Русь - Дорога из глубин тысячелетий, Когда оживают легенды - Валерий Шамбаров

"Велесова Книга" не называет прямо причину их переселения, поражения от готов, но сообщает о крае вендов: "И та земля, говорят, тоже опротивела нам войнами и злой жизнью, посему мы отошли к горам Карпатским ища покоя, и там также враждовали со злыми язычниками. Поем мы сами, русы, о славных днях сих, и имеем песни те от отцов наших о красном житье в степях и о славе отцов" (I, 8а). Это переселение отражает римская "Певтингерова карта", которая после вторжения готов обозначает венедов уже не на берегах Балтики, а возле западных склонов Карпат. Но здесь русы задержались недолго. Ведь эта земля была занята другими народами, а с севера напирали готы. А старинные предания рассказывали русам "о красном житье в степях" и о славе Великой Скифии. И они двинулись на родину своих предков, вероятно, вобрав в свой поток часть местных славян, по пути объединяя вокруг себя или покоряя родственные племена. Возглавил поход князь Кий.

"Велесова Книга" описывает эти события довольно подробно. "От морских берегов моря Готского шли мы до Днепра и нигде не видели иных бродяг, таких же, как русы — только гуннов и ягов" (III, 8/2). Гунны вышли к Волге в 158 г., что подтверждает хронологию событий. Следовательно, и русы появились на Днепре примерно в 160-х годах. Отметим, что Л. Н. Гумилев датирует появление в Поднепровье племени «росомонов» (в готской транскрипции "люди рос") около 190–200 г., что при дефиците и нечеткости имеющейся информации находится в пределах допуска.

"Во времена Кия были мы на заходе солнца, а оттуда пошли к солнцу к Днепру реке, и там Кием утвержден был град, где обитали иные славянские роды, и там сами поселились…" (II, 156). "Русы шли от Белой Вежи к Руси на Днепровской земле, и там Кий сотворил град Киев, и собрались поляне, древляне, кривичи и ляхи вместе с русскими и стали русичами" (33. 1-11). В древности торная дорога из Южной Прибалтики в Причерноморье лежала по Висле, Западному Бугу, Припяти и Днепру — этим же путем позже шла экспансия готов. Как видим, и русы пришли на восток той же дорогой — Беловежская пуща лежит как раз на водоразделе Западного Буга и Припяти, Отметим и то, что в других текстах "Велесовой Книги" основание Киева датируется еще скифскими временами. Хотя может быть, Кий лишь «утвердил», т. е. укрепил город на месте более старого поселения, которое и называлось-то до него иначе. После чего вокруг русов собрался союз племен: и пришедших вместе с ними (вероятно, ляхи тоже ушли от готов), и местных, обитавших по лесам. А возглавили этот союз русы, поэтому все примкнувшие к ним племена и стали «русскими» (точно так же, как впоследствии стали «тюркскими» народы, вошедшие в державу тюрков, хотя и имели весьма широкий спектр происхождения, как стали «французами» германские, кельтские и романские народы в державе франков, или «ромеями» — греческие народы, вошедшие в состав Римской империи).

Завязался новый узел этногенеза — уже восточнославянского. Возникший союз стал грозной силой — отнюдь не той, которая отступала с Балтики и не нашла себе места на Карпатах. Такая сила могла успешно противостоять врагам. Но Киев стал лишь временной опорной базой Кия. Он оставил там наместником своего сына по имени Лебедян, а сам пошел на болгар (III, 34). Очевидно, речь идет об угорских народах. Они населяли лесостепную полосу от Западной Сибири до Поволжья, и, как следует из приведенных ранее описаний Сарматии, к 1-11 вв. стали распространяться на восток, Причем все упомянутые в этих описаниях племена — уроги, сарагуры, барсилы — действительно вошли позже в состав болгарского этноса. Очевидно, целью похода было расширить и утвердить восточную границу новой державы, и, скорее всего, кампания была предпринята против сарагуров ("саргатнев"), обитавших по Северскому Донцу. Как сообщает "Велесова Книга", Кий повел рать на север к Вороненцу или Воронежцу (возможно, это древнее городище у поселка Воронеж Сумской обл., а возможно — архаичное название Чернигова). Присоединив его к своим владениям, похоже, мирным путем, и соединившись с войском здешних полян, он "Голунь-град русский отобрал и обрел Донские земли и так оба края отобрал русского наследства" (III, 34). То есть лозунгом русов было возвратить земли далеких предков. Но с болгарами обошлось без войны. Эта часть текста не совсем ясна — то ли оказалось достаточно демонстрации силы, то ли Кий сумел решить территориальные вопросы миром. А князь повернул оружие на запад против наступающих готов, которых сумел остановить и отбросить. "И потом начал с готами биться, и сила народная одолела в битве" (III, 34).

"И так земля наша осталась от края до края Русколанью, в битвах данной нам богами и очищенной от врагов" (III, 34). Столицей ее стала Голунь — древний Гелон. "Иная часть пошла к Голуни и там осталась, а иная в Киевграде, и первая есть русколане, а другая — кияне, также сурень чтившие, за скотом ходившие и стада водившие десять веков по земле нашей" (III, 22). "Предрешено было в старые времена, чтобы мы сплотились с иными, сотворив державу великую от рода этого, имели Русколань нашу около Голуни, и триста городов и сел, огнищ дубовых обрели, Там и Перун наш и земля" (I, 2а). «Лань», как уже отмечалось, означает «земля», "страна", это слово встречается в "Велесовой Книге" и в других сочетаниях — например, «Грецколань». А «Русколань» — страна русов.

Это название многое объясняет. Дело в том, что существует еще одна версия происхождения русов — не от ругов, а от роксоланов. Наиболее полно она разработана Г. В. Вернадским ("История России. Древняя Русь". Тверь, 1996), который считал роксоланов ветвью аланов, переводя их этноним как «рухс-алан», т. е, «светлые» или «блестящие» аланы, и от этого «рухс» производил и русов, Правда, нельзя не отметить, что доказательства этой версии слишком уж слабые, основанные на поисках весьма сомнительных созвучий, вроде сопоставления «Яньцяй» — китайского обозначения сарматского царства на восток от Каспия — и этнонима «анты». Причем в дальнейших рассуждениях это сопоставление воспринимается уже как тождество и служит фундаментом для возведения следующих построений столь же шаткого свойства. Вряд ли можно считать справедливым и механическое отождествление роксоланов с аланами — они были, конечно, родственны, но столь же родственны они были языгам, савроматам, скифам. Роксоланы пришли в Причерноморье на 100–200 лет раньше аланов, представляли независимый от них племенной союз, отличались рядом бытовых особенностей и проводили самостоятельную политику.

Но все же на этой гипотезе нельзя не остановиться, поскольку и «ругская», и «роксоланская» версии, взятые по отдельности, наталкиваются на ряд серьезных противоречий, Например, становление Руси во II веке по археологическим данным соответствует возникновению здесь развитой Черняховской культуры. К ее родоначальникам роксоланов отнести никак нельзя, они являлись степняками-кочевниками, а эта культура распространялась по лесостепям и была земледельческой. К тому же, роксоланы жили рядом с предками славян почти 300 лет — и ничего подобного почему-то в этих краях не появлялось. Но новый народ в Восточной Европе в это время действительно зафиксирован — это отмечается даже по типу захоронений. И племена Зарубинецкой культуры, и роксоланы своих покойников погребали в земле, а в Черняховской культуре наряду с этими погребениями появляется также кремация — характерная и впоследствии для народа русов,

А с другой стороны, широкое продвижение Черняховской культуры на юг и выход ее на открытые лесостепные пространства означает успешную борьбу со степняками — ведь новые поселения славян стали возникать во владениях тех же языгов! И борьба была не оборонительной, а наступательной — большинство черняховских поселений даже не огораживались! Но успешные боевые действия против кочевников вряд ли стали бы возможными без сильного конного войска, какового ни у переселснцев-русов, ни у местных славян быть не могло.

Отметим и тот факт, что, согласно историческим хроникам, никакого ослабления роксоланов в этот период не отмечалось — наоборот, они вдруг резко усиливаются и занимают в Причерноморье господствующее положение, вытесняя языгов и распространяя свое влияние на Крым, И усиление это идет параллельно с развитием Черняховской культуры! Непротиворечивый вывод напрашивается только один; «ругскую» и «роксоланскую» гипотезы следует объединить. Русы, создавая свое государство, заключили тесный союз с роксоланами. "Сплотились с иными, сотворив державу великую от рода этого" в "Велесовой Книге" означает не только славян — возможно, что славяне для русов и не были «иными». Иными были роксоланы.

Не исключено, что их сближение со славянами началось еще раньше, в ходе отражения фракийского нашествия, дакийской и последующих войн с римлянами. Как уже было показано на примерах приазовских племен и Скифии, ладить с коренным населением они умели лучше, чем другие сарматские народы. А собственное их положение в степях к II в., судя по всему, оказалось довольно шатким. С одной стороны — враждебные языги, с другой — воинственные аланы, которые вряд ли остановились бы на подчинении аорсов с сираками. Как раз с середины II в, отдельные отряды аланов стали проникать западнее Дона, даже появляться на Дунае. То есть вполне вероятно, что роксоланов уже начали оттеснять на север. А с запада к Причерноморью приближался новый враг — готы. Поэтому союз русов и роксоланов был и для тех и для других жизненной необходимостью. И кто знает, возможно, что установлению прочных контактов действительно способствовало сходство этнонимов, и слово «русколань» каждый понимал по-своему: одни — как собственное племенное наименование, другие — как "страну русов".