Владимир Высоцкий в Ленинграде - Марк Цыбульский

Человеческая память — инструмент несовершенный. По воспоминаниям А. Зверевой, кинопробу Высоцкого не делали ("Да ну что Вы! Кто же будет делать пробу Высоцкого? Он был утверждён сразу же"), а песня "Час зачатья я помню неточно…" вошла в первый вариант картины ("Там только куплеты переставили", — сказала она мне).

На самом деле, было всё не совсем так. Кинопроба была, она сохранилась и вошла в третью серию четырёхсерийного телевизионного документального фильма Э. Рязанова "Четыре встречи с Владимиром Высоцким", вышедшего на экране в 1987 году. В том же году была сделана новая редакция картины "Вторая попытка Виктора Крохина", куда вошёл фрагмент песни Высоцкого.

В том же 1976 году состоялась последняя встреча неоднократно упоминавшегося в этой повести ленинградского барда М. Кане и В. Высоцкого. Об этой встрече (важной тем, что она даёт нам ещё один ленинградский адрес Высоцкого) рассказал мне санкт-петербургский журналист и высоцковед В. Желтов:

"Михаил Азриэлевич зашёл перекусить в молочное кафе "Ленинград" (Невский проспект, дом 96), и очень удивился, увидев за столиком никем не узнаваемого "всенародно прославленного" В. Высоцкого. Высоцкий был один. Поговорили о чём-то и разошлись. Как оказалось, навсегда…"[253]

1977 год

Информации о приездах Высоцкого в Ленинград в 1977 году нет.

1978 год

"ОШИБКИ ЮНОСТИ"

Единственная точно установленная связь имени Высоцкого с "Ленфильмом" в 1978 году — это попытка режиссёра Б. Фрумина использовать его песню "Парус" в своей картине "Ошибки юности". В этом фильме песню исполняет актёр С. Жданько. Правда, Высоцкий этого исполнения не услышал — фильм вышел на экраны лишь в 1989 году. Постановщик фильма к тому времени уже уехал из Советского Союза, не вынеся ситуации, когда лишь "лакированная" жизнь (идеал здесь — "Кубанские казаки") попадала на экраны.

Я связался с живущим ныне в США Б. Фруминым и спросил, получал ли он разрешение Высоцкого на использование песни в кинофильме. "Нет, — ответил Б. Фрумин. — Если бы дело дошло до выпуска картины, то мы, конечно, нашли бы Высоцкого и попросили его разрешения использовать песню, но картина тогда на экран не вышла".[254]

"Ирония в том, что когда мы в последний раз сдавали картину Госкино, то в коридоре, из кабинета замминистра Павленка вышел Игорь Шешуков, которому только что зарубили "Вторую попытку Виктора Крохина". Мы шли следующими, — рассказывал Б. Фрумин. — Директор студии, замечательный человек Виктор Блинов в результате этого, если не ошибаюсь, был смещён с поста директора "Ленфильма". Жизнь, которой мы жили, на экране не было. Время от времени нам удавалось её как-то отразить, но последовательно, в деталях, во всём объёме отразить было очень трудно. Не случайно, успехи советского кино связаны преимущественно с военной тематикой или экранизациями".[255]

В какой-то степени Высоцкий был причастен к обеим картинам, так что можно сказать, что он разделил с режиссёрами их неудачи.

Ещё один визит Высоцкого в Ленинград, возможно, состоялся осенью 1978 года. Вспоминает администратор В. Конторов:

"…После Ставрополя (гастроли Высоцкого в Ставрополе состоялись в сентябре 1978 года — М.Ц.) я видел Высоцкого в Ленинграде. История такая. Кондаков (известный администратор, в том числе работавший с Высоцким — М.Ц.) приезжал просить у местных властей разрешения на покупку квартиры за собственные деньги (для своей бывшей жены — ленинградки). В тот день Кондаков позвонил и пригласил меня в "Асторию". Там я увидел его в компании с Владимиром Семёновичем и Ростиславом Яновичем Пляттом, которых Кондаков привёз с собой, попросив сходить вместе на приём к Л.Н. Зайкову (в то время — председатель Ленинградского горисполкома — М.Ц.). Ведь Кондаков имел судимость, из-за этого у него возникали сложности. Насколько я знаю, на приёме они побывали в тот же день, и исход был благополучным. Останавливались все трое в "Астории".[256]

1979 год

"ЖЕНА УШЛА"

В этом фильме режиссёра Д. Асановой могли бы сыграть Высоцкий и Влади, но не сложилось. В это время Высоцкий уже снимался у С. Говорухина в сериале "Место встречи изменить нельзя" и чисто физически не мог бы вытянуть ещё одну главную роль, поэтому в картине снялись В. Приёмыхов и Е. Соловей.

Справедливости ради надо отметить, что В. Приёмыхову ситуация запомнилась иначе, о чём он сказал корреспонденту "Московского комсомольца" в интервью, опубликованном 8 ноября 1998 года:

"Там должны были играть Высоцкий и Марина Влади. Динара задумывала роли для них. Но возникли очень большие сложности: Высоцкого тогда не особо разрешали снимать, и не всем режиссёрам. Ещё были проблемы с Мариной Влади, с её приездами сюда".

Д. Асановой уже нет в живых, так что вопрос, почему не снялись у неё Высоцкий и Влади, вряд ли будет когда-нибудь выяснен окончательно.

ОХОТА к ПЕРЕМЕНЕ МЕСТ

Здоровье Высоцкого стремительно ухудшалось, а ритм жизни делался всё более невероятным. Однажды Н. Высоцкий сказал: "Образ отца — это бешено несущийся автомобиль".

Такое сравнение особенно точно подходит к последним годам его жизни. "Незадолго перед своей кончиной он неожиданно приехал на машине в Ленинград, — вспоминал К. Ласкари. — Я был в цирке: кажется, ставилась пантомима "Руслан и Людмила". Меня позвали с манежа к телефону. Звонила Ирина (жена К. Ласкари — М.Ц.), передала трубку Володе. Он просил немедленно бросить всё и ехать домой. Я не мог: ставился номер, связанный со всей труппой.

"Что-нибудь случилось? Вовочка…"

"Охота к перемене мест, — рассмеялся он. — Давай скорей".

Когда через два часа я вошёл в квартиру, его уже не было. На столе лежала цирковая программка, на ней стихи:

А помнишь, Кира, — Норочка,

Красивая айсорочка,

Лафа! Всего пятёрочка,

А всем нам по плечу…

Теперь ты любишь Ирочку

И маленького Кирочку.

А я теперь на выручку

К Мариночке лечу.

(Публикатор С. Жильцов указывает, что текст датирован 16 июня 1979 года. В разговоре со мной он добавил, что не совсем уверен, написано ли на автографе "июнь" или "июль". Более того, С. Жильцов не убеждён, что датировка сделана рукой Высоцкого — М.Ц.)

Почерк неуверенный. Не его. Ошибки. Ира рассказала: просил шприц. Такового в доме не было. На её вопрос: "Зачем?" — сослался на горло: плохо со связками. Пошли с Ирой на бульвар Профсоюзов, в косметическую поликлинику. Одна из сестёр его узнала и дала шприц. Дома ушёл в ванную комнату и плотно закрыл дверь. Оттуда до Иры доносился его хрип. Потом поцеловал её и умчался обратно в Москву".[257]