Звездная дипломатия: игра без правил - Максим Маринин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Если артефакт описан Мессией два тысячелетия тому назад, значит что не вы первые, кто его обнаружил. Это как минимум. А как максимум… — хальвари сделал артистичную паузу, — То, что находится перед нашими глазами является непреклонным доказательством истины нашей веры. Теперь я понимаю, почему острие удара флота Ресы Мусави направлено не на столичную планету Энтары, а на этот всеми забытый участок галактики. Ему нужна не Энтара. Ему нужен артефакт.
— Возможно, но все же надеюсь что вы ошибаетесь, — расстроился Росс.
Разговор превратился в диалог между хальвари и экскурсоводом. Остальные предусмотрительно молчали, наблюдая за ними.
— Более того я вам приоткрою тайну. Нам доподлинно известно, что этот объект рукотворного происхождения и нам его вручили с определенной целью, вполне возможно чтобы при помощи него понять готовы ли мы к тому что стоит за этим артефактом. Своего рода тест на интеллектуальность и подготовленность если хотите. Тест или ключ от дверей, в которую мы с вами, — археолог улыбнулся, — еще не входили. Хальвари задумался.
— Ключ… ключ… — пробормотал он.
Глава 17
Из точки перехода появилась группа сигнатур. Бортовой компьютер начал идентификацию.
— Тридцать кораблей. Нам придется туго, — посетовал командир энтарской пограничной эскадры, — даже если это эсминцы.
— Еще сигнатуры, опять тридцать, — сообщил капитан флагмана.
— И еще тридцать, — добавил дежурный офицер.
— Значит девяносто, — подвел итог командир.
— Сто двадцать, — исправил дежурный офицер, — они продолжают прибывать.
Командир нахмурился. Неожиданный перевес противника застал его врасплох. С его усиленной эскадрой легких крейсеров тягаться с таким количеством судов хальвариата все равно что добровольно класть голову на плаху. Шанс один из десяти, что удастся уклониться от боя, не попав в жернова, а уж о каком либо эффективном сопротивлении не может быть и речи. Его эскадру сметут первым залпом.
— Сто пятьдесят, двести, триста, триста пятьдесят, они все еще прибывают, — продолжал озвучивать появление «хави», офицер.
Капитан связался с адмиралом, командующим флотом.
— Что нам делать? Их сотни, адмирал. Нужно подкрепление. Немедленно.
В воздухе повисла пауза. Систему охраняли три сводные линейные эскадры, в сумме восемнадцать линейных кораблей в сопровождении крейсеров и эсминцев, и несколько эскадр пограничников. Сила серьезная, но ее недостаточно, чтобы сдержать концентрированное наступление.
— Приказываю открыть огонь, — нарушил наконец тишину адмирал.
— Адмирал, счет пошел на сотни и конца и края этому не видно. Они продолжают прибывать. Компьютер закончил идентификацию первой волны. Тяжелые крейсера «Сахибы», «Маданфары», «Ислахи» и легкие «Маджлисы» последнего поколения. Но в систему входит вторая волна и их сигнатуры крупнее.
— Открыть огонь. Это приказ. Возьмете удар на себя и отвлеките внимание противника, пока мы перегруппировываемся. — прозвучал жесткий приказ.
— Адмирал, это самоубийство. пока мы не активны, нас не скоро заметят. Но достаточно сделать первый залп и нас снесут.
— Это приказ. Выполнять. Конец связи.
Генерал говорил резко и бесстрастно, будто отдавал команду на плацу. Зачем он хочет бесславной и бессмысленной гибели патрульной эскадры? Отвлечь противника? Да они распылят патруль на атомы, не заметив. Легкая эскадра им как слону дробина.
Коммандер смотрел в пустоту перед собой. Его взгляд не выдавал ровным счётом ничего, ни замешательства от безрассудного приказа начальства, ни страха. Лишь дергающееся первое веко выдавало его внутреннюю борьбу с сами с собой. Ослушаться означало трибунал, а выполнить — верную и быструю смерть. Дилемма не из лёгких.
Выйдя из транса, командир пограничной эскадры окинул взглядом рубку своего флагмана. Все смотрели на него, ждали распоряжений. Гарри Джонсон, офицер связи, женился перед ротацией. Кэт Салливан, — первый пилот, жизнерадостная хохотушка, постоянно шутит и рассказывает о своей мечте полететь на экскурсию на старую Землю, чтобы посмотреть Лондон, где жили ее далекие предки. Капитан Дью Форсайд, самый молодой капитан в шестом флоте. Получил корабль сразу после академии, потому что был лучшим курсантом на последнюю декаду, и за каких то полтора года дослужился до флагманской должности. Велика ответственность за жизни этих людей, и за сотни других жизней на кораблях вверенной ему эскадры. Зачем им умирать? За что?
— Отходим, — приказал коммандер.
На лицах офицеров появилось нескрываемое облегчение.
— Но командер… вас же отдадут под трибунал. — посочувствовал командиру первый пилот флагмана.
— Выполнять, — так же твердо, как и адмирал, приказал коммандер, думая о глазах Сюзан, молодой жены, которая осталась ждать его на Энтаре. Однако в отличии от приказа командующего флотом, его приказ означал людские жизни, а не смерти.
Капитан флагмана кивнул и передал эскадре приказ на скрытный отход.
— Я с вами, — сказал он, — если вас будут судить, то я разделю ответственность за это решение.
— Не стоит, загубите свою блестящую карьеру, — отказался коммандер, но Форсайд упрямо мотнул головой. По его выражению лица было понятно — не отступит, как не отступил бы, выполняя самоубийственный приказ адмирала.
* * *Изображение на мониторе скафандра хальвари постоянно менялось. Если поначалу оно воспринималось как совмещенная реальность, то через несколько минут стало проникать в подсознание, вызывая скрытые психологические эффекты. Зрелище завораживало. Попробуй кто-нибудь из присутствующих описать его, и ничего бы не вышло. На всеобщем языке и на хальварском не нашлось бы слов, чтобы передать всех форм и красок, расширяющих сознание. Видение не оставалось статичным. Оно менялось как вселенский калейдоскоп, собираясь в складки и выворачиваясь наизнанку. Если бы человек попал в пяти-шести мерное пространство, и то наверное ощущения были бы более блеклыми.
Даже дети перестали шалить. Открыв рты, они завороженно смотрели на открывшееся им чудо.
На Тахию видение дейчтвовало иначе. Только потом она узнала, что артефакт и его взаимодействие с окружающим миром у всех активировался по разному. Эффект присутствия, умноженный на опыт, образование и «эмоциональное здоровье», так потом объяснил доктор Росс, давал именно тот результат, что видел в конечном итоге, как проекцию подсознания, отдельный «зритель».
— Что-то сродни осознанным снам, но глубже, — пояснил он.
В отличии от остальных, Тахия увидела протуберанцы, тонкие полыхающие языки
