Eurocon 2008. Спасти чужого - Андрей Синицын

Аквалангисты из воды поднялись на палубу все разом, совершенно бесшумно: сказывалась выучка группы. Алина подала сигнал к началу финальной стадии операции. Группа двинулась вперёд, изготовив оружие.

– Открывайте огонь на поражение, – скомандовала Алина, – как только заметите движение. Стурк – не человек, и его динамика намного выше нашей.

Чуть раньше Ар Агор вернулся в капсулу, забрав с собою все материалы, имевшие хоть какое-то отношение к деятельности подстанции. Вслед за ним яхту покинуло большинство её экипажа. Ушли они странным образом: просто входили по пяти в тамбур, а затем выходили в воду без каких-либо приспособлений для дыхания. Но ни один человек не удалился от судна; только небольшая стая крупных рыб, вдруг взявшихся неизвестно откуда.

Ар Агор занял своё место в капсуле. Вся видеосистема яхты была заблаговременно переключена на его приёмники, и он мог спокойно наблюдать за происходящим на борту.

Группа приближалась к намеченной цели: каюте владельца яхты. Казалось, что по кораблю движутся призраки, а не люди. Впрочем, на их пути никто им так и не попался. Видимо, экипаж крепко спал. На яхте наверняка не было запрета на крепкие напитки.

Группа с помощью тихого направленного взрыва разнесла дверь в каюту. Нельзя сказать, что их ждала засада. Всё-таки действовали десантники профессионально и шума создавали не больше, чем мыши в норке. И всё же первых бойцов группы, ворвавшихся в апартаменты, встретил кинжальный огонь из двух автоматов с насадками бесшумного боя. Стурк стрелял с обеих рук.

– Ложись! – рыкнул Горд, бросаясь на пол и отвечая длинной очередью из такого же бесшумного «Бизона».

Однако было уже поздно.

Один член группы получил пять пуль в грудь, и, хотя нитридный бронежилет выдержал, пули, выпущенные с расстояния в пять метров, отбросили человека назад, оглушили, вырубили.

Другой упал на пол одновременно со своим командиром. Но ярчайшая вспышка световой пули ослепила его, и он выбыл из боя.

Стук сердца показался Горду громом в наступившей пугливой тишине.

Но он вскочил, держа под прицелом открытую дверь в спальный отсек каюты... и отлетел к противоположной стене от сильнейшего удара в грудь. Инстинкты сработали без промедления, и он, ударившись всем телом о стену, заученно соскользнул на пол, как струя воды. Перекатился вправо, рывком поднялся на ноги, пытаясь разглядеть нового противника сквозь кровавый туман в глазах... и снова отлетел назад от такого же мощного, тупого, принятого всем телом удара!

Сознание на мгновение помутилось.

Однако тело продолжало выполнять защитно-активную программу, «вбитую» в подсознание двумя десятками лет тренировок, и он не свалился замертво, а попытался уйти с линии атаки противника.

Как известно, мастера боевых искусств осознанно вгоняют себя в состояние безмыслия, так как тело при этом реагирует на угрозу адекватно ситуации и гораздо быстрее, чем сознание. Точно так же состояние «немысли» спасло командира группы от третьего выстрела из оружия, о котором военная наука Земли ничего не знала.

И в этот момент в схватку вмешались Алина и её спутник, проникшие в каюту с другой стороны.

Сквозь рассеивающийся туман в глазах Горд увидел необыкновенную картину – бой Найта со Стурком.

Алину Стурк успел отправить в нокаут, выстрелив в неё из того же оружия, разрядника гравитационных импульсов, Найт же сумел уклониться и выбить странной формы пистолет из руки Стурка.

Впрочем, тот владел скоростным режимом не хуже. Невероятным броском он достал противника, выбил у него из руки оружие, и оба схватились врукопашную.

Командир группы Горд впервые в жизни увидел, как дерутся воины иных миров.

Что Эбрэхем Найт – неземлянин, стало ясно уже в первые мгновения схватки.

Он двигался не так, как человек. Намного быстрее! И даже не шевеля при этом ногами.

Однако это не сразу принесло ему ощутимое преимущество, поэтому прошло минуты три, прежде чем стало понятно, что Найт побеждает. Он сделал несколько стремительных уклонений и непонятным образом оказался вплотную к противнику. Затем рука Найта ухватила соперника за горло, другая, как бы удлинившись чуть ли не вдвое – за ногу, и Стурк, как если бы став вдруг невесомым, описал пологую траекторию, телом вышиб окно, заменявшее тут традиционный иллюминатор, и исчез. Слышно было, как за бортом плеснула, словно чавкнула, вода.

Найт остановился, глядя вокруг ничего не выражающими глазами.

Ар Агор в капсуле кивнул. Улыбнулся. Пробормотал:

– Молодцы, служаны!

Повернул голову. По ту сторону прозрачного купола, в воде, Стурк, приблизив лицо, радостно улыбался.

Служаны всегда улыбаются хозяевам радостно. Как собаки людям.

Наверху командир Горд с внутренним скрежетом встал, чувствуя себя так, словно по нему проехался средний танк.

– Уходим! – бросила пришедшая в себя Алина.

Заворочались, ругаясь, и остальные бойцы группы.

– Сможете идти?

– Я весь в дырках, – пробормотал один, цепляясь за протянутую руку. – Что тут произошло?

– Потом, потом, вставай.

Эбрэхем Найт с Алиной первыми вышли на палубу и начали спускаться.

За ними полезли оглушённые, с трудом передвигающиеся бойцы.

Два часа спустя в кают-компании субмарины состоялось совещание всех участников событий. Отсутствовал лишь «Эбрэхем Найт».

– Он... занят, – с небольшой заминкой сказала дочь полковника Сержа.

– Пусть придёт, у нас к нему есть вопросы.

Алина заколебалась, глядя на затвердевшее лицо командира группы, потом вышла и через минуту вернулась с Найтом.

– Итак, начнём. Кто вы, отважный господин Найт? Вы не человек, это заметно. Робот? Киборг? Ещё один пришелец? Говорите! Мы обязаны знать всё. Если хотите, чтобы мы продолжили сотрудничество, говорите всю правду.

Найт кивнул. Перевёл взгляд на Алину. Сказал:

– К сожалению, время, отведенное мне для оказания вам помощи, истекло. Прошу извинить, но я должен вас покинуть. Впрочем, надеюсь, что не навсегда.

В следующее мгновение его просто не оказалось там, где он только что стоял.

Все головы повернулись к Алине. Дочь полковника оглядела ждущие лица присутствующих. И заговорила – с трудом, как будто каждое слово ей приходилось изобретать заново и совершенно самостоятельно:

– Я не... собственно... Дело в том, что...