Лич (СИ) - "MrDog"

— Стены ставьте! — проорал, выглянув меж зубцами и прикидывая область накрытия облаком праха.

Командовать дважды не пришлось. Рогатые маги когтистыми лапами махнули, и перед врагом взметнулось колдовское пламя. Прямо в воздухе из ничего возникло. Заревело, словно ураган. Опалило жаром. Остановило продвижение светлых, заставило отшатнутся.

— Между второй и третьей, ближе к второй! — проорал зомби, и на попятившихся копейщиков обрушились стрелы.

— Щиты поднять, — расслышал вражескую команду, мимоходом удивившись мощи голосовых связок того, кто ее отдал.

Стена огня довольно быстро опала, а враг, не понеся серьезных потерь, продолжил наступление. Мой выход. Взмах жезлом и нападающие оказываются в облаке праха. Колдовал с тем расчетом, чтобы основная масса в первой трети оказалась, если стороны лагеря смотреть. Если вперед пойдут, будут в кромешной тьме сквозь смертельное заклятие пробираться, назад побегут, тоже отхватить успеют.

— Вот твари! — выругался, смотря на яркие точки света появляющиеся у границы заклинания.

— Четвертая вешка! — проорал зомби.

— Ставим стену! — вторил ему скелет-маг, взявшийся командовать собратьями.

— Нате, жрите, — запустил веер ледяных игл в первых прошедших облако.

Поставленная монахами защита оказалась слабовата против атак стихийной магией, но против заклинаний из арсенала смерти она работала выше всяческих похвал. Конечно, рядовые юниты типа копейщиков даже с ней без последствий облако не прошли, но основной плюс был в распавшемся строе. Теперь, не имея возможность прикрыться щитами товарищей, разрозненные, наткнувшиеся на огненную стену, они стали довольно быстро гибнуть от стрел. Только обрадовался, только подумал, что не так страшен черт, как его малюют, монахи свое веское слово сказали.

— Святоши, — сплюнул тягучую от каменной пыли слюну и выглянул в пролом.

Чем уж там светлые зарядили, не разобрал. Как-то не до нюансов, когда в стене дыра десятиметровая образуется. Еще повезло, что заклинание косо пошло, ошиблись гады с прицелом, всего-то вполовину часть стены укоротили. Вот зомби наблюдателя жалко, его ошметки и верхушка донжона где-то на той стороне холма лежат.

— Кавалерия! — проорал скелет-лучник.

Разбираться с тем, что он тут делает и когда забраться успел, было некогда. В голове буквально щелкнуло: «Это же они для паладина с рыцарями проход сделать должны были». Тут же вторая мысль пришла — вот он мой шанс.

— Попались голубчики, — скриплю зубами, щедро наколдовывая топь.

Светящийся неземным светом паладин и ведомый им клин рыцарей пытался отвернуть от стены. У нее все еще была не та высота, чтобы ее кони взять смогли. «Хрен вам во все рыло», — мстительно улыбаюсь, смотря на то, как лихие рубаки дружно валятся с увязших по брюхо лошадей. Щелчки тетивы сливаются в грозный гул рассвирепевшего улья. Цвет рыцарства и основная ударная сила врага стремительно превращается в ежиков. Стрелы пробивают защиту, делают врагов похожими на подушки для иголок. Медленно. Слишком хорошие у гадов доспехи, слишком много хитпоинтов и слишком мало стрелков.

Оглядываюсь, пытаясь что-то предпринять и цепляюсь глазом за каменное ядро. «Вот дурак», — мысленно бью по лбу. Не иначе как контузило.

— Камнями! Бейте камнями! — орать необязательно, мои воины и так услышат, но эмоции сами голосовые связки работать заставляют.

Зомби и даже лучники бросаются выполнять приказ. Быстренько отменяю заклинание топи, та мгновенно исчезает, уступает место серому, мертвому камню.

— Бросай!!!

Грохот обвала, гул набирающих скорость каменных ядер. Скрежет металла. Кажется, даже услышал хруст костей. Кони, рыцари, копейщики и парочка монахов, никто без внимания не остался. Никто обиженным не ушел. В этой феерии смерти только паладин особняком стоял. Это ж надо, он сумел ударом раскрошить отскочивший прямо в него камень.

— Стреляйте в светлого! Всем бить паладина! — ору и сам пример подаю.

Стрела смерти в грудь, нет эффекта. Воздушный кулак по забралу, безрезультатно. Стрелы по гаду забарабанили, звук такой, словно по жестяной крыше град бьет, а толку чуть. Сбоку фаербол прилетел, взорвался, опалил фигуру и бессильно опал. Ледяными иглами, концентрированно, сверху. Ага, зашатался гад! Попятился! Снова стрела смерти, снова воздушный кулак, вновь ледяные иглы. Врешь, не уйдешь! Облако праха, длинное, втянутое. Засветилась защита, выдает. Сейчас мы его…

— Монахи! — крикнул последний рогатый маг, успев отправить фаербол за миг до того, как очередная плюха пробила брешь в стене и размазала остатки бедолаги по округе.

— Скотина! — выругался в бессильной злобе, смотря за выбравшимся из облака паладином.

Тот был чуть живым, но его уже прикрыли собой немногие уцелевшие рыцари, а там и копейщики подбежали, щиты выставили. Что-то вроде римской черепахи организовали, монахи прибежали, колдовать принялись. Правда, вылечить они его не смогли, совсем немного хитпойнтов восстановили.

— Выдохлись, твари, — харкнул с высоты и щеку потер, с удивлением обнаружил на руке кровь. Видимо каменным осколком полоснуло.

— Отбились, повелитель, — прохрипел оказавшийся рядом зомби, в котором не без труда, но все же сумел десятника узнать.

Досталось ему знатно, рука по локоть оторвана, сам весь какой-то пожеванный, пыльный и перекошенный, ребра из разодранного бока торчат, вернее их обломки, но скалится от уха до уха и в глазах задорные угольки багровым светятся.

— Пока еще нет. Вот что, каменотес, организуй сбор тел, тащите их в тронный зал.

— Сделаю, повелитель. Вам бы охрану…

— А, — отмахнулся, не до бесславно погибших умертвий, да и какая польза от телохранителей, светлые ассасинами не балуются и вообще, сбежавший паладин мораль войска опустил дальше некуда.

«Но я то не светлый», — скривил губы в ухмылке, и бросил взгляд на алеющий запад. Скоро вампиры подтянутся и у кого-то будет очень неспокойная ночка. «Только до этого еще дожить надо», — притушил оптимизм, выглядывая из окна тронного зала. Да уж, разворотили нам монахи стену, ой разворотили. Как говорится — от души. С другой стороны, они же этим и дали возможность оперативно трупы затаскивать. Не стоит поле боя за нежитью оставлять. Чревато.

Хлопок двери и первый обезображенный труп рыцаря ложится под ноги. «Ну-с, больной на что жалуемся?» — усмехаюсь, поддергивая рукава мантии. Что, совсем убитый? Так это не беда, поправим. Немного подумав над тем, стоит ли кишки в брюхо запихать или и так сойдет, решил не мараться. «Великая, благослови своего нового сына на приход в мир живых!» — проорал воодушевленно и активировал первое из череды заклинаний. Не до привередливости, каждый юнит на счету.

«Делай раз, делай два-с», — напевал под нос, размахивая жезлом. От вида исчезающей в никуда плоти, буквально тающей и отваливающейся студенистыми ошметками, от обнажающихся и стремительно белеющих костей, от криков пленяемых душ и появляющегося из ниоткуда гнилого мяса, могло бы и стошнить, тем более все это сопровождалось сладковатым душком разложения и тошнотворным запахом тухлятины, еще и вонь из разодранных кишок свои нотки вносила, но мне было хорошо и комфортно. Я чувствовал себя в своей стихии. Творил нежить. Много-много нежити. Могучей, страшной, злобной, ненавидящей и преданной. Что-то подобная увлеченность напоминала, что-то забытое. Впрочем, не в том был состоянии, чтобы всерьез над подобным задумываться.

— Кхм-кхм, глава, — вырвал из трудового угара раздавшийся за спиной голос Толтекатл.

— А, мой клыкастый друг, — обрадовался патриарху вампиров. — Заканчивай тут, — бросил бывшему монаху, а ныне посредственному личу, и повесив жезл на пояс, вытер руки о ближайшего зомби.

— Глава, я взял на себя смелость обратить нескольких крестьян из села. Обычная чернь без навыков и талантов, — начал отчитываться вампир.

— Это хорошо, это правильно, — покивал, смотря в глаза раненому копейщику.

Безумный взгляд седого человечка, спятившего от увиденного, заставил задумать о том, каким это образом он еще не попал ко мне на разделку.