Сошествие ангелов - Майкл Сканлон

Думая об этом, он вновь удивился странному выражению лица Лютера, когда он вылез из-под сарошийского шаттла, и тому, что могло второго командующего Легиона…

Могло что?

Расстроить его?

Захариил нарисовал в уме изображение Лютера, когда он поднялся, с бледным и встревоженным лицом. Что могло бы опечалить такого великого воина и героя, как Лютер? Чем больше он изучал выражение на его лице, тем более расслаблял разум, глядя в глаза человеку, находившемуся в его мысленном взоре.

Он увидел там боль и печаль, и годы жизни в тени другого.

Даже сейчас чувства Захариила ставали более крепкими и ощутимыми, благодаря подготовке брата-библиария Израфаила, пытаясь понять эмоции и чувства, проступающие на изображении в его голове.

Не доверяй им… и не поворачивайся к ним спиной.

Захариил приостановился, когда его внезапно охватила волна тошноты. Будучи Астартес, он почти не страдал от подобных чувств, его генетически усовершенствованный метаболизм устранял все ощущения, которые могли вызвать подобную реакцию.

Тем не менее, это была не физиологическая реакция, это было явное и внезапное чувство чего-то глубоко неправильного.

Хуже того, было ощущение, что он был не один такой, понявший, что что-то не так, но единственный, желающий это остановить.

На посадочной палубе было тихо, и это было необычно.

Захариил прошел через порог двери и осмотрелся в поисках обычного персонала, техников, адептов Механикумов и погрузчиков, которые наполняли пространство жизнью и суетой.

Единственными звуками, наполнявшими звездный корабль, были шипение и скрип палубы, и Захариил сразу понял, что его подозрения не были беспочвенными.

Определенно что-то было не так.

Он пересек посадочную палубу по направлению к сарошийскому шаттлу и обошел его, ища что-либо не к месту или необычное. Как он сказал в разговоре с Лютером, его дизайн был старым и практически устарел, двигатели были слишком большими для такого небольшого транспортника.

Он нырнул под одно из крыльев, пробираясь на четвереньках под шаттлом, надеясь увидеть то, что так потрясло Лютера.

Под челноком воняло двигательным топливом и гидравлическими жидкостями, металлические пластины были грубо склепанными и плохо сварены вместе. Сначала Захариил не увидел ничего необычного, и начал двигаться дальше под брюхом шаттла.

Он скользнул взглядом по болтающейся пластине и…

Захариил вновь взглянул на пластину. Петли, удерживавшие ее, были ржавыми и тугими.

Он покачал головой, когда понял, что даже то, что шаттл прошел сквозь атмосферу, было чудом, не говоря уже об ожидаемом возвращении.

Когда он смотрел на шатающуюся панель, то вдруг понял, что было неправильно с челноком, по крайней мере, частично. Это был не орбитальный шаттл, потому, что под судном не было тепловых щитов, это был чисто атмосферный корабль, предназначенный в первую очередь для полетов в пределах воздушного пространства планеты, что объясняло негабаритные двигатели, которые предположительно позволили ретро судну достичь орбиты.

Без тепловых щитов, любой, кто пытался бы спуститься на поверхность планеты на этом судне, не смог бы пережить путешествие. Судно превратилось бы в пылающую комету, а жар от вхождения судна в портные слои атмосферы испепелил бы всех внутри.

Люди, бывшие на борту этого судна, несомненно, не имели намерения возвращатся на поверхность.

Это означало, что у них была миссия в один конец.

Захариил лез под шаттлом, пораженный мыслью о том, что они приняли на борт врагов, представлявшимися друзьями. Он смотрел на шаттл, видя в нем отвратительный вражеский транспорт, которым он и был в действительности.

– Но чего они хотят добиться? – прошептал он про себя.

Горстки сарошийцев на борту «Несокрушимого Рассудка» было явно мало, чтобы доставить проблем хотя бы одному Темному Ангелу, не говоря уже о корабле, набитым ими.

Тогда какой цели служил их визит?

Захариил обошел шаттл, ударяя кулаком по избитому фюзеляжу, тихо гудящим двигателям и луковичной передней секции. Достигши передней части шаттла, он вновь удивился странной конструкции судна, поскольку его нос, несомненно, был плохим выбором формы для любого судна, предназначенного для атмосферных полетов.

Хотя он и не был авиационным инженером, он знал достаточно, чтобы понимать, что самолет зависит от подъемной силы, создаваемой своей формой и крыльями, чтобы удерживать себя в воздухе, и что такая тяжелая передняя секция была бессмысленной.

Поближе приглядевшись к носу, Захариил смог увидеть, что он был позднейшим дополнением к конструкции судна, его покраска и сборка отличалась от остальной части корабля. Он отошел назад и посмотрел на линии передней части корабля, теперь видя, что эта секция была добавлена поверх того, где оканчивался настоящий нос судна.

Захариил взялся за один из доступных люков и толкнул.

Как он и опасался, они были приварены, но он знал, что внутри было нечто ужасное. Он сделал глубокий вдох и схватился за открывающую ручку, потянув ее со всей мощи.

Металл согнулся и выгнулся, и, наконец, открылся, сваренные части были неспособны выдержать силу одного из избранных Императора. Захариил отбросил сломанную панель и уставился в проем, сделанный им в передней секции.

Внутри он увидел массу толстых блоков из темного металла, установленных вокруг круглой сердцевины метр в поперечнике. Толстые стойки из того же металла защищали центральную сердцевину, и вокруг устройства, спрятанного внутри секретного отсека, кружилась колонна мигающих огоньков.

– Это какое-то оружие, – сказал голос позади него, – я думаю, атомная боеголовка.

Захариил развернулся, его кулак поднялся, чтобы ударить говорившего.

Возле него стоял Лютер, на его лице была маска скорби и сожаления.

– Атомная боеголовка? – Спросил Захариил.

– Да, – сказал Лютер, подойдя ближе и всматриваясь в открытую панель.– Я считаю, что весь шаттл не что иное, как одна огромная ракета.

– Вы знали об этом? – сказал Захариил. – Почему вы ничего не сказали?

Лютер отвернулся от него, его плечи пораженчески опустились. Он повернулся к Захариилу, который был потрясен увидеть слезы в глазах своего командующего.

– Я собирался, Захариил, – сказал Лютер, – я хотел, но тогда я подумал о том, что будет у меня, если я этого не сделаю: Легион, командование, Калибан. Это все будет моим, и мне больше не придется делить это с тем, чья тень затмевала все, что я делал.

– Лев? – сказал Захариил. – Его деяния велики, но и ваши также!

– Возможно, в другой эпохе, – сказал Лютер. – В такой, в которой я бы не делил один промежуток времени с человеком, подобным Льву. В любой другой эпохе слава от вывода Калибана из тьмы была бы моей, но вместо этого она перешла к моему брату. Ты даже представить себе не можешь, как обидно было, когда ты был величайшим человеком эпохи, и все это забрали у тебя в мгновение.

Захариил смотрел, как слова из Лютера лились подобно паводку. Более чем десятилетие, эти чувства держались за плотиной чести и сдержанности, но она прорвалась, и настоящие чувства Лютера выливались наружу.

– Даже не представлял, – сказал Захариил, его рука опускалась к мечу. – Никто не представлял.

– Нет, даже я не вполне, – сказал Лютер, – пока не увидел этот шаттл. Мне даже пальцем не нужно было бы пошевелить. Все, что мне следовало бы сделать, так это уйти, и все, чего я желал, стало бы моим.

– Тогда почему вы вернулись?

– Я приказал всем покинуть посадочную палубу, и ушел, – сказал Лютер, закрывая рукой глаза во время разговора, – но я не прошел и нескольких шагов, пока не понял, что не могу этого совершить.

– Тогда вы здесь для того, чтобы остановить это? – облегченно спросил Захариил.

– Да, – кивнул Лютер, – поэтому ты можешь прекратить вытягивать свой клинок. Я понял, что это было честью служить воином настолько великому человеку, как Лев, и что я самый счастливый из всех живущих, которому можно было называть его братом.

Захариил возвратился к шаттлу и тому смертельному грузу, который он нес.

– Тогда как нам ее остановить?

– О, – сказал Лютер, – этого я не знаю.

– Вы зашли слишком далеко, – сказал Лев, его рука опустилась на церемониальный меч на боку.

– Нет, это вы зашли, – ответил Высший Экзальтер. – Вы мерзость, все вы, – прорычал он, его толстые челюсти дрожали. – Единственной причиной, по которой я терпел ваше присутствие, было то, что мне была предоставлена честь огласить вам решение моего народа. Ваш Империум – творение злого человека, – сказал Лорд Высший Экзальтер. – Ваши слова лживы. Вы трусливые и подлые, и ваши ангелы… ваши ангелы наихудшие, порождение звериной случки. Вы ложные ангелы. Вы отвратительны и нечисты.