Том (4). Купол надежды - Александр Казанцев

А потом две бумажки по десять долларов, бесплатный совет джентльмена, который не дал себя ограбить и сказал о Городе Надежды, и, наконец, вербовочный пункт «Антарктической строительной экспедиции ООН».

Пока этот дурак Педро, подставив собственную спину взбесившимся на айсберге трубам, отлеживался в судовом лазарете, Мигуэль Мурильо не дремал. После спуска надо было вновь подняться.

Он представился толстому немцу-инженеру как бывший владелец технической конторы, и это освободило его от черной работы. Немцу требовались понимающие в технике люди.

И когда перед испытанием водородных элементов Мигуэлю Мурильо удалось одному побыть в Храме Энергии, он хорошо знал, что ему надлежит делать. Правда, времени было мало…

Когда, подготовив все к приходу шефа, он вышел навстречу Шульцу, то заметил девушку в куртке и брюках. Она вполне могла бы сойти за латиноамериканку, черноглазая, черноволосая, с гордо посаженной головой и заносчивым взглядом. С такой можно бы съездить хоть на Гавайские острова, если, разумеется, все закончится, как задумано, и Мигуэль снова «пойдет в гору».

Но потом произошло нечто ужасное. Он вошел следом за Шульцем и вдруг…

– Командор! Шульц! – отчаянно закричала Тамара.

Спартак уже вскочил на ноги и ринулся к месту катастрофы.

– Вы ранены, сеньорита? Помочь? О, пресвятая дева! – склонился кто-то над Тамарой. С его помощью она поднялась.

Из ледяного портала разрушенного здания показался Спартак, неся на руках что-то огромное, Тамара побежала.

На снегу лежал Шульц с запрокинутой головой. Черная борода торчала вверх. Остап вытащил второго пострадавшего.

– Жив! Жив мой Мигуэль! Да поможет ему пресвятая дева! – запричитал Педро.

– Почему не несут командора? – прошептала Тамара и взглянула в сторону вертолета.

Она думала, что увидит его обломки, но машина стояла на снегу лишь чуть покосившись, так, что одна лопасть горизонтального винта зарылась в снег.

От вертолета крупными шагами двигалась громоздкая фигура командора, одетого в меха.

– Кислороду! – еще издали скомандовал Анисимов. – Нацедить из резервуара. И маску противогаза с электроподогревом сюда! Живо. Спартак – за шлемом, Остап – за кислородом!

– Есть, командор! – отозвался Остап. – Без холостого хода – мигом!

Анисимов был жив, и невредим! Тамара заплакала от радости.

– А ну! – прикрикнул на нее Анисимов. – Как твоя бабка под обстрелом раненых выносила? Припомни!

Тамара устыдилась слабости и склонилась над Шульцем. Кровь хлестала из горнолыжного ботинка. Она сняла его, потом сделала из пояса Шульца жгут и перетянула поврежденную ногу.

В ледяном разрушенном здании нечему было гореть. Остап проник туда и вернулся с маской, наполненной жидким кислородом. Спартак появился с противогазом.

Тамара надела на бородатую голову маску противогаза, хобот которого и дыхательный фильтр обогревались нагретыми электрическими проводами. Остап поднес к фильтру каску, где с поверхности испарялся кислород. И Шульц пришел в себя.

А рядом стонал Мигуэль:

– Рука моя, рука. Спасите мою руку!

– Теперь все зависит от того, как скоро мы доставим их в лазарет, – сказал командор.

– Вертолет? – спросил Спартак.

– Поврежден, не взлетит. Другой в ремонте.

– Как же тогда? – в отчаянии спросила Тамара.

– Есть способ, – отрубил Анисимов. – А ну-ка! Подать мне горные лыжи Шульца. И второй ботинок с него снимите. Первый я уже примерил.

– Что вы задумали? – ужаснулась Тамара.

– Горнолыжный спорт – моя стихия, – усмехнулся академик.

– А пострадавшие?

– Шульца возьму себе на плечи. Было время – бычков таскал.

– Ну нет!:- запротестовал Спартак. – Я помоложе. И горные лыжи у меня есть.

– Тогда бери второго.

– О, пресвятая дева! Он же еще и хочет спасти Мигуэля!..

Анисимов действовал быстро и решительно. Поменялся с Шульцем обувью и стал надевать его горные лыжи. Остап притащил лыжи с ботинками Спартаку.

Анисимову привязали на спину «рюкзак» со стонущим Мигуэлем Мурильо. На могучие плечи Спартака взгромоздили повергнутого чернобородого великана.

Тамара, затаив дыхание, смотрела на готовящихся к спуску лыжников. Ей было даже страшно подумать, что с огромной высоты, откуда стоящий в бухте ледокол казался игрушечным корабликом, можно спуститься.

Остап обратился к ней как ни в чем не бывало:

– И ты готовься. Вспомни Бакуриани. Покатимся следом. Понадобится – подхватим. Усекаешь?

Тамара молча кивнула, сама не понимая, как решилась.

– Делай, как я! – скомандовал Анисимов и оттолкнулся лыжными палками, выходя на крутогор.

В отличие от пологой трассы, по которой поднимались сюда Шульц с Тамарой, спуск непостижимой крутизны начинался сразу же за крайней колоннадой Ветроцентрали.

Лыжни не было. Никто прежде не рисковал спускаться здесь.

Но Анисимов не задумывался об этом. Многолетний опыт выдающегося горнолыжника и понимание, что иного выхода нет, руководили им.

Снежные струи, сливаясь в полосы, летели мимо, ветер бил в лицо, порошил отросшую бороду. Что сказала бы Аэлита, увидев сейчас его?.. Он мчится вниз по крутогору без лыжни, совсем как тогда, в Терсколе. Правда, заплечного груза не было. Теперь он прижимает к земле. Трудно стоять на полусогнутых, управлять лыжами, из-под которых взмывают буруны снега, как у катера на предельной скорости. Что ж, скорость горнолыжника на спуске больше, чем у катера, превышает сто километров в час. Как там Спартак? Идет ли по лыжне? Груз у него вдвое больше!..

Ветер выл в ушах, заглушая стоны Мигуэля Мурильо. Анисимов изнемогал. Оставалось еще больше половины спуска, а силы, казалось, оставляли его. И он застонал, как бы вторя Мигуэлю. Тот даже смолк, услышав сторонний звук. Анисимов сжал зубы. Если он упадет, на него налетит Спартак с умирающим Шульцем. Не для того Шульц выжил в особой палате немецкого госпиталя, чтобы погибнуть теперь! Как воет ветер в ушах, как быстро несутся снежные полосы и как медленно приближается бухта! И кораблик все такой же, словно смотришь на него в перевернутый бинокль. Как-то там Шульц? Такой здоровяк! Но выдержит ли его вес Спартак? Сколько минут понадобится, чтобы доставить их в лазарет?

Но кто это стоит там, внизу, на берегу? Успели сообщить с Ветроцентрали по радио о случившемся? Тогда в Терсколе в конце спуска его встретила «японочка» с именем марсианки. А что, если и сейчас это она? А он бороду отпустил, совсем седую!