но ведь лагерей осталось пять? – переспросил Вянь Чжан.

Чживэй едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Почему они не могут просто довериться ей и не задавать глупых вопросов?

– Это вопрос приоритетов, господин Вянь. Перед тобой есть один Темный или четыре. Но спасти сможешь только или одного, или четверых. Что ты выберешь?

– Я…

Чживэй прервала его.

– Тебе не придется думать. Я беру этот грех на себя.

Чживэй и правда гордилась этим. Чистые души – вот ее подарок всем Темным, а особенно – Лин Цзинь.

– Выступаем ночью! И пусть звезды сияют в высоте!

Цао Цао, советник Тенистой Прогалины, свободный Темный

Инь Вэньтай и Цао Цао вместе с отрядом уже ждали Сюанцина у ворот Хоулун, которые вели к северо-западной части страны. С виду это были триумфальные ворота с украшениями из металла без дверей, стоявшие посреди леса, и, несмотря на свой внушительный вид, казались обычным памятником архитектуры. Однако на деле это были одни из пяти ворот, наполненных идеальной гармонией ци, их энергия была невообразимо велика, а проход сквозь них вел в другую часть страны.

Ворота Хоулун выходили к трудовому лагерю, недалеко от города Ланьчжоу.

– Лин Цзинь сказала нам быть осторожнее не меньше пяти раз, – хмыкнул Цао Цао. – Заметил? Не очень-то она доверяет Молчуну.

– Не меньше десяти раз она предупредила Лянъ-юй и Цзиньхуя, а они отправляются с главнокомандующей Лю Чживэй.

– За месяц Молчун сказал мне всего одно предложение: передай пиалу для чая.

– Что ты хочешь сказать?

– Просто не уверен во всем этом. А если Молчун просто поленится говорить команды? Или опять погрузится в себя? Он совсем недавно здесь и еще не отошел от ужасов трудового лагеря. В его положении легко растеряться и запутаться в своих мыс…

Цао Цао оборвал себя на полуслове, ощутив присутствие Молчуна раньше, чем он появился.

Оба приятеля замолчали и уставились на командующего.

– Привет, Молчун! – Цао Цао улыбнулся.

– Сюанцин, – ответил командующий мягким тоном, но безапелляционно.

Цао Цао и Инь Вэньтай послушно кивнули, пока Сюанцин начал проверять готовность доверенной ему группы Темных. От него, как и всегда, исходила странная аура: могущественная, хаотичная, не соответствующая спокойному тону. Кажется, единственной, кто не чувствовал этой ауры, была Чживэй. Все остальные оглядывались на Сюанцина, провожали его взглядом, поэтому, даже когда он приходил в трапезную и пытался забиться в угол, у него не получалось остаться незамеченным. Было в нем что-то такое… Цао Цао не мог подобрать более подходящего слова, чем «величественность».

– Все же полагаю, нам нечего опасаться, – пробормотал Вэньтай, пока Сюанцин крайне внимательно оглядывал каждого воина в их отряде.

– Молч… Сюанцин силен, – согласился Цао Цао.

Когда они были готовы, Сюанцин отдал команду построиться, после чего первым зашел в ворота.

Цао Цао отправился следом за ним, а Вэньтай замыкал шествие.

Сюанцин дождался, пока все соберутся по ту сторону, после чего приказал не пользоваться силой, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. План для всех отрядов был одинаковый: добраться до трудового лагеря, снять защиту заклинанием, выданным Чживэй, устранить часовых, затем – всех остальных распорядителей лагеря, после чего вывести Темных.

В случае возникновения непредвиденной ситуации Чживэй приказала безоговорочно полагаться на командующих.

Трудовой лагерь Ланьчжоу располагался почти у выхода из леса, и как только тот показался сквозь просветы между деревьями, Сюанцин едва заметно кивнул. Цао Цао с Вэньтаем тут же распорядились остановиться.

Сюанцин достал заклинание из нагрудного кармана, сжег его в руке, направляя пепел в сторону лагеря. Ничего не произошло.

– Уже все? – неуверенно спросил Цао Цао.

– Ты же не ждал фейерверка, – насмешливо возразил Вэньтай.

– А ты на себе хочешь испытать, сработало ли оно? Ты когда-нибудь испытывал на себе гнев светлых?

– Испытывал, – холодно ответил Инь Вэньтай, и Цао Цао неловко замолчал. В отличие от него, рожденного в Тенистой Прогалине, Вэньтая нашли брошенным на дорожном тракте и едва живым.

– Стойте, – Сюанцин прервал их спор. – Приказ ничего не делать и защищаться, если понадобится. Силу не применять.

Едва закончив предложение, Сюанцин исчез в темноте. Все застыли в напряжении, однако время шло, секунды сменялись новыми секундами, минуты – новыми минутами, а ничего не происходило. Отряд начал неуверенно переглядываться, нервное напряжение накапливалось.

– Быть может, он уже все, того? – не выдержал Цао Цао.

– Или просто растерялся, – следом засомневался Вэньтай.

– Почему нами руководит полунемой?! И новопришедший! – горячо зашептал Цао Цао. – Мне нравится Молчун, но ставить его командующим? Вэньтай, распорядись о нападении!

Между Вэньтаем и Цао Цао состоялся молчаливый диалог.

– Приказ ждать, – наконец, сказал Вэньтай. – Молча.

Ворота лагеря резко отворились с оглушающим хлопком, заполнившим пустоту.

Вэньтай, вопреки обещанию не использовать ци, наколдовал лук, Цао Цао – боевой топор. Готовые защищаться, они подняли оружие, однако вперед вышел Сюанцин.

– Безопасно, – кивнул он. – Забираем Темных.

По толпе прошелся изумленный шепоток, но Сюанцин уже развернулся и направился внутрь.

– Он устранил всех стражников и надзирателей… один? – в голосе Вэньтая прозвучало недоверие.

Цао Цао неуверенно пожал плечами. Он уже настроился на хорошую драку, но по всему выходило, что либо Сюанцин заслуживал роли командующего, либо он бредил. Отдав на всякий случай приказ отряду быть наготове, он переступил через врата.

Внутри их встретили мертвые тела: дюжина раскиданных мужчин и один светлый. Сюанцин убил их так, что ни один звук не нарушил тишины леса и лагеря. Чем дальше они углублялись, тем очевиднее становилось, что врагов больше не осталось.

Картина выходила жуткая: люди погибли, занимаясь своими делами, не успев даже заметить, что их атаковало.

– Обидно, – вздохнул Вэньтай.

– Нам ничего не досталось, – цокнул языком Цао Цао, настроенный на драку.

Сюанцин уже отворял двери бараков.

– Он как будто торопится, – тихо пробормотал Вэньтай.

– Наверное, хочет поскорее вернуться в свой угол, чтобы не общаться с нами, – хмыкнул Цао Цао.

Вскоре все Темные из бараков собрались на площади. В недоумении и с недоверием они оглядывались друг на друга в темноте, явно уверенные, что их ожидал очередной извращенный вид издевательств.

– Вы свободны, – голос Сюанцина прокатился громом по площади. – И пойдете с нами.

– Кто вы? Я сейчас доложу о вас! – из толпы раздался писклявый голос, и вскоре показался и сам его обладатель. В руке Темного был хлыст: толпа беспрекословно расступилась перед ним.

Однако один взгляд на Сюанцина – и тот вдруг стушевался и будто скукожился. Хлыст выпал из его задрожавшей и в один миг ставшей безвольной руки.

– Вы идете со мной. Никто не смеет ослушаться.

Цао Цао тоже едва сдержал дрожь: от Сюанцина исходила подавляющая гипнотизирующая сила, туманящая мозг.

– Все идут быстро и никто не отстает, – обратился он к Темным, а затем повернулся уже к своему отряду. – Организуйте их и замыкайте шествие.

Темные послушались мгновенно. Цао Цао кинул взгляд на Вэньтая, который и так всегда держался отстраненно, но сейчас, казалось, все его тело обратилось в лед. И Цао Цао понимал почему: их отряд не выглядел спасателями, они вели себя как новые хозяева. Темные из лагеря выглядели послушными и подавленными, безропотно выполняя все полученные указания.