Силиконовый маг - Барбара Хэмбли

— Антриг… — девушка осторожно подошла поближе. Потрескивал негромко факел. От этого потрескивания и зова Джоанны тело Виндроуза вдруг дернулось. И вдруг его рука резко поднялась и схватилась за запястье девушки — возможно, ему обязательно нужно было дотронуться до живой плоти. Джоанна даже не обратила внимания, что рука Виндроуза была сплошь покрыта слизью и потемневшей, испорченной кровью.

— Вытащите меня отсюда? — прошептал Антриг.

Керис подобрал валявшуюся на ступеньках накидку Антрига и аккуратно обернул ее вокруг его плеч. Джоанна выхватила из кармана плоскую стеклянную фляжку с джином, который Антриг начал жадно пить, как умирающий пьет эликсир жизни. Когда чародей все еще трясущейся рукой подал девушке почти пустую бутылку, та подумала, что все-таки зря постоянно врачи и разные там общественные активисты вопят о вреде алкоголя для здоровья. И вдруг сверху, в проходе в склеп, разом засветились яркие факелы и фонари. Подняв голову, Джоанна увидела много людей. Она узнала Петтина, который выглядел смертельно напуганным, там была Грир, которая явно с облегчением убедилась, что все три охотника на ведьм живы, хотя не так уж и невредимы. Но сколько Джоанне не высматривала отца Дела, так и не смогла увидеть старика.

— Как ты думаешь, считают ли в этой деревне хорошим тоном напоить гостей отменным чаем? — наконец спросил Антриг, но руки его по-прежнему тряслись. Виндроуз посмотрел на Кериса, и глаза его вдруг снова лукаво засветились, — что-то ты, парнишка, подозрительно быстро сюда домчался?

— Перестань говорить чепуху, — отрезал Керис, но не слишком резко,

— я просто шел следом за вами, почти следом! — внук Солтериса стукнул мечом, но не зачехлил его, — только вот вышла небольшая заминка — нужно было убрать с дороги этих непонятливых ребят Петтина!

Разглядывая столпившихся при входе охранников Петтина. Да и то у одного из них под глазом сиял здоровенный синяк, а второй то и дело поправлял повязку на запястье, пропитанную кровью. К тому же у него на лбу вздулась огромная шишка — чуть помельче голубиного яйца.

— А ты? — в свою очередь поинтересовался Керис, — ты не боишься, что теперь по волшебной энергии Совет отследит тебя? Что ты собираешься делать?

— Вряд ли, — беззаботно сказал чародей, отбрасывая окровавленной рукой прядь волос со лба, — я ведь тут использовал не слишком много волшебства! Разве что пришлось применить ее, чтобы отправить душу Бога Мертвых в его первоначальное тело, а потом и обратно через Пустоту! Кстати, как и все эти чудовища в цитадели Сураклина, он не мог дышать нашим воздухом, но по этой же самой причине наши паразиты, которые поселяются на мертвечине, не приставали к нему! Но печати и сами в состоянии передавать силу и энергию! Джоанна же вот сказала, что они — схематическое изображение человеческого мозга. Они, как и телисы, насыщаются и работают на энергии волшебства, которую они извлекают из окружающей действительности!

Тут Антриг нахмурился — видимо, он вспомнил что-то. И сразу на его лбу обозначились те самые царапины, которые причинило ему чудовище.

Керис непонимающе уставился на чародея, держа в руках коптящий факел. На его лице отразилось сочувствие — в конце концов, оба они прошли школу послушников, так почему же один послушник не мог посочувствовать другому? Тихо, точно желая, чтобы никто, кроме самого Кериса не мог это услышать, Керис пробормотал:

— Но ты должен понимать, что рисковать тебе не нужно!

Антриг метнул на него быстрый взгляд, но предпочел промолчать.

В конце концов может наступить такой момент когда тебя просто загонят в угол, и тогда тебе придется либо использовать всю свою силу, либо умереть!

Казалось, что чародей пропустил и это замечание внука Солтериса Солариса мимо ушей, но затем все-таки отреагировал.

— Я это знаю, — тихо сказал он, — это случится уже скоро!

Тут Антриг бессильно опустился на каменную крышку саркофага, будто силы окончательно его покинули.

— Я больше всего боялся, что Сураклин прослышит о Боге Мертвых раньше нас и примчится быстрее! — признался Антриг, — независимо от того, присоединился бы к нему Бог Мертвых по собственной инициативе, или Сураклин бы просто подчинил бы его своей воле и стал диктовать ему, что делать, это было бы ужасно… но…

Тут вдруг Виндроуз замолчал лицо его исказил испуг — Джоанна поняла, что внезапно он отгадал последнюю тайну этой страшной загадки. Джоанна вспомнила, что на лице Виндроуза было точно такое же выражение, когда Фарос рассказал, что в действительности случилось с его отцом.

— Что такое? — обеспокоенно спросила девушка.

Антриг посмотрел на нее и быстро отвел глаза.

— Так, ничего особенного, — поспешно, даже слишком поспешно, отозвался он, — а как ты думаешь, не предоставят ли нам эти люди кроме чашки чая еще чего-нибудь пожевать и ночлег? Должен признаться, что устал я смертельно!

Джоанна, когда они уже лежали на громадной кровати в доме Грир посреди выделанных овечьих шкур, видела, что Антриг задумчиво смотрит в потолок. Это было последнее, что она помнила. Потом девушка была уверена, что Антриг почти всю ночь не спал — встреча с Богом Мертвых натолкнула его на какую-то догадку.

Глава 13

Все последующие три дня Джоанна все пыталась разузнать у Антрига, о чем тот разговаривал с Богом Мертвых, но тот либо отмаливался, либо поспешно переводил разговор на другие темы. Впрочем, молчание Антрига длилось не слишком долго — всю дорогу он рассказывал разные истории о религиозных сектах и интересных фактах из жизни прежних правителей этой страны, о самоисцелении и лечении травами, Джоанна же тоже не стремилась хранить тишину. В свою очередь, она сообщила спутникам о новом компьютерном оборудовании и проблеме видеопиратства. Но девушка инстинктивно чувствовала, что за наигранной веселостью Антрига стоит удивление и испуг.

Наконец они прошли Сикерст и направились по долине, что простиралась к востоку от города Ангельской Руки. Путь они держали к острову Тилратин, который находился как раз на пересечении энергетических линий. Джоанна вдруг подумала, что даже Антриг не всегда бывает исключительно храбр — сейчас что-то пугало и угнетало его. Больше всех везло Керису — тот обладал железной верой в то, что достигнет желаемого, и потому мучительные раздумья не изводили его. Джоанна же чувствовала себя примерно как и Антриг — то и дело ей в голову приходили самые противоречивые мысли. К тому же слишком часто Виндроуз приходилось жить со страхом в душе, а потому он как бы привык к нему. Наверное, чародей даже ощущал дискомфорт, когда вдруг осознавал, что в данный момент ему ничего не грозит.