Актриса - Екатерина Маркова

С жизнью меня примиряет лишь возможность каяться и просить Господа о спасении Катиной души.

Вот видите, я, как последний мошенник, пробрался в Ваш кабинет и, вскрыв шкаф, сразу нашел там Катин брелок. Значит, все сошлось. В шкатулке — коробочка с линзами и очки с сильными диоптриями.

Думаю, что при обыске Катиной квартиры вряд ли милиции удастся найти что-либо еще: там побывают раньше. Как побывали у Вас дома, чтобы выкрасть запонки Петра Алексеевича.

Всегда Ваш Сева».

Алена опустила руку с тетрадкой и, глубоко вздохнув, обвела глазами встревоженные лица людей, болезненно переживающих за Домового, который по праву был всеобщим любимцем. Уткнувшись в широкую спину Шкафендры, тихо заплакала Маша Кравчук. Всхлипнула Валюша-бубенчик и, умоляюще глядя на Алену, попросила:

— Расскажите… все по порядку…

— Для этого мы сегодня и собрались здесь, — кивнула Алена. — Только сначала я бы хотела разъяснить еще одно. Адам… все же существует. Адам Ламберти, на имя которого написано завещание Елены Николаевны Оболенской.

— Господи! И кто же он? — воскликнула Ковалева, лихорадочно закуривая сигарету.

— Он — муж Воробьевой, американский пластический хирург с русско-итальянскими корнями. Это его Катя представила как друга своих родителей Стивена Страйда. — Алена переждала возбужденный гул в зале и продолжила: — Вернемся к Елене Николаевне Оболенской. Представителей этого старинного дворянского рода судьба раскидала по всему белому свету. Восстановить все в единую цепочку мне помогли родственники Глеба Сергеева. Его тетя, княжна Мещерская, замужем за мистером Робертом Холгейтом, который сейчас работает в американском посольстве в Москве, и он оказал неоценимую услугу в том, что касалось вопросов русских эмигрантов за рубежом.

Итак, Елена Николаевна Оболенская была убеждена, что во всем мире не осталось близких ей людей. Однако в Америке, в доме престарелых под Лос-Анджелесом, в таком же одиночестве и с такой же уверенностью в том, что все ее родные, и в том числе единственная младшая сестра Елена, погибли во время оккупации Франции, до последнего времени проживала Нина Николаевна Оболенская. Последний раз сестры виделись в Париже в самом начале войны. Елене тогда было лет пятнадцать, Нина старше на пять лет. Их мать благословила тогда старшую дочь на брак с итальянцем Марио Шнайдером. Его отец был евреем, что и определило в дальнейшем трагическую участь сына. Нина и Марио уехали в Рим, во время оккупации стали участниками итальянского Сопротивления. Оба попали в плен. Марио стал узником гетто для итальянских евреев и умер там, не дожив нескольких месяцев до освобождения. Нине удалось бежать, и друзья мужа переправили ее в Америку. Она была изумительно хороша собой, эта княжна Оболенская, я видела ее фотографию. Светловолосая, зеленоглазая русалка, нежная, женственная, с обворожительной застенчивой улыбкой. Елена Николаевна настаивала, что Адам — вылитая Нина. Каждому из нас он кого-то смутно напоминал, но невероятная наглость замысла уводила от соображения, что он мог, к примеру, быть похож на актрису Катю Воробьеву. Хотя и ямочка на подбородке, и припухлость скул, и щербинка на переднем зубе — все это пристрастным взглядом замеченное Севой отсутствовало в Катином лице… Но об этом позже…

Итак, Нина Оболенская, двадцатипятилетняя княжна, очутилась на американской земле, будучи нищей, как церковная мышь. Попытки связаться с матерью и сестрой не принесли успеха. В Париже их уже не было. В письме от бывшей соседки сообщалось, что они уехали из Парижа и не оставили никакого адреса. Было от чего прийти в отчаянье! Но решающим фактором в дальнейшей судьбе оказалась невероятной красоты фигура княжны Оболенской. Кто-то заметил на улице длинноногую русоволосую красотку и посоветовал ей попробовать себя в рекламе. Нина нашла фотографа, имевшего свое дело, и не ошиблась. Журналы охотно стали помещать ее фотографии на своих страницах, разворотах, обложках. Один из известных модельеров предложил ей участвовать в демонстрации моделей одежды из его новой коллекции. И вот здесь, на подиуме, началась блестящая карьера Нины Оболенской.

Госпожа Сара Форд, одна из богатейших особ Америки, имеющая самый престижный Дом моделей, отметила неординарность и изюминку русской манекенщицы и пригласила ее к себе. Новая супермодель пришлась американцам по вкусу. Госпожа Форд зарабатывала на ней огромные деньги. Но судьба Нины Оболенской опять сделала резкий неожиданный вираж. На приеме после демонстрации весенне-летней коллекции Дома моделей Сары Форд хозяйка салона подвела к Нине господина средних лет и с улыбкой представила их друг другу. Норис Баррент, нефтяной магнат и друг госпожи Форд, уже был влюблен в очаровательную супермодель по уши. Завертелся головокружительный роман, и спустя несколько месяцев Нина рассталась с Домом моделей и вышла замуж за миллионера Нориса Баррента. Их счастливый брак продолжался больше тридцати лет, но у них не было детей. Нина неоднократно склоняла мужа к тому, чтобы взять ребенка из приюта, но, видимо, у Баррента были на этот счет твердые убеждения, и они прожили всю супружескую жизнь вдвоем… Норис Баррент умер в возрасте семидесяти лет и все свое многомиллионное состояние оставил обожаемой жене.

Нина после смерти мужа большую часть времени жила под Голливудом, была продюсером нескольких фильмов, имевших успех и приумноживших ее и так огромный капитал.

В Голливуде судьба свела ее с очаровательной супружеской парой — Адамом и Джой Ламберти. Мать Адама была русской, и это еще более усилило симпатию миссис Баррент к новым друзьям. Адам работал на киностудии пластическим гримером и, несмотря на молодость, уже имел Оскара за грим в одном из голливудских боевиков. Джой была врачом-психоаналитиком, имела свою практику, писала статьи по психологии и об особенностях психики в момент актерского перевоплощения и работы над образом. Нина искренне восхищалась незаурядным цепким умом Джой и была одной из ее пациенток: она тяжело переносила потерю мужа и нуждалась в опытном психотерапевте.

Адам постепенно разочаровывался в своем деле и, одобряемый Джой, принял решение поменять профессию. Уже через несколько лет он получил диплом пластического хирурга. Многолетний опыт работы с лицами актеров дал замечательный эффект в его начинающейся хирургической карьере. Адам чувствовал материал, над которым трудился, он привык творчески воспринимать человеческое лицо и лепить его по-новому и вскоре сделался знаменитостью. Голливудские актеры, жаждущие изменить внешность, предпочитали его руки другим…