Стоять насмерть! - Илья Мощанский

Во втором эшелоне десанта должны были высадиться 117-я гвардейская стрелковая дивизия[111] и штаб 20-го стрелкового корпуса. В третьем эшелоне на плацдарм перебрасывалась 129-я гвардейская стрелковая дивизия. По выходе главных сил корпуса на рубеж Чурубаш, Михайловка войска должны были наступать в общем направлении на Багерово. Два других корпуса армии (22-й и 11-й стрелковые) должны были быть готовы к переправе через Керченский пролив в порт Камыш-Бурун и дальше действовать в полосе 20-го корпуса по обстановке. 255-я морская стрелковая бригада (без одного батальона) оставалась в Геленджике в готовности к погрузке на плавсредства для переброски в Крым, то есть составляла резерв командующего армией.

Перед штабом армии во главе с генералом Н. О. Павловским стояла сложная задача спланировать операцию, организовать управление войсками и взаимодействие с флотом и авиацией. Для обеспечения десантной операции создавалась армейская артиллерийская группа в составе 69-го Краснознаменного гвардейского пушечного артиллерийского полка, береговых батарей флота, 108-го гвардейского истребительно-противотанкового полка, который был переправлен на косу Тузла, расположенную в середине Керченского пролива, и получил возможность перекрыть его огнем. Группа состояла из 93 орудий, в том числе 46 полевых и 47 орудий береговой обороны. В середине ноября число морских орудий было увеличено до 55. Группа должна была подавить огонь противника на участке высадки, вести борьбу с его боевыми кораблями и плавсредствами.

Командиру высадки — начальнику Новороссийской военно-морской базы контр-адмиралу Г. Н. Холостякову предписывалось обеспечить своевременную высадку первого и последующих эшелонов десанта.

Большие задачи стояли перед 19-м отдельным понтонным батальоном, саперным батальоном 318-й дивизии и инженерным отделом Новороссийской военно-морской базы. Они должны были оборудовать причалы в местах посадки десанта (Тамань, мыс Тузла, озеро Соленое), а также снабдить суда трапами, щитами и другими подручными средствами для выгрузки орудий, груза и высадки личного состава.

В боевом приказе большое внимание уделялось обеспечению надежного управления войсками, особенно использованию радиосредств и световых сигналов. Было обращено особое внимание на тщательную отработку взаимодействия десанта с кораблями и военно-воздушными силами Черноморского флота, соединениями 4-й воздушной армии.

После принятия решения на операцию началась напряженная целеустремленная работа командования, штаба и политотдела по организации сил, установлению взаимодействия между ними, обучению и тренировке командиров, штабов и войск. Для 20-го стрелкового корпуса, высаживающегося в первом эшелоне, готовность устанавливалась к исходу дня 18 октября, то есть на окончательную подготовку к высадке отводилось всего двое суток. Организация форсирования пролива и боя за высадку 318-й стрелковой дивизии и приданных ей частей зависела от количества и тактико-технических качеств высадочных средств, которые могло собрать военно-морское командование. Успех операции зависел от согласованных мероприятий армии, флота, авиации. Особенно трудной проблемой было быстрое наращивание войск на захваченном плацдарме в условиях недостаточного количества транспортных судов, превосходства морских и воздушных сил противника в районе пролива, если не удастся овладеть портом выгрузки.

При организации боя за высадку и на плацдарме приходилось учитывать, что немецкое командование выселило население Керчи, Феодосии, сел и деревень, расположенных на побережье, в глубь полуострова[112]. Это обстоятельство затрудняло ведение разведки и действия партизанских групп.

Южная часть Керченского пролива, которую предстояло форсировать 18-й армии, имеет ширину около 8 миль (до 15 км). Десантным отрядам необходимо было пройти до вражеского берега от Тамани 24 км, от Кроткова 15 км, от озера Соленое 36 км. В мелководном проливе обе стороны поставили множество мин, главным образом трудновытраливаемых донных. В целом минная обстановка была сложной, а минная опасность очень велика. В избранном для высадки десанта районе Эльтигена прибрежные глубины колебались от 0,6 до 1,6 м. Невозможно было учесть в полной мере погоду, которая осенью здесь часто меняется, внезапно может разыграться шторм и помешать плаванию десантно-высадочных средств и действиям боевых катеров.

Местность Керченского полуострова, на которой предстояло действовать войскам армии, — безлесная, открытая, степная. Многочисленные озера — соленые, колодцев мало, и вода в них тоже солоноватая. Советское командование понимало, насколько трудной была задача высадить десант в такой местности.

Для обороны Керченского полуострова противник сосредоточил в Феодосии, Камыш-Буруне и Керчи 30 быстроходных десантных барж, 37 торпедных катеров, 25 сторожевых катеров и 6 тральщиков[113]. В конце октября эти силы были пополнены за счет отошедших из Геническа немецких кораблей, действовавших до этого в Азовском море, а в ноябре — за счет 1-й флотилии десантных барж, перешедшей из Севастополя. Десантные баржи имели сравнительно сильную артиллерию, достаточно высокую скорость и представляли большую опасность для наших боевых катеров и десантно-высадочных судов. Наиболее успешно с ними могли бороться штурмовая авиация и эскадренные миноносцы.

Командование и штаб 18-й армии, планируя и подготавливая десантную операцию, стремились учесть все эти объективные неблагоприятные обстоятельства. Кроме того, наши войска располагали ограниченными возможностями для скрытия приготовлений армии к высадке десантов, для достижения внезапности. Поэтому расчет был построен на эффективном использовании боевых возможностей авиации и артиллерии при переходе морем и в бою за высадку десанта, на высадке в первом эшелоне наибольшего количества самых боеспособных частей, имеющих опыт боев с превосходящими силами противника в тяжелых условиях. Командование надеялось также на быстрый захват порта выгрузки, планомерное наращивание сил и стремительное развитие наступления. В значительной мере расчет делался на внезапность, самоотверженность и героизм бойцов, командиров и политработников.

Для высадки войск 18-й армии в районе Эльтигена и Камыш-Буруна Черноморский флот смог выделить 82 боевых катера (18 малых охотников, 16 сторожевых катеров, 19 торпедных катеров, 29 катеров-тральщиков) и 53 единицы десантно-высадочных средств (24 десантных бота, 13 моторных баркасов, 8 гребных баркасов, 8 понтонов)[114]. Выделенные суда нуждались в дооборудовании и приспособлении для перевозки оружия и личного состава. Командование не имело резерва десантно-высадочных средств.

Командующий 18-й армией генерал К. Н. Леселидзе решил первый эшелон десанта — 318-ю стрелковую дивизию с приданными частями — высадить в первую ночь операции. В соответствии с решением командира дивизии на бой за плацдарм она высаживалась тремя тактическими группами: 1331-й стрелковый полк с штурмовым батальоном 255-й морской стрелковой бригады из района озера Соленое — на южный участок высадки, в район коммуна «Инициатива», 1337-й стрелковый полк и управление дивизии из Кроткова — на средний участок, южнее Эльтигена, 1339-й стрелковый полк с 386-м отдельным батальоном морской пехоты из порта Тамань на северный участок, в поселок Эльтиген. Второй эшелон десанта — 117-ю гвардейскую стрелковую дивизию планировалось высадить на плацдарм ориентировочно на вторые сутки, а третий эшелон — 129-ю гвардейскую стрелковую дивизию — на третьи сутки операции.

В соответствии с решением командира дивизии личный состав полков первого эшелона был разделен на штурмовые отряды, каждый из которых состоял из стрелкового батальона, приданного саперного взвода, противотанкового 45-мм орудия. Отряды, в свою очередь, делились на штурмовые группы, включавшие стрелковую роту, 10–15 бойцов-саперов для устройства проходов в заграждениях и подрыва ДОТов, станковые пулеметы, противотанковые ружья. Группа должна была размещаться, как правило, на одном или двух рядом идущих судах[115].

В соответствии с решениями командующего армией и командира дивизии командир высадки контр-адмирал Г. Н. Холостяков разделил десантно-высадочные средства на шесть отрядов (по два на каждую тактическую группу десанта). Каждую группу сопровождали два торпедных катера. Девять торпедных катеров под командованием капитана 1-го ранга М. А. Филиппова, составлявшие отряд прикрытия, с наступлением темноты занимали позицию к югу от Керченского пролива с задачей не допустить вражеские корабли к месту высадки; четыре торпедных катера с такой же задачей занимали позицию к северу от места высадки, между косой Тузла и портом Камыш-Бурун. Посадка десанта на суда в разных пунктах проходила с таким расчетом, чтобы все отряды могли выйти в одно и то же время («Ч») на линию старта — линию створных красных огней, установленных на косе Тузла (2 км западнее таманского берега) — и одновременно начать движение к местам высадки. После высадки войск все отряды кораблей должны были возвратиться в порты для исправления повреждений, чтобы с наступлением темноты начать переправу 117-й гвардейской стрелковой дивизии.