Феникс - Стивен Браст

Я заметил, что Алира смотрит на меня.

– Я встретил твою дочь, – сказал я.

– Какую дочь?

– Ты узнаешь.

– О чем ты говоришь?

– Спроси у своей матери. Время, как мне кажется, делает с ней забавные вещи.

Алира не ответила прямо.

– Я буду по тебе скучать, – наконец сказала она.

– Может быть, я вернусь. Кто знает?

– Джареги долго помнят обиды.

– Мне ли не знать. Я хочу некоторое время побыть один.

– Я не могу себе этого представить.

– Чтобы я стремился к одиночеству? Пожалуй, ты права. Но со мной будут Лойош и Ротса.

– И все же…

– Да. Наверное, я найду место, где живут люди. Скорее всего драгейриане, так что я смогу продолжать ненавидеть их в целом и любить в частности. Но сейчас я никого не хочу видеть.

– Я понимаю, – сказала Алира.

– Я очень многим тебе обязан.

– А я обязана тебе жизнью, – напомнила мне Алира.

– Ты спасла мне жизнь несколько раз. Иногда я хотел бы вспомнить свою прошлую жизнь – то, что было вначале.

– Сетра может это организовать, – заметила Алира.

– Не сейчас.

– Это помогло бы тебе примириться с самим собой.

– Я найду собственный способ.

– Да. Ты всегда так поступаешь.

Маролан и Сетра присоединились к нам до того, как я успел спросить, что она имела в виду.

– Я пришел проститься с вами, – сообщил я, когда они расселись за столом. – Мы на некоторое время расстанемся.

– Так я и понял, – сказал Маролан. – Я желаю тебе удачи в твоих странствиях. Обещаю присмотреть за дедом.

– Спасибо.

– Я надеюсь, что мы еще встретимся – в этой жизни или в следующей, – сказала Сетра.

– В следующей, – ответил я. – Так или иначе, но это будет иная жизнь.

– Да, – кивнула Сетра. – Ты прав.

И я ушел, не сказав более ни слова.

Последним я поговорил с дедом.

– Ты хорошо выглядишь, – заметил он.

– Спасибо.

В первый раз за всю свою взрослую жизнь я выглядел как человек с Востока, а не как джарег. Я надел свой старый плащ, перекрашенный в зеленый цвет, свободные сапоги из кожи дарра, зеленые штаны и светло-синюю блузу.

– В данных обстоятельствах иначе нельзя, – сказал я.

– О каких обстоятельствах ты говоришь, Владимир?

Я объяснил Нойш-па все, что произошло и что, как мне кажется, ему следовало делать. Он покачал головой:

– Чтобы быть правителем даже самого маленького места, нужно иметь качества, которыми я не обладаю.

– Нойш-па, тебе не придется править. Там живет около сотни семей текл и несколько людей с Востока, и они прекрасно ладят друг с другом без всякого правителя. Тебе не придется ничего менять. Империя выплачивает ренту, которая автоматически добавляется к титулу – для нормальной жизни хватит. Тебе нужно всего лишь отправиться на озеро Зарке и поселиться в особняке, или замке, или как он там называется.

Если крестьяне придут к тебе со своими проблемами, я не сомневаюсь, что ты найдешь для них разумное решение, но скорее всего этого не будет. Ты сможешь продолжать там свою работу, и никто не станет тебе мешать. Куда еще ты можешь направиться? Озеро находится к западу от Пепперфилда, который расположен в горах западнее Фенарио, так что ты окажешься неподалеку от нашей родины. Чего еще можно желать?

Он нахмурился, а потом кивнул.

– А что будет с тобой? – спросил он.

– Не знаю. Сейчас я должен бежать, чтобы спасти свою жизнь. Если ситуация изменится и я узнаю, что охота на меня прекращена, я вернусь.

– А твоя жена?

– С ней все кончено, – сказал я.

– Ты уверен?

Я попытался посмотреть ему в глаза, но не смог.

– Во всяком случае, на данный момент. Может быть, позднее. Когда пройдет время, но не сейчас.

– Я бросил песок прошлой ночью, Владимир. Впервые за последние двадцать лет я бросил песок и спросил, что будет со мной. Я почувствовал силу и прочитал символы, и они сказали, что я еще буду держать на руках внука. Как ты думаешь, песок ошибается?

– Не знаю, – ответил я. – Надеюсь, нет. Но если ты должен дождаться внука, значит, я должен остаться в живых, чтобы его зачать.

Он кивнул:

– Очень хорошо, Владимир. Делай то, что должен. Я отправлюсь на озеро Зарке и буду там жить, чтобы ты знал, где меня найти, когда ты сможешь вернуться.

– Когда я смогу, – повторил я. – Когда я смогу.

Эпилог

Есть место, которое я очень хорошо помню. Оно навсегда осталось в моей памяти, начиная от ярко-голубых пятен цветов в высокой траве до согнутого дуба, что высится над поляной, словно защищая ее от летучих хищников, от шипов дикого вьюнка до ровного склона холма, указывающего спуск к ближайшей воде. С раннего детства я люблю это место – оно врезалось мне в память с такими подробностями, которые я обычно запоминаю, когда прячу оружие или изучаю привычки будущей жертвы. Природа во всем разнообразии своих красот и ужасов до сих пор была для меня потеряна – за исключением этого места. Возможно, теперь все изменится.

Откуда-то слева донесся сдавленный смешок креоты, готовящего ловушку для норска или белки. Верни-меня-домой, растущая из дуба, с шелестом раскачивалась на холодном ветру: вушь-снэп, вушь-снэп. Какая-то птица рыдала, словно отвечая на смех креоты. От ветра у меня на шее зашевелились волосы, и я задрожал. Цвела сирень, ее здесь так много, и сильный запах мешался с ароматом других деревьев.

Мне вдруг пришло в голову, что наступила весна, а я никогда не обращал особого внимания на смену времен года.

Если моя жизнь наемного убийцы имела начало, то, наверное, именно здесь, где я нашел яйцо, из которого вылупился Лойош. Если моя жизнь наемного убийцы имеет конец, то пусть он тоже будет здесь. Если же окажется, что мне всего лишь придется на некоторое время выйти из игры – что ж, так тому и быть. Лойош и Ротса вели себя тихо. Если не считать их присутствия, я был один. Адриланка осталась далеко позади, и на многие мили поблизости никаких городов.

Один.

Кроме двух джарегов, никто не мог меня увидеть или заговорить со мной, а Камень Феникса защищал мои мысли от всякого, кто попытается найти меня таким способом. Я стал невидимым для магии. Оружие, которое я носил на себе – дюжины кинжалов, дротиков и других неприятных штук, – казалось здесь абсурдным. Я не сомневался, что со временем постепенно уменьшу их число и, возможно, полностью избавлюсь от оружия. На спине я нес смену одежды на все случаи жизни, запасную пару сапог и кое-какие полезные мелочи.

Нас осталось трое.

Можно начать себя жалеть, но я не собирался себе лгать. Наступило время перемен, время роста, в некотором роде такое же волнующее, как момент, когда жертва подходит к тому месту, которое ты выбрал для покушения.