Мотыльки - Ольга Дмитриевна Павлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Короткий звон арбалетной тетивы за спиной саданул по ушам, преступник стиснул зубы, но не остановился. Не так легко будет в него попасть!
– Не стрелять!
Он не оглядывался, только бежал, то и дело налетая на ветви, едва не остался без глаза – особо коварный сучок рассек бровь.
Все-таки споткнулся обо что-то и грохнулся в мешанину молодой сныти и колючего лесного мусора. Подняться уже не дали, несильный, но меткий пинок в ребра заставил остаться на земле.
Рик кое-как перевернулся на спину и снизу вверх уставился на преследователя: стражник, на груди – значок младшего командира. Бесы, а где-то Жаворонок уже этого парня видел!
– Ребята, да вы озверели? Чего на людей кидаетесь? – как можно беспечнее выдохнул он. Может, еще получится отбрехаться?..
– Именем регента Эверрана приказываю… Ты?! – лицо командира перекосилось от злости.
Ах ты ж демон, ну точно! С этим типом Рик уже встречался несколько лет назад в Ориле. Именно тогда преступник обзавелся изрядной порцией шрамов на спине. Надо же, и ведь помнит, зараза!.. Небесные горы, до чего тесен мир.
– Ого, какая встреча! – буркнул Рик, медленно поднимаясь. – Давно не виделись. И будь моя воля, не виделись бы и дальше… Чего надо-то от меня?
Несколько секунд старый знакомец бессмысленно хватал ртом воздух, явно силясь что-то сказать, потом подался к Жаворонку и, схватив за руку, рывком задрал рукав.
– А я знал, что ты этим кончишь, – прошипел стражник. – Ребята, у нас тут беглый! Доставим в Эверру, пусть там с ним разбираются!
Сквозь серую завесу досады и обреченности Рик разбирал вздохи облегчения. Кажется, парни изъявляли надежду, что поимкой одного опасного преступника их неуемный командир ограничится и можно будет вернуться домой. Наверно, в Эверре их кто-то ждал…
Рик рванулся из захвата, ни на что уже не надеясь, просто так, по привычке. Получил душевный удар в лицо, аж поплыло все. Руки заломили за спину, в запястья привычно врезалась веревка.
Глава 5
Рик Жаворонок. Эверран, окрестности столицы
Жаворонок нервно скосил глаза на всадника, ехавшего справа и опережавшего преступника почти на полкорпуса. Кажется, именно в его седельных сумках лежали отобранные у Рика вещи. Если б только исхитриться и вытащить проклятую книгу, да где там!
Ну каким надо было быть идиотом, чтобы оставить у себя бесовы записи, которые швырнул ему под ноги Эрид?! Там ведь о магии написано! Нет, оно понятно, что дважды Рика повесить не смогут, – терять, казалось бы, нечего… Но ведь в столице кого-то может заинтересовать, откуда у беглого каторжанина подобная книга! Допрашивать же будут… Ах демон, ну что ж оно все так?..
И ведь как ни крути, а виноват сам. «Хочешь – читай, хочешь – костер разводи», – сказал тогда посланник Ордена. Насчет костра – славная идея, так и надо было поступить! А Жаворонок не посмел. Он вообще здорово сомневался, что еще когда-нибудь сможет сжечь хоть одну книгу. Сколько ж он их спалил в свое время!..
В лицо опять бросилась краска, и повеяло откуда-то колючим сухим холодом. Проклятье, ну какой у Жаворонка тогда был выбор?.. В Траурную зиму каждый выживал, как умел! Он ведь не убил никого, не изувечил… Но стоило Рику вспомнить о тех месяцах, как откуда-то из глубины души каждый раз поднималось омерзительное чувство стыда.
Плотные желтоватые листы, заполненные ровными строчками, начинают заниматься с краев. Вот сейчас пламя захлестнет книгу целиком, и красивые четкие буквы станет совершенно невозможно разобрать. Отчего-то это было почти физически больно – смотреть, как в маленьком очажке корчатся исписанные человеческой рукой страницы. Сколько же сил, сколько времени кто-то вложил в них! А теперь все это сгинет за каких-то несколько минут.
Только Рик все равно отправлял их в огонь, потому что запас дров, да и вся деревянная утварь давно уже сожжены, а больше тут ничего и нет. Только книги – немыслимо много книг.
Наверно, это было сказочным везением: найти подобное место. С приходом черно-серебряных многие храмы переместились из городов в неприметные убежища. Нет, Альвиры не пытались препятствовать служителям богов в их вере, но разоряли храмовые библиотеки, забирая все записи, где хоть слово было сказано о магии. Да и немало храмовых служителей сами являлись одаренными.
В самом начале Траурной зимы, когда страшный, невозможный холод еще только начал затапливать Эверран, Рику Жаворонку посчастливилось наткнуться на тайное святилище Армалина[9]. Бес знает, почему служители мудрого бога оставили это место, может, их и в живых уже не было… Но в храме имелась небольшая кладовая, где Рикнашел зерно, какие-то иссушенные до бумажного хруста травы и довольно скромный запас дров. Все остальное место в небольшом помещении, устроенном большей частью под землей, было занято книгами. Сотни кожаных, деревянных, металлических корешков смотрели с многочисленных книжных полок…
Полки Рик начал жечь уже после двух недель, потому что сунуться на улицу за дровами казалось немыслимым. Он выбирался на считанные минуты набрать снега, но и этого вполне хватало, чтобы промерзнуть до костей. Топить очаг рукописями он взялся только спустя полтора месяца. Все, что успевал, Жаворонок прочитывал. Поначалу выходило медленно: буквы складывались в слова неохотно, упрямились… Потом пошло веселее, иногда ему хватало суток, чтобы пробежать глазами какой-нибудь фолиант. В голове довольно быстро образовалась немыслимая мешанина из легенд, исторических событий, дневниковых записей и научных трудов, но Рик все равно упрямо вглядывался в хрустящие страницы. Отчего-то казалось, что если книга прочитана, то она не умрет в огне, что-то от нее все-таки останется.
Это, конечно, было глупостью: книги мертвы, и никто их уже не прочтет, но вот самому Жаворонку полученные знания здорово с тех пор пригодились. Казалось бы, для него в тот раз все вообще сложилось на диво удачно… Только вспоминать Траурную зиму он ненавидел, а на гравюры и статуи мудрого Армалина старался не смотреть. Все-таки это демонски паскудно: пришел куда-то, ничего там хорошего не сделал, все уничтожил… Как-то это… по-альвировски.
Да, к книгам с тех пор Жаворонок относился удивительно бережно. Наверно, потому и не смог оставить тяжелый фолиант, переплетенный в кожу, валяться на лесной подстилке. И уж тем более не смог бы разводить костер с его помощью. Забрал с собой, даже читать начал.
А теперь эта треклятая книга лежала в седельной сумке одного из стражников, и ничего хорошего
