Эмфирио - Джек Вэнс

«Амианте был мой отец».

«Неужели? Был — вы сказали «был»?»

«Да. Он умер».

«Примите мои соболезнования», — во взгляде Юрискса появилось осторожное любопытство.

«За эту панель — за оригинал — он получил примерно пятьсот байсов», — сказал Гил.

Йодель Юрискс выпрямился в шоке: «Что вы сказали? Пятьсот байсов? Не может быть!»

Гил вздохнул с печальным отвращением: «Я — потомственный резчик по дереву. За свои панели я получал по семьдесят пять талонов, то есть, местными деньгами, что-то вроде двухсот байсов».

«Поразительно! — пробормотал коммерсант. — И где же, позвольте спросить, вы живете?»

«В городе Амброе на планете Хальма, очень далеко отсюда, за Мирабилисом».

«Гм! — Юрискс явно не имел представления ни о Хальме, ни даже о великом скоплении Мирабилис. — Значит, амбройские мастера продают свои произведения кооперативу «Тюрибль»?»

«Нет, их работу оплачивает Буамарк — тоже своего рода торговая корпорация. А уже владетели Буамарка, по-видимому, поставляют изделия скупщикам из «Тюрибля»».

«Вполне возможно, что Буамарк и «Тюрибль» — одни и те же люди, — предположил Юрискс. — Не исключено, что вас обманывают исключительно соотечественники».

«Вряд ли! — пробормотал Гил. — Поступления Буамарка от продажи ремесленных изделий регистрируются и проверяются председателями гильдий, и владетели — лорды — забирают лишь небольшой процент этих поступлений. Если имеет место какое-то казнокрадство или мошенничество, значит, лорды остаются с носом не в меньшей степени, чем изготовители».

«Кто-то извлекает огромную прибыль, — задумчиво произнес Юрискс. — Это очевидно. Кто-то, находящийся на самом верху иерархической лестницы монополии».

«В таком случае разрешите мне повторить вопрос: что, если бы вы могли обойти эту монополию?»

Йодель Юрискс постучал пальцем по подбородку: «И как это сделать?»

«Достаточно посетить Амброй, воспользовавшись одним из ваших звездолетов, и закупить товар непосредственно у владетелей Буамарка».

Юрискс протестующе воздел руки: «Вы меня принимаете за воротилу, сорящего деньгами? По сравнению с Четырнадцатью Семьями я — мелкая рыбешка. У меня нет никаких звездолетов».

«В таком случае можно зафрахтовать звездолет».

«Тоже немалый расход... С другой стороны, прибыль обещает быть значительной, если Буамарк — так называется эта группа? — согласится с нами торговать».

«Почему бы лорды не согласились? Мы можем предложить в два, в три раза больше, чем они получают сейчас! Выиграют все — и мастера-ремесленники, и гильдии, и лорды, даже агенты Собеса! Убытки понесет только кооператив «Тюрибль», слишком долго наслаждавшийся преимуществами монополии».

«Разумное соображение, — Юрискс прошелся по конторе и присел на край стола. — Как вы представляете себе свое положение? С этой минуты вы больше не можете внести какой-либо вклад в намечающееся предприятие».

«Как то есть не могу? — изумился Гил. — Кто еще знает все входы и выходы? Кроме того, я рискую. Если меня поймают, я могу поплатиться жизнью. Меня направят на реабилитацию».

«Вы совершили преступление?»

«Можно сказать и так».

«Возможно, для вас было бы лучше всего сию же минуту отказаться от участия в предприятии».

Гил чувствовал, как лицо его разгорается от гнева, но заставил себя говорить сдержанно: «Разумеется, я хотел бы добиться финансовой независимости. Но вопрос не в этом. Моего отца безжалостно эксплуатировали. Его ограбили, у него отняли все плоды его труда — ив конце концов его жизнь. Я хочу уничтожить кооператив «Тюрибль». Этого было бы для меня вполне достаточно».

Юрискс издал короткий смешок: «Что ж, вы можете быть уверены в том, что я не собираюсь обманывать ни вас, ни кого-либо другого. Допустим на минуту, что я соглашусь зафрахтовать корабль и взять на себя финансовый риск — в таком случае я рассчитывал бы получить две трети прибыли, оставив вам одну треть».

«Вполне справедливо».

«Приходите завтра, и я сообщу вам о своем решении».

Через четыре дня Йодель Юрискс и Гил Тарвок встретились в кафе на берегу реки — большинство коммерческих сделок в Дейе заключалось именно таким образом. Вместе с коммерсантом пришел сравнительно молодой человек, лет на десять старше Гила, хранивший молчание на протяжении всего разговора.

Коммерсант сказал: «Я получил в свое распоряжение грузовой звездолет «Грейда». Он больше, чем требуется, зато за его аренду не нужно платить — по той простой причине, что он принадлежит моему брату, Бонару Юрисксу, — тут Йодель указал на своего спутника. — Мы будем участвовать в предприятии на равных. Бонар отвезет партию специализированных приборов в Люшейн на Хальме, где, согласно «Купеческому альманаху» Рольвера, практически всегда имеется спрос на такую продукцию. Большой прибыли это не принесет, но поможет сократить расходы. Затем вы и Бонар отправитесь на том же звездолете в Амброй и закупите изделия мастеров согласно вашему предложению. Финансовый риск, таким образом, сводится к минимуму».

«Риск, которому подвергаюсь я, к сожалению, не уменьшится».

Юрискс бросил на стол полоску эмалированного металла: «После того, как на этот бланк будет нанесена ваша нестираемая голография, вы станете Талем Гансом, уроженцем Дейи. Ваша кожа будет пигментирована, голова — обрита наголо и обработана составом, задерживающим рост волос. Мы подберем для вас модный костюм. Никто не сможет вас опознать — кроме, разве что, ближайших родственников и друзей, которых, я надеюсь, вы будете благоразумно избегать».

«У меня не осталось родственников и больше нет близких друзей».

«Тем лучше. Передаю вас под опеку моего брата. Бонар предприимчивее меня, я гораздо осторожнее. Короче говоря, для успеха дерзкого предприятия нужен именно такой человек». Йодель Юрискс поднялся на ноги: «Оставлю вас вдвоем. Желаю удачи!»

Глава 18

Как странно было вернуться в Амброй! Каким знакомым и близким, каким далеким и враждебным казался дряхлый полуразрушенный город!

В Люшейне они не столкнулись ни с какими препятствиями, хотя выручка от продажи приборов оказалась гораздо меньшей, чем ожидал Бонар Юрискс, что привело его в уныние. Взлетев на орбиту, они направились на другую сторону планеты. Под ними медленно плыл Глубокий океан. Показалось побережье Северного континента — сначала полуостров Баро, за ним Салула и далеко впадающая в сушу Большая Бухта. Через несколько минут уже можно было различить низкий берег Фортинона. В последний раз Гил повторил про себя вымышленную биографию Таля Ганса, напомнил себе маастрихтские манеры и акцент. Под ними раскинулся Амброй. Навигационный компьютер «Грейды» загрузил программу приземления, переданную диспетчерской башней, и опустился на знакомый космодром.