Золотой череп. Воронка душ (СИ) - Павел Селеверстов

— Нал-л-логи!? — Долкин хрипло рассмеялся и неопределённо взмахнул рукой. — Какая примитивная система. Каждый должен выплачивать дань и если человек не в состоянии сделать это золотом, значит, он должен предоставить что-то взамен.

Какая-то сила постоянно подмывала взглянуть в сторону Долкина, эта сила нашёптывала и притягивала. Всебор чувствовал, что государю Калибара подвластно всё, и колдовство, которым он владел, не ограничивается представлением, разыгранным перед купцами. Ему достаточно было только пошевелить костлявой рукой, чтобы невидимые потоки сломали даже самую несгибаемую волю.

— Я знаю, что дань золотом берёт только навь, — подняв взор, сказал Всебор. — Ты один из них?

Жуткая оболочка, источающая удушливый запах бальзамов, жила, но уже давно не была живой. Внешний облик Долкина не поменялся, да и крамольные слова не произвели на него никакого впечатления. Изменились только глаза. Всебор смотрел в них и видел совершенно иное создание, непознаваемое и лютое. Эти глаза излучали невероятный холод и такую злобу, что в жилах стыла кровь.

Король растянул губы и оскалился чёрными зубами. В этом оскале Всебор заметил угрозу, но Долкин не собирался его убивать, его забавляла ситуация, и хорошо осознавая собственное превосходство, он играл со своим гостем как кошка с мышью.

— Смелость достойная идиота, — наконец, изрёк Долкин. — Ты храбрый человек и твой характер твёрд, словно камень. Но даже камень крошится под воздействием стихий. А я стихия и те, кто пришёл в этот мир со мной вместе, также сильны. Но, как и мне, им нужна энергия, которую способно дать золото или чужая жизнь.

Король зачерпнул пригоршню монет и кивнул стоявшему неподалёку телохранителю. Мортус тут же подошёл и протянул своему повелителю холщёвый мешочек.

— Я обещал дать денег, — заметил король. — И обещание сдержу. Теперь этот металл для меня ничего не значит, но вы людишки, готовы за него глотки друг другу перегрызть.

Он наполнил мешочек и швырнул его Всебору. Даже сквозь ткань золото обжигало холодом.

— Цари Живых и Навьи Короли заключили договор, — произнёс Долкин. — Но мы его не нарушали, мы не берём больше, чем нужно. Только своё.

Долкин рассмеялся, поднялся на ноги и, пренебрежительно взмахнув рукой, двинулся к потайному входу. Он больше не смотрел Всебору в глаза, то, что ему было нужно, он увидел.

В пещере стало необычайно тихо. Факелы и жаровни всё ещё чадили, но огонь в них успокоился и больше не искрил. Тускло мерцало золото у кресла, пищали по углам крысы.

— Вот ты и получил обещанное, — послышался за спиной голос Барботы. — Представление, от которого волосы на голове становятся дыбом. Верно?

Всебор повернулся и с отвращением посмотрел на бывшего палача. Барбота стоял шагах в десяти от него и хмуро улыбался. В этой улыбке читалась циничная рассудительность, ирония и житейская мудрость, свойственная уже немолодому человеку.

— Пошли! Наш щедрый государь никогда не скупится на угощения, — произнёс советник. — Можешь злиться на меня сколько угодно. Для меня ты никто, да и я для тебе тоже.

— Я бы предпочёл вернуться к друзьям, — отозвался Всебор. — В конце концов, меня здесь никто не держит. Разве не так?

— Экий быстрый! — усмехнулся Барбота. — На дворе ночь и надо быть полным кретином, чтобы выйти на улицу. Надеюсь, знаешь, кто такие шептуны?

— Пр-р-роклятье! — качая головой, проговорил Всебор. — Неужели придётся торчать в этом аду до утра?

— Сынок! Ты не знаешь, что такое ад, — советник повернулся к выходу и жестом поманил за собой. — Не советую оставаться в капище, кто знает, какие твари сюда приходят после полуночи.

В пиршественном зале застолье уже было в разгаре. Две сотни купцов, опустошённые и раздавленные предшествующими событиями, отводили душу обильными возлияниями и обжорством. Незаметно развязались языки, кто-то разглагольствовал о торговых делах, кто-то горланил песню, а кто-то уже спал, уткнувшись лицом в тарелку.

В одном Барбота оказался прав, на еду и вино, калибарский король не скупился. Если чего-то не хватало, это сразу же подносили, а мусор и прочие отходы, мгновенно убирали, чтобы «дорогие гости» чувствовали себя как дома.

— Не будь занудой! — рявкнул советник. — Давай подсядем к копчёным окорокам и отрежем по кусочку. Всё равно эти свиньи испоганят больше чем сожрут.

Советник вышвырнул какого-то бедолагу из-за стола и добродушно усадил на его место Всебора, освобождать место для себя ему не пришлось, все кто сидел поблизости, мигом разбежались.

— Теперь ты понимаешь, что Калибар лучшее место на земле? — рассмеялся советник. — Где ещё тебе нальют вина и бесплатно накормят изысканными блюдами?

— О, да! Но ты кое-что забыл, — Всебор злобно сверкнул глазами и взял наполненный стакан. — Прежде чем накормить, тебя изобьют до полусмерти и обчистят до нитки. Не говоря уже…

— Об этом молчок! — Барбота предупреждающе покачал головой. — Никто из тех, кто сидит за одним с нами столом, не страдает раздвоением личности, просто они приспособились и научились радоваться даже в состоянии вечного страха. Они всё знают, но никогда и никому об этом не скажут. Ты чужестранец, ты скоро отсюда уберёшься и тебе не будет никакого дела до жалких людишек.

Советник залпом осушил свой стакан и потянулся к блюду с яблоками.

— Но пока ты в Калибаре не забывай поглядывать через плечо, — посоветовал Барбота. — На охоте за орками мы с Клутом всегда помнили — если расслабишься, значит погибнешь. И ты запомни эту истину. Верь старику.

Тех, кто в состоянии был ходить, слуги отвели в гостевую часть дворца. Размещали по двое, по трое, Всебору, к его собственному удивлению, досталась отдельная комната, в самом конце коридора. Это выглядело странно, ведь Барбота напился до беспамятства и валялся вместе с другими купцами под столом. Посодействовать он не мог, а кроме советника, судьба Всебора больше никого не интересовала.

На облезлом столике теплилась оплавленная свеча. В грязное стекло окна с перестуком бились ночные мотыльки. Где-то в глубинах двора выли собаки.

— Что же они задумали? — прошептал Всебор. — Если приготовили ловушку, то зачем. Не проще ли было прикончить меня сразу?

Он уселся на койку, достал мешочек с монетами и бросил его на столик. Золото приглушённо звякнуло, и несколько монет выкатились из развязавшейся горловины.

— Вляпался я по полной, — добавил Всебор. — Мне бы ночь пережить, а дальше как-нибудь всё устаканится.

Прислушиваясь к храпу соседей, Всебор вынул из ножен саблю и покачал головой. Воин из него был никудышный, махать саблей много ума не надо, а разить врага, да делать это умело и ловко, его никто не обучал.