Сборник забытой фантастики №7. Субспутник - Прэтт Флетчер

Хотя социальный уровень Харта был отдален от моей на несколько миллионов долларов, мы были близкими друзьями с тех давних времен, когда я изучал медицину, а он зарабатывал на жизнь клерком в упаковочной компании, которой он теперь владел.

– Привет, Том, – сказал он. – На этот раз это здорово меня расстроило. Та же старая проблема. Боюсь, Господь дал мне не очень хороший желудок.

– Вовсе нет, – сурово возразил я. – С твоим желудком все в порядке, или было бы в порядке, если бы ты вообще дал ему хоть какой-то шанс. У тебя не было бы этого приступа, если бы ты последовал моему совету. Весь твой организм нужно приводить в тонус, Джим. Пара месяцев в санатории сделали бы тебя таким же здоровым, как раньше. Все, что тебе нужно, – это регулярные часы работы, регулярное питание и правильная диета.

– А если я не соглашусь на санаторий?

– Ну, если ты не согласишься – я боюсь, ты останешься очень больным человеком, Джим.

Он на мгновение задумался.

– Это то, что сказал доктор Бриттлстоун, – ответил он. – Я разговаривал с ним вчера. Он сказал мне, что он твой друг, Том. Прекрасный человек, не правда ли? Я познакомилась с ним всего неделю назад, но мы уже хорошие друзья. Познакомился с ним в клубе "Бенво". Он отличный игрок в гольф. Вчера он осмотрел меня – не в профессиональном качестве, но как раз тогда, когда услышал, что я болен. Он согласен с тобой в том, что если я не поеду в санаторий, то буду в плохой форме. Он предложил мне прийти к нему домой. Это одна из причин, по которой я позвал тебя, Том. Я хотел, чтобы ты еще раз взглянул на меня, и если ты все еще считаешь, что я нуждаюсь в лечении, я хотел спросить, что ты думаешь о санатории Бриттлстоуна?

– Насколько мне известно, будет хорошо, если ты захочешь туда поехать, – ответил я немного натянуто. – Я никогда не слышал ничего плохого об этом санатории, и я слышал несколько хороших отзывов. Но ты знаешь, Джим, и я достаточно часто тебе говорил, что я советую санаторий Ист-Лейк. Я рекомендовал его в течение многих лет, и у меня никогда не было на него жалоб. Я знаю, что он превосходен во всех отношениях. Я все еще советую его тебе, Джим. Но если ты предпочитаешь "Доктора Бриттлстоуна", то, как я уже сказал, я ничего не имею против этого. Но главное, друг, это немедленно ехать в один из них. Я гарантирую, что пара месяцев там сотворит с тобой чудо.

Харт сменил позу и устало откинул голову на подушку.

– Что ж, я засну с этой мыслью. Утром я договорюсь о том, чтобы поехать в один из этих санаториев.

Довольный этим обещанием, я ушел. Я был несколько огорчен тем, что Харт принял услуги другого врача, хотя это и было всего лишь "по-дружески". Но он, естественно, имел право получить любую медицинскую консультацию, какую пожелал, и отправиться в любой санаторий, какой пожелает, все же моя давняя связь с ним как с семейным врачом и другом давала мне, как я чувствовал, право на большее внимание, чем мне оказывали. Я мог бы, по крайней мере, быть поставлен в известность заранее.

К Бриттлстоуну я испытывал все возрастающую неприязнь. Он, в некотором смысле, резко оттолкнул меня плечом в сторону и забрал пациента под предлогом дружеского предложения. Я не сомневался, что он намеренно завязал знакомство с Хартом с целью заполучить еще одного богатого пациента для своего санатория. Я вспомнил его странный приход ко мне и задался вопросом, какую связь это могло иметь с Хартом. Возможно, Бриттлстоун намеревался поднять вопрос об отправке Харта в его собственный санаторий, но не знал, каким образом подступиться с этим вопросом ко мне. Возвращаясь в офис, я испытывал сильную неприязнь к Бриттлстоуну и огромное недовольство Хартом.

На следующее утро я получил сообщение от Харта, в котором говорилось, что он выбрал санаторий Хэппи Лейн и уедет из города во второй половине дня. То неудовольствие, которое я испытывал по поводу его выбора, было вытеснено удовлетворением от того, что его наконец убедили принять надлежащее лечение. В конце концов, санаторий Хэппи Лейн был ничем не хуже Ист-Лейка.

В последующие несколько месяцев я регулярно получал от него письма, каждое более радостное, чем предыдущее. Через четыре месяца после того, как он поступил в Хэппи Лейн, я получил следующее письмо:

"Дорогой Том:

Я подумал, что мог бы написать вам, чтобы вы знали, что я вернусь в город максимум через две недели. Я чувствую себя гораздо лучше, чем когда-либо за последние десять лет. Это все благодаря доктору Бриттлстоуну. Он действительно замечательный врач, Том. И он замечательный человек во всех отношениях. Его доброта безгранична. У него здесь двадцать пациентов, лечащихся бесплатно, и всех их он посещает лично. Кажется, они интересуют его даже больше, чем платящие пациенты. Его амбиция состоит в том, чтобы полностью превратить Хэппи Лейн в благотворительное учреждение, и он намерен сделать это, как только у него будет достаточно денег, тогда он сможет построить другое место для платных пациентов. Он мечтатель и идеалист высочайшего типа и замечательный человек во всех отношениях. Помимо моей благодарности ему за то, что он спас меня, а он уверяет меня, что я был бы мертв через несколько месяцев, я восхищаюсь им и люблю его за его благородные качества.

Санаторий расположен в райском уголке. Пейзаж сам по себе является стимулом к здоровью и счастью. Я был…"

Это было длинное бессвязное письмо с беззаботными нотками, характерными для Харта. Он описывал свою деятельность с изюминкой и жизнерадостностью, которые заставили меня с тоской подумать об отпуске. В течение прошлой недели он охотился, рыбачил и плавал. Он долго бродил по горам. Он немного жаловался на еду. Бриттлстоун не позволял ему есть досыта и он всегда был голоден. Его письмо было наполнено подобными вещами, но отрывок, который я процитировал, было тем, что меня больше всего заинтересовало. Я не испытал никакого энтузиазма от его хвалебной речи в адрес Бриттлстоуна. Хотя мое негативное отношение к нему, возможно, было в какой-то степени вызвано профессиональной ревностью, мне спокойнее думать, что с моей стороны это было просто гадание о его истинном характере. Какова бы ни была причина, я прочитал этот абзац письма Харта с явным неудовольствием. Очевидно, Бриттлстоун переоценил серьезность состояния Харта и сыграл на ипохондрическом инстинкте, присущем всем нам. Конечно же, он не спас жизнь миллионеру. Я начал понимать, почему пациенты Бриттлстоуна так громко хвалили санаторий. Бриттлстоун все больше и больше казался мне хитрым стяжателем и, возможно, даже шарлатаном и негодяем.

Я был совершенно не готов к шоку от письма, которое получил десять дней спустя:

"Дорогой Том:

Вероятно, ты ожидал, что я буду дома к этому времени. Но я потерпел неудачу в плане здоровья. Позавчера, когда я встал, я чувствовал себя очень усталым, хотя хорошо выспался ночью. Весь тот день я чувствовал такую усталость, как будто не спал неделю. Вчера я чувствовал себя еще более усталым, чем когда-либо, настолько, что отказался вставать. Я спал весь день и ночь, стабильно, просыпаясь всего раз или два, но этим утром мне не лучше. По словам доктора Бриттлстоуна, в этом нет ничего серьезного. Он говорит, что у меня аутоинтоксикация из-за неправильного питания. Но я придерживался только предписанной им диеты. Я беспокоюсь о своем состоянии. Я хотел бы, чтобы ты приехал и высказал свое мнение, поскольку я думаю, что доктор Бриттлстоун ошибается в своем диагнозе и что я, возможно, подхватываю какое-то опасное заболевание. Являются ли это симптомами сонной болезни? Я бы хотел, чтобы ты приехал немедленно. Я предложил это Бриттлстоуну, и он пообещал уведомить тебя письмом, так как телефон здесь не работает. Но я подумал, что напишу тебе сам, чтобы быть уверенным, что ты приедешь. Я отправляю его по почте, поскольку доктор Бриттлстоун запретил мне писать какие-либо письма или принимать посетителей в течение следующих нескольких дней. Он боится, что любое волнение или напряжение будут вредны. Я надеюсь, что ты приедешь, Том, как только сможешь.