Тварь непобедимая - Михаил Тырин

– Да, – так же шепотом ответил Гриша, зарываясь в ее волосы и замирая от удовольствия.

– Но у меня есть оправдание.

– Говори.

– Я только с тобой такая. Веришь?

– Нет.

– Ну и не надо. – Светлана провела рукой по его волосам, по щеке, тронула губы кончиками пальцев. – Гриша, мне не все равно, кто рядом. Что бы я ни болтала.

Песок под ногами был сухой и теплый. Ветерок иногда приносил от костра обрывки разговоров, звон гитары. Можно было наслаждаться живым дыханием ночи, слушать плеск воды и ни о чем не думать. Совсем ни о чем не думать...

Григорий стоял возле клиники и ловил такси, когда из дворика показался «Мерседес» Донского.

– Куда-то спешишь? Могу подбросить.

– Соломонов пригласил на ужин, – сказал Гриша, забираясь в машину. – А я вспомнил в последний момент.

– По какому поводу банкет?

– Повод приятный – профессор наконец признал мои лазеры. После приезда французов он малость растерялся, но куда денешься?

– Вдвоем будете веселиться, без девочек?

– Он – с девочкой. Лет пятидесяти. Сказал, будет какая-то образованная и интересная дама. А я один.

– А как же принцесса?

– Работает сегодня допоздна. Да и не для нее компания.

Донской тихо улыбнулся сам себе:

– А все-таки, как я и говорил, судьба. Да?

– Посмотрим, – благоразумно ответил Гриша.

Улицы были запружены машинами. Горожане возвращались с работы. Мощный проворный «Мерседес» был вынужден еле тащиться, поминутно притормаживая и подолгу отдыхая перед светофорами.

– Все хочу тебя спросить... – проговорил Донской. – Тут говорят, главный познакомил тебя с супругой?

– В одностороннем порядке.

– Наверно, у тебя уйма впечатлений.

– Да, хватает. Будет что рассказывать студентам, когда состарюсь. Пожалуй, к тому времени все тайны раскроются.

– А я думаю, нет. Это очень хорошо охраняемая тайна.

– Знаю. И тем не менее есть вещи, которые нельзя утаить по их природе. Одно дело засекретить на долгие годы операцию какой-нибудь разведки, другое – колоссальное научное открытие. Изобретение пороха, например, или атомной бомбы.

– Можно, Гриша. Все можно спрятать.

– Я прекрасно понимаю, что и люди преданные, и зарплатой своей дорожат, и страховкой, конечно. Но все же... – Гриша с сомнением покачал головой. – Ведь есть еще и клиенты.

– С этой стороны мы тоже прикрыты. Ведь не клиенты приходят к нам, а сначала мы к ним. Да и то не ко всяким.

– Мало убеждает.

– Знаешь, я недавно читал воспоминания какого-то отставного чекиста, – проговорил Донской, притормозив на очередном светофоре. – В сорок втором году один дезертир по фамилии Павленко собрал банду. Позвал туда таких же дезертиров, всякую шпану, своих дружков, родственников. Подделал документы, выписал для них военную форму и организовал фальшивую военно-строительную часть. И этот Павленко со своей братвой дошел чуть ли не до Берлина! В окопах, конечно, не стояли. Воровали в основном и грабили. А попутно звания друг другу присваивали, ордена вручали. Все как в настоящей части. Даже расстреливали. Десять лет банда жила – вдумайся, Гриша! Десять лет, и это в те еще времена! Так что, поверь, все можно спрятать. А уж тем более в нашей мутной водичке...

– Допустим, десять лет – а потом?

– Потом еще десять, и еще... Не волнуйся, Гриша, это не твоя забота. Знаешь, тут еще играет роль наша подвижность. Мы долго на одном месте не работаем. Побудем малость в одном городе, сорвем деньжат – и дальше, новые просторы осваиваем, новые клиники открываем.

– А старые бросаете?

– Ну что ты! Уедем отсюда – останется отлично оборудованный медицинский центр. Платный, разумеется. Шамановский, как главный акционер, будет получать с него свой процент. Ты можешь остаться, а можешь и с нами перебазироваться. Разве плохо?

– Неплохо. И много уже таких центров? Если не секрет.

– Ну... вообще-то секрет.

– Хорошо, а когда намечен очередной переезд?

– Думаю, годик-другой мы еще сможем спокойно здесь работать. Пока не начались неприятности. А дальше... Может, Сибирь, или Азия, или Украина. Поедешь с нами на Украину? Поехали, повеселимся. Купишь себе белый «Мерседес», сделаешь на нем розовые прожилки, чтоб за своего сходить... Что там такое?

Впереди была пробка. На дороге оказалось слишком много машин даже для этого беспокойного времени суток. Непроницаемая масса – гудящая, исторгающая выхлопы, нетерпеливо рвущаяся дальше – загородила путь.

– Что там? – спросил Донской, высунувшись из окна.

– Пешехода сшибли, – ответили из стоящего рядом микроавтобуса. – Мужчина с мальчиком шел, и вот...

Григорий вышел из машины и приподнялся на цыпочки. Впереди мигали маяки милицейских машин, толпился народ. Григорий сразу заметил серый «УАЗ» сто пятой бригады. Сто пятую бригаду знал в городе каждый врач. Это была труповозка.

– Садись. Надо в объезд, пока нас сзади не поджали, – сказал Донской.

Гриша вернулся в машину и сел, плотно сцепив руки. Донской чертыхался, пытаясь развернуться и при этом не разодрать бока себе и соседям. Наконец ему удалось уйти с дороги в переулок.

– Что с тобой? – спросил он, заметив, как напряжен Григорий. – Нервишки? А я думал, ты привычный.

– Привычный, – тихо подтвердил Гриша. – Был привычный. И думал проще: одному судьба жить, другому – умирать. Одному везет, другому... А дело оказалось не в судьбе, а в этой штуке. – Он ткнул пальцем в грудь, где висел медальон.

– Извини, не очень понял. – Донской прищурился. – Ты расстроился, что у пешехода не оказалось страховки? Ну, отдай ему свою – ты же собирался.

– Толку-то... Одному отдашь, к вечеру еще пять других наберется. Сто пятая бригада реже пяти раз в день не выезжает.

– А, ну тогда не судьба. Ты плохого не подумай, мне, конечно, человека жаль, но ведь не я его сбил.

– Андрей, ты видел, как его вперед ногами в машину заносили? А как мальчика подальше уводили? А как прохожие плакали, видел? И только мы одни там знали, что его можно вернуть. Можно!

– Разве? А по-моему, нельзя. Кто оплатит?

– Вот в том и дело. Я такое увидел только с вами: у человека нет денег, поэтому он умрет.

– Эх, Гриша, Гриша... – с досадой вздохнул Донской. – Миллионы людей умерли именно от того, что у них нет денег. Ты ведь уже не в «Скорой помощи». Я согласен, это печально, что человек погиб. Я бы с большой радостью ему помог. Но кто оплатит? «Золотой родник» за свой счет может сделать четыре-пять репродукций – сам говоришь, это только на один день. А дальше? Прости, не понимаю, чем ты недоволен.

– Я всем доволен. И тоже умею считать. Мне трудно принять сам факт, что мы оказываем услуги лишь бандитам и разным воротилам. Испокон веков богатые и бедные были равны перед смертью, но теперь и в этом можно получить привилегии.