Закрой глаза (СИ) - Кононова Ксения "MidnightLady"

— Я курить. Три кофе и один чай. — Заглядывает на кухню Макс, в тот момент, когда Женя заливает кипяток в заварочный чайничек.

— Кофе готов, а чай придется подождать.

— Да я и сам могу себе сделать. Блин, сигареты в комнате оставил.

Женя хмыкает, накрывая чайник полотенцем. Макс возвращается назад в гостиную, чуть прихрамывая без костылей, но, не доходя пары шагов, встает как вкопанный. У него просто дар заставать сцены, которые он не должен видеть. И в данный момент это язык Костика во рту Игоря, а его рука… Макса бросает в пот и нападает ступор. Он несколько секунд просто не может оторваться от этой картины в узком просвете приоткрытой двери. Какого хрена тут происходит вообще?! Здесь может быть только два вывода: либо у Макса окончательно началась шизофрения и он начал страдать галлюцинациями, либо Вселенский пиздец дал о себе знать в очередной раз и…

Стараясь не создавать лишних звуков, Макс на автомате возвращается на кухню, замирая на пороге.

— Жень… там, это… Игорь с Костиком… — потрясенно.

— Я знаю, что там Игорь с Костиком, — непонимающе поднимает на него глаза Женя. Но по выражению лица Макса уже можно без труда догадаться о содержании следующей фразы.

— Да, блядь, они там… сосутся… — растерянным шепотом.

— В смысле? — Попытка выторговать еще несколько секунд, перед тем как мозг выдаст правильную реакцию.

— Да в прямом, сидят лижутся и…

Костя, ты труп! Но отвечать сейчас что-то нужно именно Жене.

— И что? — Как можно более невозмутимо.

— Как что?! — Уже шипит Макс и в его голосе слышится весь спектр эмоций, начиная от растерянности и заканчивая неподдельным шоком. — Ты вообще слышал, что я сказал? Они эти что ли…. геи?

— В сообразительности тебе не откажешь.

Макс долго молчит и, наконец, выдыхает:

— И ты все это время знал?!

— Макс, они уже около двух лет живут вместе, как ты сам думаешь?

— Как живут? — Уточняет Макс. Еще немного и ему придется делать прямой массаж сердца.

— Вместе. Как мы с тобой. — Зря он это сказал, запоздало понимает Женя, но слов назад уже не забрать.

Макс на секунду зависает, переходя в какой-то режим ожидания «стенд бай», как на компьютере. Шестеренки в голове медленно прокручиваются и, наконец, замирают. У Жени чересчур спокойная реакция. Нездорово спокойная. Никаких женщин, разговоров о женщинах. Ни одной истории или фотографии. Макс пытается напрячь память, но как ни старается, он ни разу не слышал от Жени «она», даже когда тот говорил о своих прошлых отношениях… Они вновь встречаются глазами, и внезапно Максим уже знает ответ на свой не заданный вопрос. Но от шока и этого нового открытия он срывается с языка сам собой в форме утверждения.

— Пиздец… ты тоже…

Глава 17

Saw you the other day

Looking so undermined

Acting like it wouldn't happen

Making sense of anything that you could find

Because it's just about to happen

And you'll be there

You must have known the storm was coming

When clouds appeared

Something is changing

Bruising and taking

And I'm trying to find out what it is

When I fix her, she's breaking

Reason keeps escaping me

Protecting the villain like a cyst.

While you are letting your guard down

I will be letting myself go.

While you keep running your ship aground

I will be setting myself alight…[10] Pendulum — The Tempest

Женя не отвечает, но это уже и не обязательно. Внезапное открытие оглушает, выбивая почву из-под ног, и Макс впервые жалеет, что не опирается сейчас на костыли. Из всех людей в его жизни, которым он мог доверять, остался только Женя, а теперь Макс чувствует, что его все это время просто обманывали. Евгений замечает взгляд Максима, который можно охарактеризовать фразой «И ты, Брут?» и делает несколько шагов, чтобы прикрыть кухонную дверь. Оборачивается к нему, но Макс даже не обращает внимания на это движение. Он просто в шоке и… в ярости.

— Почему, твою мать, ты не сказал, что ты гей?! — Ошарашено и обвиняюще.

— Как бы это не звучало, Макс, но… ты не спрашивал. — Сейчас не лучший момент выяснять все нюансы, но зная Макса, он так просто не успокоится.

— А если бы спросил, блядь, то ты сразу признался, да? — Снова шипит Максим, несмотря на то, что дверь закрыта и их уже не услышат. Хотя какая разница, если из них всех только он один до этой секунды был не в курсе истинного положения вещей. Он не может пока найти конкретную причину своему агрессивному состоянию, но, твою мать, он просто в бешенстве!

— Это имеет какое-то значение? — Слегка напряженный взгляд, хотя голос звучит все так же спокойно. Макс открывает рот, но не находит ни одного слова для ответа на этот вопрос. — Макс, я не улавливаю в чем проблема? В том, что я гей? Послушай, я как-то напряг тебя этим? По-моему за все время нашего знакомства, включая период, который ты живешь со мной под одной крышей, никакого двузначного поведения, заставившего тебя переживать о своей неприкосновенности, с моей стороны не было…

— Да не в этом дело! — Взрывается Максим, ощущая себя… преданым?

— А в чем тогда?

В чем? В чем?! Необъяснимая детская обида заполняет Макса, затопляет сознание. Ему нужно сесть на мотоцикл. Ему нужно сбежать. Выветрить все это из головы. Не может. Лишен такой возможности, а внутри все закипает. Светло-ореховый взгляд изучающе сверлит его насквозь и Макс не выдерживает, мрачно толкает дверь и просто молча выходит из кухни, не глядя на Евгения.

— Макс, и куда ты собрался? — Интересуется Женя, наблюдая, как Максим усаживается на низкую полочку в прихожей и натягивает кроссовки. Не отвечает. — Макс? — Тянется за курткой и костылями, стоящими в углу. Через несколько секунд хлопает входная дверь.

Женя делает глубокий вдох. Пусть так. Сжимает челюсть, борясь с желанием последовать за ним. Не лучший вариант. Если Максу нужно побыть одному, Женя может это понять. Но внутри образовывается весьма неприятный осадок. Он не представлял себе подобную сцену и реакцию Макса, когда тот узнает о его предпочтениях в личной жизни, и тем не менее, надеялся, что хотя бы потому что они друзья, эта реакция не будет категорическим неприятием. Неужели ошибался? Что-то жжет внутри. Болезненная горечь.

Он возвращается в кухню и, взяв небольшой поднос с тремя чашками кофе, направляется в гостиную. За пару шагов до двери улавливает легкий шум, похожий на вспуганных уток в камышах и заходит в комнату. Даже то, что Игорь с Костей сидят в разных концах дивана не играет никакой роли, потому что по чуть припухшим губам и одинаковым позам нога на ногу не сложно догадаться, чем они были заняты пару секунд назад.

Евгений ставит поднос на журнальный столик.

— Более красочный камин-аут сложно себе представить. — Спокойно замечает он, беря одну из чашек и усаживаясь в кресло.

Игорь с Костей быстро переглядываются и вновь переводят взгляд на него.

— А где Макс? — Осторожно уточняет Костя.

— Со всей уверенностью могу сказать, где его нет. Здесь. Потому что некоторым показалось удачной идеей поиграть в семнадцатилетних пацанов с нестабильно взыгравшими гормонами. — Чуть устало.

— Он видел? — Виновато интересуется Игорь.

— Думаю, вы его не разочаровали, и здесь было на что посмотреть.

— Женёк, — примирительно произносит Костя, — ну знает он теперь, что мы с Гошиком вместе, ну и ладно. Ты то здесь при чем?

— Методом несложных вычислительных операций Макс сделал свои выводы, и они оказались правильными, поэтому отрицать не было смысла.

— Ладно, теперь он знает, что ты тоже гей, что это меняет? Или ты до конца жизни собирался играть с ним в друга-натурала? — Короткая пауза и подозрительное: — Жень?