Киевская Русь. Страна, которой никогда не было? : легенды и мифы - Алексей Бычков

Своеобразный и весьма колоритный «отчет» одного из участников поездки в Киев сохранился в качестве глоссы на полях «Псалтири Одальрика», одного из клириков Реймсского собора (отсюда ее обычное название — «Реймсская глосса»), Полного перевода этого замечательного источника на русский язык, насколько мне известно, нет, поэтому привожу его здесь целиком:

«В лето по воплощении Слова (то есть от Рождества Христова) 1049-е, когда Генрих, король французский, послал в Рабастию шалонского епископа Роже (Шалон-на-Марне в Шампани) за дочерью короля той страны, по имени Анна, на которой он должен был жениться, настоятель Одальрик просил того епископа, не соизволит ли тот узнать, в тех ли краях находится Херсонес, в котором, как пишут, покоится святой Климент, и до сих пор ли отступает море в день его рождения и к мощам можно ли пройти пешком? Епископ исполнил это. От короля той страны Оресклава он узнал, что Папа Юлий прибыл некогда в ту область, где покоился святой Климент, для борьбы с ересью, которая процветала в тех краях. Когда, сделав дело, Папа из тех краев отправился было назад, явился ему ангел Господень и сказал: «Не уходи, ибо от Господа поведено тебе вернуться и перенести тело святого Климента, которое до сих пор лежит в море». Юлий отвечал ему: «Как я сделаю это, если море отступает только вдень его рождения?» Ангел сказал ему: «Знаком того, что Господь приказал тебе вернуться, и будет отступившее перед тобой море». Папа отправился туда и перенес тело святого Климента, положил его на берег и построил там церковь; затем, взяв от тела часть мощей, увез с собой в Рим. И случилось так, что в тот же день, в какой римский народ встречал с высочайшими почестями принесенные им мощи, могила, оставленная в море, поднялась вместе с дном над водами и сделался остров, на котором жители той земли построили церковь и монастырь. С тех пор к той церкви плавают на кораблях. Названный король Георгий Скав рассказывал также шалонскому епископу, что в свое время он побывал там и привез оттуда с собой главы святых Климента и Фива, ученика его, и положил их в городе Киеве (Chion — видимо, неправильно прочтенное Chiou оригинала), где они чтимы и поклоняемы. И даже показывал эти главы упомянутому епископу».

Ясно, что значение этого текста выходит далеко за рамки узкой темы брака Генриха и Анны. Из Ипатьевской летописи мы знаем, что, действительно, была глава святого Климента (используя эту святыню, рукополагали в 1147 году киевского митрополита Климента Смолятича). Но есть в рассказе Роже Шалонского и вещи удивительные.

Автор приписывает именно Ярославу перенесение мощей святых Климента и Фива в Киев, тогда как в русской истории считается, что они были перенесены отцом Ярослава Владимиром Святым после его крещения. Смущает другое: выясняется, что киевский князь был незнаком с известным рассказом «Жития святого Константина-Кирилла», одного из славянских первоучителей, о том, что мощи святого Климента Римского были обретены в Херсонесе около 860 года именно святым Константином, а вместо того излагает французскому послу совершенно апокрифическую историю о Папе Юлии (337–352)! С мыслью, что в Киеве в середине XI века было не известно «Житие святого Константина-Кирилла», созданное в IX веке и принадлежащее к основным памятникам церковно-славянской литературы, примириться очень трудно, но как иначе объяснить рассказ епископа Роже? Следует отметить, что убеждение в существовании какой-то связи между почитаемым римским святым Климентом и Русью было довольно широко распространено в средневековой Западной Европе. Так, автор «Саксонской всемирной хроники», говоря о ссылке святого Климента, а затем и другого Папы — Мартина I (649–653) в Херсонес, регулярно заменяет «Херсонес» на «Русь».

Как видим, состав посольства Генриха, отправляемого на Русь, по Кларию и по «Реймсской глоссе» не совпадает. Думается, однако, что делать на этом основании вывод о двух посольствах было бы поспешно. Автора «Реймсской глоссы» интересовали, собственно, только мощи святого Климента, поэтому из всего посольства он мог упомянуть лишь человека, принесшего в Реймс сведения о них, — епископа соседнего Шалона. Кларий же вовсе не перечисляет всех членов посольства, что видно и из его замечания о «других», оставшихся неназванными. Таким образом, в обоих источниках речь идет, вполне возможно, об одном и том же посольстве. Другой вопрос — насколько можно положиться на дату посольства, сообщаемую Глоссой, — 1049 год? Она хорошо согласуется с данными из «Жития святого Литберта» (Литберт — епископ Камбрэ, что на севере Франции), источника вполне достоверного, о том, что бракосочетание Генриха I и Анны в Реймсе и рукоположение там же епископа Литберта происходили одновременно, то есть в 1051 году (вероятно, на Пасху или на Троицу, то есть 31 марта или 19 мая). «Французским королевством правил тогда Генрих, муж сильный в битвах и достойный королевства, которым владел. До тех пор он еще не был женат (?), и французская знать готовила ему в жены дочь короля Руси», пишет автор «Жития» монах из Камбрэ Рудольф, близко знавший Литберта. Вместе с тем есть также источники, сведения из которых противоречат этой дате. Нельзя не учитывать, что грамота лаонского епископа Элинана (Гаоп — город и епископство на севере Франции, к северо-западу от Реймса) от 3 декабря 1059 года была подписана самим Генрихом I и датирована 29-м годом правления Генриха и 10-м годом жизни престолонаследника Филиппа. Отсюда следует, что Филипп должен был родиться до 3 декабря 1050 года, а брак его матери — состояться не позднее февраля того же года, то есть наверняка в предыдущем, 1049 году. Но тогда французское посольство не могло отправиться на Русь позднее 1048 года. Согласовать эти противоречивые показания источников историкам пока не удалось, и вопрос этот (хотя и частный) остается открытым.

Анна, судя по всему, отличалась набожностью. Она основала аббатство Св. Винсента (Викентия) в Санли (Senlis) близ Парижа, а Папа Николай II (1058–1061) в послании к Анне хвалил ее за благочестие и ревность к делам церкви. Но либо Папа лукавил, либо судьба оказалась сильнее воспитания, готовя в жизни Анны драматический поворот. После смерти Генриха I она некоторое время принимала участие в государственных делах при малолетнем сыне короле Филиппе I (хотя не в качестве официальной регентши, как иногда утверждается, — регентом был фландрский граф Бодуэн, женатый на сестре Генриха I), и ее имя, вместе с именем сына, стоит под многими королевскими грамотами 1060-х годов, причем однажды даже кириллическими буквами.

Рис. 66. Анна Ярославна. Статуя (Франция, Санслис).

И вдруг Францию потрясает весть о вторичном замужестве королевы — и за кого же? За могущественного графа Рауля де Крепи и Валуа, некогда возглавлявшего феодальную оппозицию против Генриха I. В послании реймсского архиепископа Гервазия (по-французски — Жервэ) к Папе Александру II (1061–1073) читаем сетования высшего иерарха французской церкви: «В королевстве нашем — немалая смута: наша королева вышла замуж за графа Рудольфа, что чрезвычайно огорчает нашего короля и более, чем стоило бы, беспокоит его опекунов». В последних словах Гервазия как будто сквозит некоторое пренебрежение к королеве. Но граф уже был женат, и он расстается с первой женой. Та пишет жалобы Папе. Папа объявляет новый союз графа незаконным, а затем и вовсе отлучает его от церкви. Но Анна снова появляется при королевском дворе только в 1074 году, то есть уже после смерти графа Рауля. Это позволяет думать, что ни «общественное мнение», ни даже папская анафема не произвели на романтическую пару должного впечатления. Имя Анны пропадает из документов в 1075 году. Один из источников — сохранившиеся фрагменты «Хроники монастыря Флери» (отличавшегося интенсивностью историописания) (начало XII века) — сообщает: «После смерти короля королева Анна вышла замуж за графа Радульфа. Когда он умер, она вернулась на родину». Можно ли вполне полагаться на эти уникальные сведения, неясно. Как бы то ни было, но из-за своего второго брака Анна утратила право быть погребенной в королевской усыпальнице в парижском аббатстве Св. Дионисия (Сен-Дени); может быть, поэтому предание помещает ее могилу в основанном ею монастыре Св. Винсента в Санли, к северу от Парижа.

Рис. 67. Крест Генриха- верхний правый, крест-подпись Анны — внизу. Фрагмент из грамоты Суассонскому аббатству.

Под грамотой Суассонскому аббатству Анна поставила крест вместо подписи. Бывший при ней священник удостоверил ее крест, подписав: 4N4PЪHN4 — то есть «Анна Регина». Муж же ее ставил вместо подписи свой крест.

На этом месте сделаем большое отступление от истории русских князей и совершим экскурс в историю о распространении письменности у славян и крещении Руси.

«Аз букы вети»