Квест для попаданки (СИ) - Никитина Элиана

— Мда-а, — протянула я и потерла пальцами лоб. — Прямо ужасы какие-то вы мне рассказываете. Но чем, во всем этом, вашему народу могу помочь я? Да, я смогла удержаться и не хлебнуть предлагаемого дурмана, но не думает же Владыка Динриэль заслать меня в эту вашу Шепчущую рощу искать решение проблемы?

Мои собеседницы как по команде опустили глаза в пол, а у меня все внутри похолодело от ужаса.

— Нет! — замотала я головой и даже отодвинулась от них подальше, словно Риннисаль и Итилиль уже надвигались на меня с желанием схватить и уволочь в эту их мистическую рощу, где все сходят с ума. — Не может быть!

— Простите, госпожа Избранная, — пролепетала Итилиль, — но у вас нет выбора.

— Нас прислали не только рассказать вам все, — продолжила за нее Риннисаль, — но и уведомить, что если вы не пойдете сами, то вас против воли отведут в Шепчущую рощу и запрут в ней до тех пор, пока вы не найдете решение или не…

— Не погибну, ты это хотела сказать? — холодно осведомилась я, не осмелившуюся закончить свою мысль эльфийку.

— Да. Простите, — с трудом выдавила та из себя.

— Вон! — тихо потребовала я, указав обеим собеседницам на дверь. — Хотя нет, прежде, чем вы уйдете, скажите: когда за мной придут?

— Завтра на рассвете, — ответила Риннисаль, не глядя на меня.

— Благодарю за информацию, а теперь уйдите!

— Госпожа Избранная, я уверена, что вы напрасно так беспокоитесь, ведь вы же не… — затараторила Итилиль.

— Хватит! — довольно грубо оборвала я ее и отвернулась к стене лицом. — Оставьте меня в покое!

Какое-то время в месте моего заключения царила тишина, потом я расслышала тихий шелест юбок уходящих эльфиек, следом за которым уже привычно щелкнул провернувшийся в замке двери ключ.

Упав на свое жесткое ложе я свернулась клубочком и вцепилась рукой в запястье, на котором был надет подарок альдора, вот только на сей раз спокойствие не снизошло на меня как раньше. Быть может у магической вещи просто кончился заряд, или же те эмоции, которые бушевали в моей душе, оказались слишком сильны. Мне было страшно. Настолько страшно, что слова, которыми можно было бы описать испытываемое мной чувство, не передали бы всей картины в целом, а лишь ее малую часть. Уж лучше бы меня просто убили, потому что смерть, на мой взгляд, в сто, нет, даже тысячу раз лучше безумия!

"Что же мне делать? Что?" — не переставая билась в моей голове мысль, пока я, принявшись размеренно дышать, предпринимала усиленные попытки чтобы хоть немного успокоиться и не скатиться в самую настоящую истерику.

Ответ, как ни странно, пришел от моего молчаливого симбионта. Сначала я ощутила, что меня будто окружил защитный кокон, а потом от полуразумного растения ко мне пришла волна абсолютной уверенности, что все будет в порядке. И, вот что странно, я сразу и без колебаний поверила в это. А поверив — успокоилась. Мой маленький защитник еще ни разу меня не подвел, поэтому… поэтому вместо того, чтобы психовать и убиваться из-за того, что мне предстояло завтра, лучше лечь спать. Силы мне точно пригодятся.

На эту мою мысль так же пришел ответ, в котором я уловила одобрение. И, более того — существо, что "разговаривало" со мной посредствам эмоций, даже решило помочь мне в этом благом деле, потому что сонливость буквально навалилась на меня и не было никаких сил ей противиться. Да я и не собиралась, а, послав волну благодарности ростку ифхи, позволила сну завладеть собственным сознанием.

Глава 21

Глаза я открыла еще затемно, будучи чертовски голодной, а, следовательно, жутко злой на несправедливость окружающего мира.

Приведя себя в порядок, уселась на кровати, ждать того времени, когда же мне принесут завтрак, и тот, к счастью, не заставил себя долго ждать. Впрочем эльф, что мне его принес, поспешил убраться поскорее, как только поймал взгляд, обещающий ему все кары небесные разом. И, думается мне, сея доля не минует никого, кому не посчастливится сегодня попасться мне на глаза, ибо я терпеть не могу принуждения: будь то его физическая или же словесная формы. Да и никто этого не любит, как мне кажется.

Сняв салфетку с подноса, неторопливо принялась за еду, но не успела съесть и половины, как мое уединение вновь было нарушено, и на сей рас пришли не те, кто осуществлял надзор за мной, а вновь Владыка Динриэль.

— Что, так не терпится отправить меня в эту вашу рощу безумств, что вы даже поесть спокойно не дадите? — недружелюбно осведомилась я, даже и не подумав встать со своего места, чтобы поприветствовать обличенного властью нелюдя.

— А вы все так же грубы и не воспитаны, госпожа Избранная? — не остался в долгу тот.

— Груба и не воспитана? По отношению к кому? К вам? Так вы получаете то, что заслужили. С теми, кто не запирает меня в камере, как какую-то преступницу, и не вынуждает рисковать своей жизнью ради совершенно чужого для меня народа, я очень даже мила и вежлива.

— С вами совершенно невозможно нормально разговаривать! — прошипел в ответ разозленный эльф.

— Так не разговаривайте, — я равнодушно пожала плечами. — Это ведь вы ко мне пришли, а не я к вам. Если есть, что сказать — говорите, а если нет, то уйдите и дайте мне возможность спокойно завершить свой завтрак, который, возможно, станет для меня последним в жизни. Или даже этого мне не будет позволено?

Когда я закончила говорить и посмотрела на высокородного нелюдя, дабы узнать ответ, то удивленно приподняла брови, потому как вид у того сделался таким, что, казалось, еще немного и дым из ушей повалит от едва сдерживаемого бешенства. Полагаю, если бы я так не была нужна Владыке живой, то свой монолог вряд ли бы смогла завершить. Меня заткнули бы самым радикальным способом еще в его начале.

— Я не понимаю, почему вы продолжаете упрямиться, Дарья? — цедя слова сквозь стиснутые зубы, спросил он. — Почему отказываетесь помочь спасти мой народ? Какие ценности мне нужно пообещать вам за его спасение, чтобы вы согласились? Только скажите, и вы их получите!

— Ценности? — жестко усмехнулась я, оставляя еду и поднимаясь на ноги, потому что в такой обстановке кусок в горло не лез. — Зачем мне ваши ценности, если я могу потерять жизнь, ценнее которой нет ничего? Почему не хочу помочь? А вы меня об этом просили? Нет. Вы предпочли пойти иным, нечестным путем, просто не оставив мне выбора. Вы засыпаете меня своими вопросами "почему?", хотя сами прекрасно можете на них ответить. Я же, в свою очередь, тоже хочу кое-что узнать. Например о том, а не вы ли сами виноваты в той беде, с которой сейчас не можете справиться? Думается мне, что утратили вы Благословение своего предка, потому как совершили какой-то поступок, или ряд поступков, которые были сочтены им недостойными. Не хотите облегчить мне работу и рассказать, что же такого было сделано, за что вас, и ваш народ, теперь так сурово наказывают?

— То есть вы хотите сказать, госпожа Избранная, что рискнули бы свой жизнью ради чужого народа, как вы только что выразились, если бы я сразу честно обо всем рассказал и просто попросил вашей помощи? — саркастически осведомился у меня мужчина, полностью проигнорировав мои слова о причинах того, почему его народ оказался в таком бедственном положении.

— Почему нет, если той самой помощи просят искренне? — пожала я плечами. — В последнее время, вся моя жизнь и так один сплошной риск, а каждый последующий мир, в который я попадаю, может стать последним. Но, говоря, последним, я не имею ввиду, что он станет моим новым домом — вовсе нет. Скорее уж станет местом, где завершится мой жизненный путь. Так почему не помочь, если действительно могу?

У эльфа, после моих слов, все раздражение разом сошло на нет, а на лице появилось выражение растерянности. Сунув руку в свои волосы, он нервным движением растрепал их, а потом сдавленно выдавил, избегая встречаться со мной взглядом:

— Простите меня, Дарья. Я не должен был так поступать с вами. Понимаю, что это не оправдывает совершенных действий, но то был жест отчаяния с моей стороны, а отнюдь не злой умысел. Я просто не верил, что вы согласитесь помочь по своей воле, понимаете?