Личный дневник (пьяной) влюблённой провидицы - Алёна Май

Ощущала как Тобиас весь напрягался, но еще сильнее сжала, чтобы не ушел.

— Хорошо.

366068f2-0d8f-42c9-99dc-caf8e634cd25.png

(Прим. автора: По штрихкоду песня, которая вдохновляла меня в процессе)

Душ не мог смыть всю грязь, грязь, которая была под ногтями, под кожей, в самом сердце. Меня облили дегтем с ног до головы. Все еще ощущала на себе мерзкие руки тех ублюдков. Терла себя мочалкой, желая содрать кожу до костей. Но это не помогало. Слезы текли и текли, то ли от того, как усердно я мылась, то ли от всего произошедшего. На животе красовался смачный синяк, губа разбита и фингал под глазом. Красотка, ничего не скажешь.

Заметила, что Тобиас оставил мне свои штаны и футболку. Надев их, снова утонула, но чувствовала себя намного лучше. Его вещи словно дарили мне уверенность.

“Макс бы сейчас с легкостью справился с этими ранами,”— очень невовремя заметило подсознание.

Макс… что он сейчас думает? Осенило, что могу написать ему и успокоить. Придумать какую-то отмазку. Полезла в вещи, но коннектора не было. Видимо остался в том месте куда меня притащили. И снова мороз по коже от воспоминаний. Вот и почему моя сила не показывает мне такую дрянь, почему видения по большей части бесполезные и никак не помогают. В очередной раз убедилась в том, что не зря завязала с провидением, как с призванием.

Тобиас спас меня. Откуда узнал, где я? Следил, почувствовал, услышал мой призыв о помощи? Так много вопросов и так мало ответов. Но нельзя отрицать нашу с ним невидимую связь, на кончиках пальцев, едва ощутимую, но очень сильную.

Вышла из ванной комнаты, сгорая со стыда и от того, в какой ситуации оказалась и как сейчас выглядела. Видимо я сидела там слишком долго, потому что Тобиас успел перемыть всю посуду, поменял постельное белье на матрасе, а сам, кажется уснул за барной стойкой. Перед ним стояло две чашки с уже остывшим чаем.

Он был таким красивый и расслабленным, когда спал. Распустил собранные волосы и снова стал похож на того Тобиаса, которого я знала четыре года назад. Скрипнула половица паркета, Тобиас резко открыл глаза, потянулся, с прищуром устремил на меня свои сонные глаза.

— Закончила? Чай на столе. Но, наверное, уже остыл, — Тобиас засуетился. — Я подогрею.

Взмах рукой и над одной из чашкой начал взмываться пар.

— Спасибо, — отхлебнула горячего напитка и стало намного легче. — Что ты сюда положил? Мелиссу.

— Ты всегда хорошо определяла состав напитков, — улыбнулся Тобиас и эта его улыбка была самой доброй, которую я когда-либо видела.

— А ты всегда следишь за мной? — осеклась, когда поняла, что огрызаться не совсем уместно.

— Слежу, — так просто и легко признался он и продолжал смотреть на меня. — Ты в порядке?

— Пойдет. И не такое бывает.

— Октавия… не надо. Не ври мне.

А что я должна была ему сказать? Что мне хочется умереть, чтобы это всё забыть?

— Жить буду, — коротко и грубо бросила ему, желая прекратить этот разговор. — Спасибо.

Тишина звенела между нами. Он смотрел на меня так грустно и с такой болью, что это передавалось и мне.

— Не смотри на меня так, мне не по себе.

— Как так?

— Вот как ты смотришь, — сделала еще глоток. — Грустно.

— А тебе весело?

— Мне было бы проще, если бы мы гавкались, как обычно. Ты сегодня… другой.

И снова этот взгляд. Нежный, страдающий вместе со мной. Такой, каким я на него смотрела.

— Выглядишь отвратительно.

Я чуть не подавилась от такой резкой смены.

— А сам! Себя видел со стороны! Я думала ты реально решил там всех убить, псих!

— Если бы ты попросила — я бы убил.

Забыла как дышать. Он говорил абсолютно серьезно, в этом не стоило сомневаться.

— Что ты с ними сделал?

— Заставил пережить самый сильный страх. Оказались совсем слабенькими, а столько прыти было, — Тобиас провел рукой по волосам. — Не думай об этих ублюдках.

— Тебе за это ничего не будет?

— Они ничего не вспомнят.

Кивнула головой, пытаясь разложить всё по полочкам и еще раз убеждаясь в силе Тобиаса Бергмана.

— Спать не собираешься? Я с ног валюсь, — спросил Тобиас, неприкрыто зевая.

— Боюсь, что не смогу уснуть.

— Спеть тебе колыбельную? — и вот та ухмылка, которая сейчас меня бодрила, а не бесила. И я была рада её увидеть.

— Давай обойдемся без этого.

Отставила чашку. Тобиас взмахом руки отправил её в мойку. Я встала из-за стойки и прошла к матрасу, забираясь под одеяло и ютясь у стенки. Свет потух, а я отчего-то подумала, что Тобиас ляжет рядом, раз негде больше спать, но… ничего не произошло. Привстала на локтях, наблюдая картину, как Тобиас лежит спиной ко мне на голом полу.

— Почему не лег со мной?

— Спи и не болтай, — грубо отмахнулся от меня, даже не повернувшись.

— Нет. Так не пойдет. Мне неудобно от…

— Неудобно спать на потолке, — снова грубость.

Не знаю, какой бес в меня вселился, но я начала дергать его, пытаясь затащить с пола на матрас, но он был довольно тяжелый.

— Октавия, прекрати.

— Не прекращу, пока не встанешь с твердого пола! — кричала на него зачем-то.

— Октавия!

Тобиас оттолкнул меня, я упала на спину, а его руки захватили мои в капкан. Хлопала глазами, ощущая как усилилась боль под ребрами.

— Больно… — зажмурилась, сдерживая прилив неприятных ощущений.

— Я же сказал перестать! Ну почему ты никогда не слушаешь меня?!

Тобиас разозлился. А мне было стыдно. И правда, что на меня нашло.

— Покажи, — приказал, отпуская мои руки и садясь на колени рядом.

Задрала немного футболку, показывая синяк под ребром. Пальцы Тобиаса нежно коснулись кожи, осматривая болезненное место.

— Я могу попробовать тебя вылечить, но я — не мой брат. За результат не отвечаю.

— Попробуй. Хуже же не будет?

От его рук исходило тепло и легкое свечение. Боль уменьшалась, как и синяк на моих глазах. Не до конца, но стало заметно легче дышать. Убрал упавшую на лицо прядь мокрых волос, провел по щеке и глазу и снова тепло, едва ощутимое, но такое приятное.

— Ну вот уже не так плачевно, можно сказать, что ты упала и ударилась головой об стол, например.

— Это очень на меня похоже.

Тобиас продолжал рассматривать меня. Мы одни, в полной темноте, но не было того накала страсти, как бывает в каждую нашу встречу. Мы впервые спокойно разговаривали и ощущала себя в безопасности. В безопасности с Тобиасом Бергманом.

— Ложись на матрас. Или буду доставать тебя всю ночь.

— Хотел бы