Эликсир для избранных - Михаил Анатольевич Логинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Павел Алексеевич говорил энергично, с подъемом, все более воодушевляясь. Он чувствовал, что все сильнее завладевает аудиторией, заставляет собравшихся буквально ловить каждое слово.
– Что же мы можем противопоставить этому? Можем ли бороться с тем, что неизбежно? Способны ли бросить вызов самой смерти? Чтобы попробовать ответить на эти вопросы, сделаем шаг назад и обратимся вновь к одноклеточным организмам. Как уже отмечалось, они потенциально бессмертны. Подчеркиваю – потенциально! В естественных условиях такие организмы погибают ежечасно и ежеминутно от разнообразных причин – от колебаний температуры, высыхания, воздействия вредных химических веществ, от голода. Однако помимо этих внешних воздействий есть еще и внутренние причины, приводящие простейшие организмы к смерти. Остановимся на этом подробнее. Если микробы поместить в пробирку с питательной средой и держать при оптимальной температуре, то сначала они быстро размножаются, но затем часть микробов начинает погибать. Гибель эта прогрессивно растет, и наконец наступает смерть. Происходит это потому, что микробы выделяют ядовитые продукты диссимиляции, иными словами, простейший организм погибает, отравившись продуктами собственной жизнедеятельности! Такие продукты, являющиеся неизбежными спутниками жизни всякой клетки, я называю натуральными клеточными ядами – в отличие от ядов искусственных, действию которых организм в течение жизни может подвергнуться, а может и не подвергнуться…
Еще одна карточка отложена в сторону.
– Клетки высшего организма, как уже говорилось, принципиально почти не отличаются от одноклеточных. Они тоже постоянно производят натуральные клеточные яды. И если бы эти вещества не выводились бы все время из клеток, то организм тоже скоро погиб бы, отравившись продуктами своей жизнедеятельности…
Заблудовский отложил в сторону еще одну карточку и отпил немного воды из стоявшего на трибуне стакана. В комнате кто-то негромко кашлянул.
– До сих пор я говорил о ядовитом воздействии продуктов диссимиляции на клетку и находился, таким образом, на стороне смерти. Уважаемые слушатели вправе спросить меня: где же та дорога, где тот мостик, который приведет нас на сторону жизни? Ученым известен закон Арндта-Шульце, который гласит, что слабые раздражения усиливают жизнедеятельность клеток, средние – поддерживают, сильные тормозят, а очень сильные прекращают. Наши опыты показывают, что растворы ядовитых продуктов распада в малых дозах способны стимулировать работу соответствующего органа! Следовательно, имея в руках особые препараты, которые я называю «органолизатами», мы можем произвольно повышать или понижать функцию намеченного органа или ткани! За время своей научной работы я окончательно пришел к убеждению, что продукты распада клеточных ядер являются одновременно и ядами, и стимулинами – термин, которым пользовался профессор Мечников, – жизнедеятельности клеток в зависимости от их количества… В свете приведенных данных мне удалось построить такую гипотезу: введение лизатов вызывает в организме резкую физико-химическую пертурбацию и повышает его сопротивляемость. Если приготовить особые препараты из высокодифференцированных органов и тканей и ввести в соответственных дозах в кровь или непосредственно в орган, то можно получить новый вид терапии.
Листочки конспекта отлетали теперь один за другим.
– …Такая специфическая терапия открывает перед нами широкие перспективы для лечения самых разнообразных заболеваний. Более того, я утверждаю, что органолизаты могут использоваться не только для лечения, но и для профилактики целого ряда болезней и просто для улучшения работы органов. И отсюда нам уже совсем легко будет перейти к последнему пункту моего доклада – вопросу об омоложении.
По комнате пробежало волнение. У Заблудовского в руке оставался последний листок.
– Возможно ли действительно омоложение организма? Прежде всего давайте разберемся, что следует понимать под этим словом? Одни под ним понимают общее потенцирование организма: улучшение самочувствия, длительный подъем физических и душевных сил и повышение половой потенции. Другие идут дальше и понимают омоложение как возврат к молодости, то есть как шаг назад к жизни. Отсюда, как следствие, и продление половой жизни. Конечно, никто из нас не думает получить вместо старика юношу, но с другой стороны, в некоторой доле жизненный процесс обратим. Мы можем видеть это из целого ряда описанных в литературе исторических примеров. К англичанке по фамилии Уотерморт в 80 лет вернулось зрение. У француженки Мари Жерне, дожившей до 110 лет, седые волосы вернули свой первоначальный цвет. Есть также случаи из современной практики: у 70-летнего мужчины, которому доктор Воронов пересадил половые железы обезьяны, на лысине выросли волосы длиною три сантиметра, у него прошла 10-летняя импотенция! По моему мнению, мы имеем в явлениях омоложения не простое взбадривание организма, а восстановление некоторых его функций, которое выражается в изменении внешности, усилении общей бодрости, повышении духовных способностей, ясности ума, памяти, силы воображения, в возвращении половой способности. Без настоящего омоложения мы не можем себе представить подобных последствий. Но даже если допустить процесс омоложения и без шага назад, только как поддержание сил и здоровья, то и против этого мало кто будет возражать. Профессор Мечников считал, что если бы все ткани и органы нашего организма изнашивались более или менее равномерно, то, по расчету, человек жил бы по крайней мере 150 лет, а не 60–70, как это обычно наблюдается. Я утверждаю, что мы можем прожить 150 лет! Это не фантастика! И если говорить о старости как об осени нашей жизни, то можно сказать, что осень иногда бывает долгая, жаркая, ясная, не хуже уходящего лета! Это все, товарищи! Благодарю вас за внимание.
В комнате поднялся шум, раздались аплодисменты.
– Тише! Тише, товарищи! – постучал карандашом по стакану Куйбышев. – Желающие могут задать профессору Заблудовскому вопросы…
Москва, наши дни
Придя домой после работы, я позвонил Катьке и спросил про отчет.
– Какой еще отчет? – не поняла она.
– Ну, книжка у нас была, называлась «Судебный отчет по делу антисоветского «Право-троцкистского блока», – стал нетерпеливо объяснять я. – Тебе что, мама не говорила?
– Что-то говорила… – пробурчала Катя. – Но только если ты думаешь, что у меня других дел нет, кроме как искать какие-то там «право-троцкистские» отчеты, то сильно ошибаешься…
– Ладно, Кать, не сердись! – сказал я примирительно. – Я все понимаю… Но мне очень надо! Я сегодня искал, но не нашел… Поищи, а?
– Хорошо, я посмотрю, – смягчилась Катрин. – Как, говоришь, она называется?
Я повторил.
– Толстая?
– Да, кирпич прямо, страниц восемьсот…
– Странно, такой том не мог затеряться… Я позвоню.
– Спасибо тебе!
– Не за что пока.
И Катя повесила трубку.
Я не знал, сколько времени займут поиски нужной мне книги. Может, сестра перезвонит мне сегодня, а может, через несколько дней. Оставалось только ждать. От нечего делать я уселся на диван и включил телевизор. Ничего интересного
